Ознакомительная версия.
— А тебе какое дело? — огрызнулась я.
Она рассмеялась, затем произнесла:
— Из-за тебя Альфа стал уязвим. Потерял голову. Здесь другой мир, детка, другие законы. Ты не можешь приходить сюда и разрушить давно устоявшиеся традиции и порядки. Людям здесь не место! — рыкнула Соня, но я даже бровью не повела.
Плевать, что она там говорит.
— Почему? Что за дискриминация? Почему обычная девушка не может быть парой оборотню?
— Потому что из-за таких, как ты, стая подвергается опасности.
— Да? — хмыкнула я. — Думаешь, я побегу болтать о том, что узнала? Признаю, иногда хочется с кем-то об этом поговорить, но у меня с головой все в порядке. Я понимаю, о чем можно говорить с подругами, а о чем нет. Если дело только в этом, не переживай, я не предам Дарена. Или есть что-то другое? Ты любишь его?
Соня поджала губы, сдерживая ярость. Ее ноздри раздувались, взглядом она хотела испепелить меня. Значит, я оказалась права. Эта блондинка влюблена в него по уши. Печалька!
— Если ты действительно любишь Дарена и желаешь ему счастья, то уйди. Освободи его от себя! Ты — обуза, пойми это, наконец! Альфа всегда первым делом думал о стае, а с твоим появлением расставил приоритеты. И это не есть хорошо, понимаешь? Однажды ему уже пришлось выбирать, из-за чего погибла одна из нас. Совсем юная волчица. Еще один подобный случай, и стая ополчится на Дарена. И в этом будешь виновата ты!
— Они не посмеют пойти против своего Альфы. Стая его уважает.
— Посмотрим, что скажет Кирилл, когда я расскажу ему правду.
— Какую еще правду? — не поняла я и, скрестив руки на груди, уточнила: — И причем здесь я?
— Потому что из-за тебя убили его дочь. Даймон велел Дарену прийти за Тиной, но он был занят твоими поисками и отправил моего брата. Вот она — правда, которую должны знать все: ты виновата во всем!
Меня возмутили слова Сони. Да кто она такая, чтобы обвинять во всем меня?!
— Послушай, ты, — я угрожающе наставила указательный палец на эту наглую девицу, которая почти на голову выше меня, — если кто-то и виноват в смерти девушки, так это ты, понятно? Это ведь ты закрыла меня в пещере. И вообще, если бы не я, тебя бы сейчас здесь не было. Так что отвали и дай пройти.
Пихнув ее плечом, я пошла в сторону дома. Услышав позади рычание, усмехнулась. Во мне не было ни капли страха. Возможно, потому что знала, что Дарен не даст меня в обиду.
Я лежала в постели, когда в комнату вошел Дарен. В его глазах блуждало беспокойство, но стоило мне улыбнуться, как черты его лица смягчились.
— Что случилось? — спросила я, поднимаясь в кровати.
— Ничего, — он подошел и, присев рядом, провел рукой по моим волосам. — Просто в последнее время я стал слишком осторожен.
— Понимаю, — с грустью проговорила я, вспомнив о его родителях.
— С тобой все в порядке? Я чувствую на тебе запах Сони.
— Все хорошо, просто мы встретились, когда я шла домой, — произнесла я, решив умолчать о разговоре.
— Точно? — прищурился Дарен, выжидающе смотря в глаза.
— Угу, — кивнула я.
Он притянул меня к себе и прошептал:
— Я никогда не дам тебя в обиду.
Я это знала, но нужна ли мне защита Дарена в то время, как стае он нужен больше? Соня отчасти права, как бы странно это не звучало. Возможно, ее обвинения имеют смысл… но думать сейчас об этом не хотелось. Мысли быстро растворились в потоке нежности, что дарил мне Дарен. Остался только он, я и ночь, которую нам предстояло провести в одной постели снова… И лучше я буду наслаждаться ласками любимого, чем винить себя во всех бедах стаи.
Слух оборотня очень обострен, поэтому я еще сквозь сон уловил возмущенные голоса, доносящиеся с улицы. Что-то было явно не так. Осторожно выбрался из объятий Снежаны и, подойдя к окну, отогнул штору. Картина, представшая взору, напрягала. На площади возле столовой собралась почти вся стая, а в центре… Соня…
Я прислушался, пытаясь понять, что происходит.
— …Она во всем виновата! Эта девчонка! — обвиняла моя бета.
Твою ж мать! Что творит эта идиотка?!
Я наспех натянул джинсы и выскочил на улицу.
— Существуют законы и все должны их соблюдать. Даже Альфа, — говорила она. — В правилах поведения в стае черным по белому написано, что нельзя посвящать человека в наши тайны! Так было испокон веков. И так должно остаться.
Подходя к собравшимся оборотням, захлопал в ладоши. Соня резко повернулась в мою сторону, но страха я от нее не почувствовал.
— Как интересно! — с ухмылкой произнес. — Почему же меня не позвали на представление? М?
— Ну ты еще ничего не пропустил, Дарен, — она с улыбкой сощурилась. — Мы только начали.
— С каких это пор собрания проходят без участия Альфы?! — зарычал я, сквозь сжатые зубы, мазнув взглядом по всем членам стаи.
Соня стояла в центе сборища с ехидной улыбочкой. Захотелось подскочить к ней и содрать ее с лица. Чтобы перестала настраивать народ против Снежаны. А остальным преподать урок. Но я сдержал внезапный порыв.
Странно, что ни один из собравшихся здесь не соизволил доложить мне о происходящем. И где вообще Эйдан? Почему не предупредил?
— Как это понимать?! — взревел я. — По-вашему, я в стае пустое место?!
— Нет, Альфа, что вы… — послышались голоса.
Народ стал собираться вокруг меня полукругом.
— Но Соня права — людям не место среди волков! — выкрикнул кто-то из толпы.
— Не место?! Кто это сказал? У каждого волка есть своя пара. И он имеет право привести ее в стаю, будь она хоть волком, хоть человеком! — произнес я и тут же обратился к моей бете: — Соня, прекрати этот цирк! Сейчас же! — рыкнул так, что все присутствующие здесь члены стаи замолчали. — не вынуждай меня применять силу Альфы.
Соня поджала губы и медленно попятилась, повинуясь моей воле.
— Раз уж вы все собрались, — продолжил я, — запомните: волки, которые пойдут против моей пары, будут иметь дело со мной! И лучше бы всем забыть о глупостях, которые пыталась внушить вам Соня.
Я говорил пока еще без нажима, не ломая волю других. И вдруг поймал взгляд Кирилла, который стоял рядом с Соней, не двигаясь, со сжатыми кулаками. А на лице играли желваки. Подойдя к нему, коснулся его плеча со словами:
— Все хорошо?
Он утвердительно кивнул, затем несмело начал разговор:
— Альфа, это правда, что… можно было спасти мою дочь?
— Кирилл, поверь, сделать было ничего нельзя… — горло свело от желания зарычать. Я стиснул зубы, ощущая поднимающуюся изнутри ярость. Затем продолжил: — Я как никто другой понимаю и разделяю твою боль. Но бывают ситуации, когда приходится делать выбор. И я его сделал…
Ознакомительная версия.
