комнаты в «Логове» или квартира в Центре, где я жила с матерью и Ли Эбботом, но нас все устраивало. Кабинет, гостиная с панорамным окном, бар, спальня, просторная ванная, о которой я могла только мечтать все десять лет, что прожила в каморке над закусочной Нор Лю-Циня. Что еще может быть нужно двум вечно занятым шейдерам? Разве что собственный выход на крышу, где можно было бы припарковать ховер, чем, например, активно пользовался на правах мэра Абисс-сити Дамиан Рохас. Хавьер шутил, что такая сильная любовь к крышам пришла ко мне после нашего совместного побега из полицейского участка Ли Эббота, и даже в шутку прокладывал пути отхода, когда мы после занятий любовью пили золотистые коктейли у окна, разглядывая прекрасный ночной город.
Но на самом деле причина была не в этом.
«Нужно только не бояться, а там поток ветра подхватит тебя, и – вшух-х – ты окажешься выше самого высокого небоскреба».
Лопатки зачесались. Шейд рвался на волю, мечтая почувствовать ветер в кожистых крыльях.
«Летать! Летать! Шейдеры рождены летать!»
Горячая вода смыла все мысли.
Я замерла, наслаждаясь теплом и ароматным паром, – и едва не пропустила, как хлопнула входная дверь. Шейд радостно потянулся навстречу дуалу, сердце забилось предвкушающе быстро. Еще немного…
Открылась и закрылась дверца душевой кабинки. Я нарочно не поворачивалась, прекрасно зная, что последует дальше.
Руки, скользящие по телу, покрытому мягкой мыльной пеной.
Поцелуй-укус в шею, словно метка: моя.
Шаг к стене, чтобы было куда упереть руки.
– М-м-м, Кессель…
Я выгнулась, принимая в себя его пальцы.
– Диаз… – Горячее дыхание пощекотало кожу за ухом. – Извини, задержался…
– Не важно. – Я развернулась, скользнула рукой между нашими телами. – Ракель предупредила.
– Хор-рошо, – рвано выдохнул мой манн, когда я заскользила мыльной рукой вверх-вниз. – А сейчас будет еще лучше…
Руки под бедрами, резкий толчок.
– М-м-м…
– Как я могу искупить вину за опоздание?
Я усмехнулась.
– Глубже. И сильнее.
– Как скажешь…
– Да… Да… Да…
Из душа мы вышли нескоро.
По телу растекалась ленивая истома, и ни в какой ресторан, даже самый распрекрасный, уже не хотелось.
Хави это предвидел. Отключив рабочий коммуникатор, разрывавшийся от писка входящих сообщений, он повернулся ко мне.
– Сегодняшний вечер только наш, мелочь. Если не соблазняет идея выбраться в Центр и замучить официантов в любимом ресторане мэра, есть альтернативное предложение. Ты берешь бокалы, а я бутылку и стим. Идет?
Я кивнула.
Балкон, вертикальная пожарная лестница, несколько безумных прыжков по антеннам и техническим блокам – и мы оказались на крыше. Сняв удобную рубашку – отдельный плюс того, что не пришлось прилично одеваться ради нескольких часов среди эстетов Центра, – Хавьер расстелил ее на площадке для ховеров и жестом предложил мне сесть.
– Все только для тебя, Диаз.
Я фыркнула, принимая из его рук коктейль с щедрой порцией стима. Отставив бутылки, Кессель опустился рядом и обнял меня одной рукой.
Абисс-сити раскинулся перед нами, сверкающий и прекрасный. Высокие шпили небоскребов окутывало облако воздушных трасс со светящимися точками ховеров, напоминавших планетарные кольца. Светились неоном многоярусные улицы, стеклянные стены отбрасывали разноцветные блики на мостики-улицы. Серебряные нити скайвея расчерчивали небо ровными длинными линиями.
Нельзя было не признать: с каждым месяцем наш город становился все лучше и лучше.
– Никогда не подумала бы, но смена мэра и правда пошла Абиссу на пользу, – призналась я, кладя голову на плечо Хавьера. – Он никогда не казался мне таким красивым, как сейчас.
– Осторожнее с похвалами, – усмехнулся Кессель. – Рохас чует, когда кто-то начинает расточать ему комплименты. Не говори такого вслух, если не хочешь, чтобы через пять минут на нас приземлился личный ховер тщеславного мэра.
Я застонала.
– Не-ет! Еще одного вечера, мановением чудо-руки бывшего «Хирурга» превратившегося в рабочее совещание, я не вынесу.
– То-то. Поэтому никаких мыслей о Рохасе во время нашего заслуженного свидания. К тому же кое-кто может начать ревновать.
– Кое-кто первый начал, – поддела я его.
– Ладно, ладно, сдаюсь. Ты права – вид просто шикарный.
Я не сразу заметила, что Хави смотрел не на высотки, а на меня.
– Что?
– Я люблю тебя, Солана Диаз.
– И я, Хавьер Кессель. Но… с чего вдруг такие откровения?
– Давно этого не говорил. Целых… – Быстрый взгляд на коммуникатор. – Двенадцать часов.
Он осушил остаток коктейля. И вдруг одним рывком поднялся на ноги. Озорная белозубая улыбка сверкнула в полумраке неоновой ночи.
– Догоняй.
– Что?
Но по телу уже разливалась серебром волна азарта и пьянящей легкости.
Я бросилась вдогонку трансформировавшемуся на бегу Кесселю. Замерла на секунду, балансируя на самом краю.
«Летать! – радостно встрепенулся шейд. – Летать!»
Хави оттолкнулся от парапета, я – следом.
Миг, и два серебристых крыла раскрылись за спиной, сильные и прекрасные. Ветер подхватил меня, подбрасывая вверх – к самым шпилям высоток Абисс-сити.
А рядом, распахнув черные крылья, парил мой дуал. Мой друг и партнер, поддержка и опора, манн, которого я любила всем сердцем.
И я знала: вместе, крылом к крылу, мы можем подняться так высоко, как захотим.
К самым звездам.
Потому что шейдеры рождены летать.
Конец
