Некоторое время по кабинке плыла напряженная тишина. Где-то сбоку задорно рассмеялась женщина, с высоким, красивым голосом. Зашуршали подносы, звякнули тарелки. Цок-цок-цок зазвенели по темно-коричневым пластиковым плиткам пола каблучки официантки.
Эймердина сосредоточенно ела, я тоже взялась за крылышки, давая ей возможность успокоиться и продолжить беседу, когда сама захочет.
Мясо напоминало куриное, румяная корочка приятно похрустывала. Готовили тут просто отменно.
Спустя некоторое время, тетя Рея подняла на меня глаза и внезапно поблагодарила:
— Спасибо за общение, Лиса. Ты умеешь слушать. Не пытаешься навязаться с беседой, понимаешь и сочувствуешь. Редкое качество для землянки. А уж для мельранской аристократки и подавно.
Она налила мне мятного чаю, а потом и себе тоже…
Мы закончили обед, и еще долго болтали обо всем на свете. Казалось, я знаю Эймердину лет сто и доверяю ей почти как Рею.
После сногсшибательных рассказов о беременности землянок от мельранцев, Эймердина вернулась к делам семейным.
Осторожно, мягко, но снова затронула тему нашего приезда, в особняк Саркатта. Словно хотела выяснить все до конца, не оставляя белых пятен и поводов для непонимания, ссор.
Намекнула, что землянки ведь тоже не без греха.
За последние годы Мельрану не раз всколыхнули новости о том, как человеческие женщины «выскакивали» замуж за местных аристократов, правда, намного менее влиятельных и знатных, чем Саркатта. Одни любили инопланетных мужей по-настоящему, вторые поспешно разводились, получая деньги и титул. Третьи хамскими манерами и беспримерной невоспитанностью произвели в здешнем высшем обществе настоящий фурор. И было еще множество случаев, о которых знали лишь спецслужбы, когда землянки или земляне решались на брачные аферы, брали в оборот влюбленных мужчин или старых дев.
Откуда родственники Рея могли знать — действительно ли я заинтересована в нем, а не в его деньгах, связях, фамилии, дающих в Союзе почти неограниченные права. Рей никогда не рассказывал обо мне, держал все в тайне, и семья недоумевала — откуда вдруг появилась новая госпожа Саркатта, и кто она такая.
Даже про Мелинду знали намного больше — Галлиас время от времени присылал фотографии, отчеты о проведенном вместе времени.
Теперь недоверие и предубеждение клана Саркатта выглядело уже гораздо более естественным, чем прежде.
А с чего вдруг они должны были принять меня — вот так сразу и с распростертыми объятиями? Поверить в искренность девушки с другого конца Галактики, существа непонятной расы, о которой даже на Мельране ходило слишком много сплетен и мифов.
А еще… Еще Эймердина неожиданно, без предисловий предложила мне, когда все закончится, съездить к ее гинекологу.
— Ну а что? — ответила на мой пораженный, растерянный взгляд. — Вдруг вы с Реем захотите иметь детей? Некоторые землянки отлично переносят такую беременность. И, что самое приятное — наши медики почти научились определять, предсказывать, насколько удачным будет вынашивание.
У меня перехватило дыхание, горло словно стянула петля, зубы неприятно скрипнули.
Сердце больно ударилось о грудную клетку. Бзинн… я выронила чайную ложку, и она прокатилась по полу.
Вспомнилось, как обесиленная лежала на пластиковой подстилке для рожениц, в большой просторной кровати, а рядом, в прозрачной пластиковой емкости спал маленький Ярик. Еще чуть припухший, в крошечном мальчиково-голубом комбинзончике с мишками и зайчиками, с парой красных сосудиков на лице — они потом рассосались бесследно. Глаза обожгли слезы, плечи свело судорогой, и Эймердина вдруг подскочила, обняла за плечи и крепко прижала.
Я уткнулась в ее плечо и разрыдалась.
Я уткнулась в ее плечо и разрыдалась.
— Вам чем-нибудь помочь? — послышался из-за ширмы встревоженный голос официантки.
— Нет, спасибо, — отказалась Эймердина и прижала меня покрепче.
Странно, но впервые, без жалоб на судьбу, без сотен слов утешения, я потихоньку успокоилась. Светлая память о сынишке перестала быть такой болезненной, такой тяжелой. На душе потеплело, полегчало.
Ярик по-прежнему стоял перед глазами.
Его маленькие пухлые пальчики, запутавшиеся в моих волосах, его восторженные визги во время игры в догонялки. Я давала малышу фору, ждала, пока удалятся топотушки, и шла следом, позволяла обогнуть себя и юркнуть в другую комнату.
Первая длинная фраза — еще такая ломаная, не совсем понятная, и мое восхищение, когда Ярик повторил ее.
Лучистые глаза сына, когда он держал на руках внучку, выносил ее из роддома в розовой пеленке с оранжевыми лилиями. Прижимал к груди и улыбался как-то совершенно по-особенному.
В нашей жизни ведь было много прекрасного… И я неожиданно для себя поняла, что зациклилась на потере, на том самом, одном страшном дне, забыв о тысячах других, когда душа пела и ликовала, наполняясь теплом и радостью…
Эймердина словно почувствовала, приподняла мою голову ладонями и спросила снова:
— Так сводить тебя к моему гинекологу?
Я пожала плечами и выдавила:
— Посмотрим.
Больше мы эту тему не поднимали. Посидели еще немного, поболтали о манерах, привычках мельранской знати.
Я узнала, что праздно жить, как Галлиас, позволяли себе далеко не многие местные аристократы. В основном те, кто сидел на шее у родителей или родственников.
Врастгард вел семейный бизнес Ульрани — довольно обширную сеть магазинов по продаже лечебной косметики. Лилитанна не просто патронировала мельранские клиники, но и обеспечивала их оборудованием, следила за состоянием зданий, аппаратуры, за тем, чтобы персоналу хорошо жилось и работалось. К ней в приемную, в офисном корпусе одной из клиник, стекались сотни посетителей, и каждого Лилитанна принимала, выслушивала, помогала, если того требовала ситуация. Семейство Орлитта дружно занималось расширением своего бизнеса. Они владели десятком предприятий по изготовлению колец-телефонов и еще нескольких похожих устройств и сетью магазинов по их продаже. Пока, в основном на Райе. Но Орлитта уже готовились к открытию филиала на Мельране.
Гаэтанна, Мальдиф и Гаэль вели дома Ульрани-Саркатта. Следили за работой прислуги, оплачивали ее, делали закупки, нанимали ремонтников, если требовалось.
Эймердина усиленно отвлекала меня от заврашнего рискованного дела. И она была права. Сейчас, здесь, пока полиция готовилась к операции, нам ничего не оставалось, как ждать и надеяться на лучшее.
Мы просидели в кафе часа два, или чуть больше, и отправились назад, в замок Саркатта.
