Еще минута, и машина остановилась.
— Посиди здесь, — сказал Ниггер. — Я объявлю о нашем прибытии, а потом вернусь за тобой.
— Хочешь узнать, позволит ли он мне хотя бы выйти из машины? — догадалась я, не открывая глаз.
— Вот уж о чем не беспокоюсь. Ты пойдешь мыться, даже если мне придется силой удерживать Криспина, чтобы дать тебе время.
— Спасибо, — отозвалась я.
Он только хмыкнул, закрывая дверь. Как лучший друг Кости, преданный только ему, Ниггер не волновался, что мне и без его высказываний о «вонючей Кэт» достаточно тяжело.
Сквозь стенки машины доносились голоса, вероятно из дома. Я напряглась, стараясь услышать один знакомый. Трудно было разобраться в этом гомоне, однако… вот оно.
— …Криспин… — Ниггер на секунду повысил голос.
— …Зачем?.. — Голос Кости, остального не разобрать.
— Снаружи… — говорит Ниггер, — …видеть тебя…
«Ну почему бы им не заткнуться на минутку, не дать мне послушать?» — думала я.
— …Конечно… — Это Кости.
Решено. Я перевела дыхание:
— Похоже, Фабиан, нас все-таки впустят в дом.
— Хорошо, — тут же отозвался он и, помолчав, добавил: — Если ты этого хотела, конечно.
На самом деле часть меня надеялась, что Кости откажется даже выпустить меня из машины. Но моему душевному спокойствию не выпало такой удачи.
Ниггер уже открывал дверцу с моей стороны:
— Ступай прямо в душ, он потом тебя встретит. Я его убедил, что подождать — в его же интересах.
— Еще одно слово о том, как я пахну, и я проткну тебе глотку, — всерьез пообещала я.
Он поцокал языком:
— Злая девочка. Ну, бери меня под руку… да не так сильно!
Я ущипнула что было силы. И ухмыльнулась, услышав его вопль.
— Тебе придется добыть из багажника мою одежду. Если я не переоденусь, душ окажется тратой времени.
— Мы вошли, — заметил Ниггер. — Можешь открыть глаза.
Я открыла.
Фабиан плыл впереди нас по очень красивому фойе. Ни намека на разбитые машины и отбросы. Так вот где отсиживался Кости, пока я торчала под горой мусора? «Ошибаешься, Ниггер, — подумала я. — он ко мне совершенно равнодушен».
Мы прошли дальше по коридору. Незнакомый вампир, попавшийся навстречу, с любопытством взглянул на нас.
— Чем это пахнет? — удивился он.
Фабиан дематериализовался, но я успела заметить его ухмылку. Ниггер смеялся.
— Не ваше дело, — огрызнулась я и упрекнула себя, увидев его смущение. Как это грубо! — Извините, — заговорила я. — Пожалуйста, не обращайте внимания, я только что из подземного мусоросборника.
Ниггер еще похохатывал, и я не слишком ласково ткнула его локтем в ребро:
— Нельзя ли поскорее?
— Сейчас, — отозвался он, утирая розовые слезы. — Проходите, молодой человек, — обратился он к обомлевшему вампиру.
Я прошествовала дальше со всем достоинством, которое во мне осталось, — в данном случае нулевым.
Я отскребалась целый час, и на мне не осталось ни запашка. Конечно, с запахом содрала и большую часть кожи. Волосы вымыла четыре раза, а потом дважды облила кондиционером. Всякий, кто теперь наморщит нос, может поцеловать меня в отмытую до блеска задницу.
Ниггер сидел в кресле в смежной с ванной спальне. Он жестом указал на стоявший рядом стул.
— Достал тебе, что накинуть. Не знал, согласишься ли ты щеголять в чужом лифчике и трусиках или побрезгуешь.
Обсуждение с Ниггером нижнего белья не улучшило моего настроения.
— Где моя одежда?
Он ухмыльнулся еще шире:
— Бросил в топку. Не посмел внести твой вонючий чемодан в дом Криспина.
Я набрала побольше воздуху и очень спокойно проговорила:
— Ты не имел права.
Ниггер встал.
— Опустим спор о моральной стороне и решим, должен ли я одолжить для тебя панталоны.
— Я не ношу трусов незнакомых шлюшек — спасибо, лучше обойдусь как есть.
Ниггер подмигнул:
— Вот это характер! Уверен, тем податливее станет Криспин в ответ на любую твою просьбу.
Я указала ему на дверь:
— До свидания.
Он вышел, посмеиваясь. Хотела бы я так веселиться.
Я с ужасом смотрела на одежду. Надену ее, и больше не удастся оттягивать.
— Пошло оно на хрен, — объявила я вслух. — Сделаю Кости предложение, скорее всего, получу отказ и отправлюсь к Владу.
Я застегнула молнию платья, влезла в подходящие по цвету туфельки, которые оказались чуть тесноваты, и прошествовала в гостевую. Волосы были еще влажные. Я встряхнула ими и оглянулась. Никого.
— Алло? — позвала я.
Черт меня возьми, если стану заглядывать в каждую дверь. Где Ниггер? И Фабиан?
— Внизу, — ответил мне голос Кости.
Я подавила дрожь и мысленно закатила себе оплеуху. Держись!
— Мне положено сказать: «Марко»? — спросила я, спускаясь по лестнице.
И услышала его веселое фырканье из-за левой от площадки двери.
— Если хочешь.
«Входи свободно и по собственной воле». Я расправила плечи и вошла.
Кости сидел на коричневом, чуть светлее его глаз, кожаном диване. Стены цвета ржавчины, с белой лепниной, пол из темного дуба под толстыми коврами Его одежда почти идеально подходила к обстановке: кремовая рубашка с расстегнутым воротом и закатанными рукавами, темно-коричневые брюки. Он был так чертовски хорош, что смотреть больно.
— Не ждал тебя, поэтому джина не припас, — сказал Кости, наполняя стакан. — Виски выпьешь?
— Конечно. Спасибо. — Я все еще мялась у двери. Он взглянул на меня, наливая вторую порцию:
— Ты не для того ехала в такую даль, чтобы подпирать косяк?
Делать нечего. Я села, выбрав диванчик напротив него. И сразу напряглась, вспомнив об отсутствии нижнего белья. Платье кончалось на несколько дюймов выше коленей. Как бы Кости не решил, что я хочу его ослепить.
— Э-э-э, ты не возражаешь? — Я поспешно перебралась на его диван и заняла самый дальний край.
Бровь взметнулась.
— Ничуть.
Он подал мне виски. Я выпила залпом.
— Жажда мучит? — заметил Кости, встав и заново наполнив стакан. — Наверняка. Иначе можно подумать, что на трезвую голову ты не способна со мной поговорить.
Его сухой тон подсказал, что он видит меня насквозь. Я приняла стакан, но теперь только пригубила виски.
Кости откинулся назад, разглядывая меня. Я смутилась. Прикрыться бы хоть косметикой… уложить волосы. И… да, надеть бы трусики.
Он молчал. Молчание затягивалось. Я почему-то не могла заставить себя выложить, зачем приехала. Может, надеялась, что он прочтет мои мысли и можно будет обойтись без разговоров.
