— Она частично кошка. Если наши мордовороты не прибудут вовремя спасти отца, мать убьет его, тогда ты наш новый альфа. Ты не можешь сделать ее парой, Антон. Это разорвет стаю на части.
Вон ответил, прежде Антона.
— Хватит, Брэйден. Это второе. Если он любит ее, мы найдем способ заставить это работать на стаю. Если они не примут ее, я возьму ответственность на себя, но никогда не проси брата бросить женщину, которую он любит.
— Ты не хочешь быть главой стаи, — выдохнул Брэйден. — Ты всегда говоришь, что это чертова работа и нет причины, по которой ты ее будешь делать.
— Это было до того, как Антон влюбился. — Он глубоко выдохнул. — Я приму на себя удар, если он хочет привязать ее к себе. Его счастье — важнее.
— Спасибо, — прошептал Антон.
Вон посмотрел на него, затем на Шеннон, затем назад. — Я знал, как ты чувствовал себя, когда хотел объявить войну прайду, который забрал ее. Результаты ниже по дороге. Мы убили некоторых из их самцов.
— Они украли ее у меня.
— Точнее, мать отдала им ее, — уточнил Рэйв. Я знал, что она может быть жестокой, но это непростительно. Она была в курсе, что ты пометил свою женщину, понимала, как чертовски сильно ты будешь страдать, если потеряешь ее, подставила твою жизнь под угрозу, но ей было плевать. Мать подвергла жизни всех нас риску.
— Мы приехали! — крикнул Бренд. — Держитесь. — Он едва нажал на тормоза, прежде чем они свернули с дороги.
Антон, крепко держа Шеннон, схватился за кресло перед ним, чтобы удержаться на месте. Бренд остановился подальше от дороги, припарковал фургон между деревьями и заглушил двигатель.
— Мы будем охранять тебя издалека, — пообещал Рэйв, встречая взгляд Антона.
— Мы не будем подглядывать. Как ты и сказал, она — твоя. Мы уважаем это.
Рэйв кинул предупреждающий взгляд на братьев, когда они выпрыгивали из фургона. Он схватил трусы из кучи одежды, пока двери со стуком не захлопнулись.
Антон наблюдал, как они уходят, пока они не скрылись из поля зрения. И повернулся к Шеннон.
— Мы одни.
Он толкнул ее на сидение, испугавшись, когда она ахнула, руками сжав ее бедра. У него потекли слюнки при виде ее горячей, набухшего лона, влажного от желания.
Он соскользнул с сидения на колени, проклиная тесноту в салоне, когда упёрся задницей в соседнее сидение и опустил голову.
— Я тоже умираю.
Шеннон вцепилась руками в спинку сиденья, опасаясь съехать вниз, стараясь сохранить равновесие, когда Антон вдруг прижал ее спиной к кожаной обивке кресла, поудобней устраиваясь между бедер девушки.
Он подтолкнул ее ножки еще шире, открывая себе простор для действия. Девушка согнула их в коленях и уперлась пятками в верхний край сиденья перед собой.
— Сейчас я облегчу твою боль, котенок, — Прорычал он за секунду до того, как его язык лизнул ее от влажной распухшей щелочки к клитору.
От этой ласки Шеннон закричала. Её лоно пульсировало болью. Девушка откинула голову назад, наслаждаясь и ненавидя ощущения, которые омывали ее тело жаркими сладкими волнами. Рот Антона прижался к ее клитору, и он всосал его в себя, продолжая стимулировать пульсирующий комочек нервов, прикусывая его зубами и успокаивая языком.
Шеннон с криком кончила только от его оральной стимуляции. Кульминация разорвала на части все ее существо, жестоко, безжалостно, распространяя огонь в каждую клеточку, но боль осталась. Антон не останавливался
Его язык скользил по набухшему бутону, пока вторая волна горячего оргазма не покатилась вдогонку первой.
Антон перестал ласкать клитор и толкнулся языком в её лоно. Он зарычал и отпрянул.
— Ты так опухла, детка, я не могу войти в тебя языком, — он заменил рот пальцем, войдя в неё им, и Шеннон закричала, стоило ему пошевелить пальцами внутри ее сжавшегося в спазме влажного канала. Антон замер на мгновение.
— Не останавливайся. Антон! Умоляю. Ты мне нужен, сейчас, — она задыхалась. — Мне так хорошо.
Он ввёл палец еще глубже, заполняя пустоту, от которой девушка страдала больше всего, и дрожала.
Его пальцев было мало, ей нужен был его член, весь, больше, быстрее, сильнее, но она не могла вымолвить, ни слова. Антон начал медленно скользить пальцем в нее и из нее, доводя бедняжку почти до бессознательного состояния.
Ее бедра двигались, выгибаясь против него. Девушка окончательно потеряла контроль над собственным телом, и не могла остановить вибрирующее мурлыканье, будь она в ясном уме, такое состояние напугало бы ее до чертиков. Но сейчас под воздействием гормонов она вся была во власти похоти и огня сжигающего дотла все ее существо.
Она нетерпеливо рычала и издавала мяукающие звуки.
Он добавил еще один палец, растягивая ее, и сильный оргазм вновь сотряс тело Шеннон. Накатившее удовольствие привело ее в ужас, ощущения было слишком интенсивным, но потребность по-прежнему оставалась, независимо от того, как часто Антон приводил ее к кульминации. Просто возвратно поступающих движений его пальцев внутри ее лона оказалось недостаточно. Ей требовалось больше.
— Антон, — ее жалобный стон разрывал ему сердце.
— У меня нет с собой презервативов, — Его голос, глубокий, больше похожий на рычание волка, чем на слова человека долетел до ее затуманенного сознания.
Шеннон открыла глаза, обратив взгляд к Антону.
Голос соответствовал внешности, волк почти вырвался на свободу, частично изменив лицо Антона.
Клыки слегка приподняли губы, форма глаз стала узкой, волосы частично покрыли лицо, но в остальном он все еще оставался человеком. Ее рука выпустила сиденье и ухватилась за предплечье Антона.
— Ты мне нужен, — прошептала Шеннон
— Я знаю, но хочу, чтобы ты поняла, что может произойти. Если я войду в тебя без презерватива, о Боже, малышка, мне будет трудно остановиться, я почти перестану соображать, и могу потерять контроль. Я могу укусить тебя детка и связать нас навечно, могу сделать тебя беременной. Я готов рискнуть. Готов прожить с тобой жизнь. Да я бы убил за то, чтобы быть внутри тебя сейчас без защиты.
— Пожалуйста, — Повторила она призыв. — Я всё понимаю. И тоже готова рискнуть.
Его глаза заволокло черным, и он вытащил пальцы из ее лона. Антон дернул ее тело к краю сиденья, скользнув рукой под ее попку, помогая приподняться. Шеннон спиной прижалась к спинке сиденья, и он потащил ее попку к краю. Взгляд Шеннон опустился к груди Антона, потом скользнул ниже к члену. Который показался ей больше, чем обычно, кожа головки покраснела и припухла, выглядя болезненной, его член дернулся, и из щелочки выделилась капля жидкости. Антон обхватил основание члена, помогая себе войти в неё. Шеннон раньше никогда не смотрела, как парень брал ее, но в этот раз не могла отвести взгляд, заворожено наблюдая, как вожделенная плоть приближается к ее горячей пульсирующей щелочке.
