Бокал неловко выскользнул из пальцев Эквы. Сверкающая жидкость забрызгала лежащего Кощея с головы до ног.
— Эксперимент номер… Какой там был порядковый номер? Десять тысяч шестьсот… Проклятый Хаос, не помню… Раствор спиртовой. Четыре процента воды. Результат, — она с неожиданной надеждой покосилась на заклинателя, вздохнула. Он был все так же неподвижен, только эльфийская пыльца еле заметно посверкивала на ресницах и губах. — Результат отрицательный.
— Где пыльца? Больше не осталось? Придется пить пляж без эльфа. — Эква опрокинула в себя спирт прямо из бутылки, не заморачиваясь красивой посудой. Едва добравшись до кровати, она, не раздеваясь, уснула.
79. Чехия. Прага. Настоящее время
— Секундус, явись, — произнесла Ракель шепотом. Несмотря на все доказательства, свои собственные сны-воспоминания, она до конца не верила и теперь ошарашенно смотрела на возникшего посреди гостиной Карла Зиге, как всегда безупречного и красивого. Так, что дух захватывает. Таких людей не бывает. Правильно она думала.
— Бовем. — Карл не спрашивал, утверждал, и Коэн в который раз поразилась его аналитическим способностям, умению делать правильные выводы, обладая минимальной информацией. Он в долю секунды оказался рядом с Ракель, переместившись в пространстве, перестав изображать из себя человека. С беспокойством вглядывался в ее глаза, безошибочно нашел ссадины на ладонях и коленях, осторожно погладил кожу рядом с пластырем. — Девочка, ты в порядке? Что он тебе сделал?
— Все нормально. Я споткнулась. Твой брат меня поймал. Тоже сводный? — Сарказм откуда-то вылез. Ракель собиралась быть спокойной и собранной, пока получалось не очень. Ее начало потряхивать от волнения. От нереальности происходящего. Весь привычный мир Коэн рухнул, погребая ее под своими осколками. Как она смогла это выдержать в шестнадцатом веке?
— Нас двенадцать. Мы родственные сущности. Хранители. Я собирался тебе рассказать. Ты Избранная, должна все узнать. Твои способности и сила будут расти после инициации. — Карл говорил размеренно, будто старательно подбирая каждое слово. Ее Карл. Пан Леден. Ракель не могла, не хотела думать о нем, как об одном из двенадцати демонах.
— А если бы я не была Избранной?
— Ты бы никогда не узнала.
Ракель кивнула, его слова подтверждали ее мысли. Карл Зиге, кем бы он ни являлся, все решал сам, не считаясь с мнением окружающих, и мнением Ракель Коэн в том числе.
— Ты бы хотела знать? — длинные мужские пальцы нежно коснулись щеки Ракель. Так осторожно, будто боясь обжечься. Или спугнуть слишком робкого зверька. Вот кто она для него. Человеческий питомец для демона. Как же это бесит!
— Не трогай меня, — Ракель отодвинулась, а потом, усмехнувшись, сказала: — Я узнала, что могу тебе приказать.
— Можешь. Для активирования связи, тебе нужно добавить «как своему слуге» или другое подобное высказывание. И тогда у меня не будет выбора, только подчиниться. Есть определенный набор исключений, касающихся жизни и достоинства. Я могу их перечислить или сообщить, когда твой приказ попадет в данный перечень, — спокойно отозвался Карл, а потом улыбнулся, совсем чуть-чуть приподняв уголки губ, но в глазах запрыгали озорные чертенята. Будто он находил ситуацию забавной. И провокационно поинтересовался. — Хочешь попробовать?
Это было искушение. Ракель как наяву представила эту игру — Карла Зиге в полной своей власти. Подчиняющийся, послушный любому слову. Только это была бы просто игра. Он специально это делает, отвлекает ее. Манипулирует.
— Как своему слуге, я приказываю правдиво и полно отвечать на мои вопросы. — Произнесла Ракель и вздохнула, как будто готовилась нырнуть на глубину. — От статуса Избранного можно избавиться?
— Только умерев, — совсем короткий ответ. А ведь она сказала «правдиво и полно», значит никаких исключений. И быть ей Избранной до конца жизни.
— Клиническая смерть? Остановка сердца? — не то чтобы Ракель всерьез рассматривала такие варианты. Но если будет необходимость…
— Нет данных.
Карл отвечал ей спокойно и сдержанно. Больше не пытаясь не то чтобы флиртовать, но и вообще хоть как-то проявлять эмоции. Он рассказал об особенностях энергии, переслал на почту документы-протоколы совета Двенадцати, на котором было принято решение по защите Избранных. Ракель хмыкнула. Демоны-бюрократы. Взгляд Коэн зацепился за один из пунктов.
— Я правильно понимаю, что Избранному полагается демон, его защищающий?
— Да.
— Отказаться можно?
— Нет.
— Это обязательно должен быть ты?
Пауза. Выражение лица Карла Зиге, он же демон Капра Секундус, не изменилось. Только в глубине глаз вспыхнул огонь. А потом он моргнул, и радужка опять приобрела холодный серый цвет.
— Нет.
— Могу я посмотреть все варианты? Я хочу выбрать другого демона. — Ракель сказала это специально, чтобы его позлить. Но случившейся дальше бури она не ожидала. В мгновение ока она оказалась опрокинута на диван с заломленными вверх руками, не имея возможности освободиться.
— Ты моя! — Яростное пламя взвилось в глазах демона. Властный поцелуй пресек все возражения. Жадные ласки утверждали его право на ее тело. И Ракель поняла: не отпустит. Вспомнила, как это уже было. Ревнивый-ревнивый демон, думающий, что она ему изменила.
— Хайлель, — Коэн выдохнула это имя ему прямо в губы. Обвиняюще, зло, отчаянно. — Я тебя помню, Хайлель!
— Помнишь? — Эта новость подействовала на демона как ведро воды. Он уткнулся лбом в плечо Ракель, замирая, смиряя рваное дыхание. — Прости, девочка. Я тебя напугал?
Ракель Коэн поняла, что вся ее так называемая власть через связь над демоном ничего не значит. Он может заткнуть ее в любой момент. Просто не даст договорить приказание. Слуга? Смешно.
* * *
Куда делся его хваленый, годами, тысячелетиями взлелеянный контроль? Секундус проклинал себя последними словами. Осторожно, стараясь не напугать свою девочку еще больше, он освободил руки, сдвинулся, перестав вжимать ее телом. Он отстранился, хотя все внутри вопило от желания подчинить Ракель. Показать ей: она принадлежит ему. Полностью. Взять ее прямо здесь и сейчас, невзирая ни на что.
— Как своему слуге, я приказываю… — губы Ракель дрожали, когда она произносила эти слова. Секундус почувствовал себя последним негодяем от того, как Коэн вжалась в спинку дивана, отодвинувшись от него на максимально возможное расстояние. Ракель вздохнула, а потом размеренно продолжила: — Не прикасаться ко мне, не разговаривать со мной, не воздействовать на меня Харизмой или иными силами. Не приближаться ко мне, если нет опасности для меня как Избранной… — еще выдох, — Секундус, сгинь.
И демон исчез, переместился к своей основной точке привязки, подчиняясь активирующему слову. Впечатал кулак в ни в чем не повинную стену. Она от него отказалась. Прогнала. Обдуманно и расчетливо. Оставив для него только охранную функцию Избранной, как необходимость.
Немного подумав и походив из угла в угол, подобно зверю в клетке, Секундус достал телефон и набрал контакт, именуемый «Избранная заноза». Он еще не успел переименовать Арину Воробьеву с тех пор, как перестал быть ее слугой. Не до того было.
— Избранная, как твой убийственный питомец поживает?
80. Россия. Москва. Пару дней спустя
— Привет, проходи-проходи, — открывшая Ракель дверь девушка улыбалась, жестами приглашая войти в дом.
— Привет, рада увидеться лично, — ответила Коэн, почти снесенная этой активной волной дружелюбия. С русской «коллегой», то бишь такой же Избранной, они уже несколько раз общались по телефону. Арина Воробьева сама ей позвонила, а потом пригласила в гости.
— Избранные должны держаться вместе! У тебя еще инициации не было? Уже скоро? С Эквой познакомилась? Она пообещала тебе нейтрализатор сделать? Ты еще от всего этого с ума не сошла? Чай будешь? С печеньками, — Арина тараторила на английском с забавным акцентом. Она притащила Ракель на кухню, отодвинула табуретку, предлагая устраиваться, поставила кипятиться чайник. На столе появились чашки, вазочка с конфетами, на обертке которых коричневые медвежата забрались на дерево. Ставя рядышком блюдце с круглыми печеньями с изюмом, хозяйка дома подмигнула гостье: — Переходи на темную сторону!
