возле полога. Внизу ни с того ни с сего началась потасовка. Вернее, веская причина, почему Эзра схватил за грудки парня из команды Академии магии при королевском дворе, наверняка имелась. Он же не псих, чтобы просто так набрасываться на хороших людей, пусть они и противники в турнире. Но, похоже, никто не понял, что произошло.
– Повтори еще раз, гаденыш! – гаркнул побагровевший Эзра, встряхивая противника. – Что ты сказал о моей девушке?
Выскочка из дворца, видимо, уже был не рад, что брякнул пошлость, но мозгов не хватило промолчать. Он снова что-то ляпнул, пусть негромко, но у Ходжа снесло заслонки. К ним бросились магистры-наблюдатели.
Поединок девушек остановили. Полог растаял. Противницы недоуменно оглядывались вокруг, и тут Альма обнаружила, что ее ненаглядного парня пытаются бить. Как и завещали предки Сатти всем воинственным ай-тэрийским женщинам, она ринулась на помощь!
Побросав вещи, я соскочила со скамьи. Хорошо, что утром додумалась надеть брюки, хоть движений ничего не стесняло.
– Не смей уходить с арены, Сатти! – заорал ей вслед магистр. – Тебя снимут с турнира!
Альма не слышала голоса разума – ни своего, ни тренерского. В проход мы с ней вылетели одновременно. Я только успела схватить разгоряченную боем подругу за руку и на этой самой руке повисла, потому как останавливать взбешенную Альму было сродни тому, как останавливать набравший ход замковый таран.
– Моего парня бьют! – возмущалась она, потрясая мечом.
Ей-богу, все, кто оказался в радиусе нескольких шагов, дунули от нас в разные стороны, как тараканы.
– Он прекрасно справится сам. И верни меч, у магистра сейчас остановка сердца случится!
В следующий момент плечо резануло оглушительной болью, выбив из груди протяжный стон. Я оцепенела и перестала дышать, стараясь перетерпеть этот спазм, кажется, охвативший каждую мышцу в теле.
– София, что случилось? – Подруга поменялась в лице. – Ты белая, как умертвие! Нужно в лазарет, да?
Я цеплялась за Альму просто рефлекторно, хотя пальцы уже казались слабыми и как будто мягкими.
– Нельзя в лазарет. Мне нужно домой…
Сознание погасло, словно божественный слепец, резко щелкнув пальцами, потушил во всем мире свет.
Приходила в себя я с трудом, оставаясь на грани реальности и сна. Едва-едва приоткрыла тяжелые веки, над головой плыл серый потолок. Тело горело от лихорадки. Мышцы ломило. Со стоном я попыталась повернуться на бок и свернуться клубком. Со лба слетела влажная тряпица.
– София, только не вставай! – Ко мне подскочила всполошенная Альма, все еще одетая в спортивную форму. – У тебя второй час не спадает жар. Не двигайся, слышишь? Сейчас салфетку поменяю. Знахарь скоро будет.
Казалось, что все происходило в причудливой галлюцинации. От боли в плече было невозможно пошевелить рукой. Подруга поспешно намочила тряпицу в плошке и с ворчанием вернула ее мне на лоб:
– Не понимаю, почему этот знахарь все еще не появился? На черепахах из Норсента едет?
По лицу за шиворот блузки потекли холодные струйки воды.
– Альма, – прилагая неимоверные усилия, чтобы подать голос, прошептала я, – пусть найдут Рэнсвода.
– Какого Рэнсвода? – не поняла она. – Магистра, что ли?
– Он живет на Стрэйн-Лейн. – Я проговорила адрес и без сил прикрыла глаза. – Киар поможет. Знахарь здесь просто бессилен.
– Чем тебе поможет магистр? – неожиданно разозлилась подруга. – У тебя резерв кипит! Тебя магия заживо сжигает!
– Это не моя магия, – шепнула я, погружаясь в мутное забытье.
Казалось, что время остановилось в одном моменте. То и дело к моим губам приставляли край чашки и заставляли пить горькие снадобья. Ледяная влажная салфетка ложилась на лоб, потом нагревалась и снова ложилась. Голова раскалывалась. И все словно происходило в странном сне, очнуться от которого помог резкий знакомый голос:
– Где она?
– Магистр Рэнсвод, у девушки магическое закипание. Такое изредка случается от переутомления. Мы уже сделали все, что могли. Знахарь будет в течение получаса.
– Выйдите все из палаты, – словно пропустив объяснения, потребовал он и вдруг рявкнул: – Вон! Все. И дверь закройте.
Звук отодвинутого занавеса заставил меня приоткрыть глаза. Комната по-прежнему плыла, фигура Рэнсвода тоже.
– Ты все-таки здесь… – Я не узнала собственного скрипучего шепота.
– Тихо-тихо. – Киар присел на край кровати и, мягко поддерживая меня под спину, заставил сесть. – Сейчас будет не очень приятно.
Ловким движением он стянул мне через голову блузку. Я поморщилась, привалилась горячим лбом к его крепкой груди.
– Потерпи, хорошо? – прошептал он и, осторожно спустив тонкую бретель нижней сорочки, мягко поцеловал мое обнаженное плечо. В поцелуе не скрывалось ничего чувственного, это было прикосновение губ смятенного человека. Похоже, стальной Рэнсвод тоже умел пугаться.
Прохладная ладонь легла на пульсирующую болью метку. Магия наконец нашла выход. Толчками она покидала тело. Было ужасно, почти нестерпимо больно. Просто химерова пытка из темных времен первородного языка!
Со стоном я сжала зубы и вцепилась пальцами в рубашку Киара. Казалось, проклятое слияние никогда не подойдет к финалу. Оно длилось и длилось, словно растянулось во времени, а закончилось будто внезапно.
Боль пропала, тело сотрясала крупная дрожь. Жар уходил, я начинала ощущать, что в палате стоит неприятный холод. Очень хотелось плакать. Стараясь справиться со слезами, крепко обняла Киара за пояс, прижалась всем телом, пытаясь согреться в тесных объятиях.
– Все закончилось. Мы справились, – тихо увещевал он, гладя меня по голове, как маленького ребенка. – Теперь все будет хорошо.
С замечательным чувством, что теперь-то уж точно все будет отлично, хотя никаких предпосылок к этому самому отлично, если разобраться, вообще не имелось, очень счастливая, я потеряла сознание…
Разбудил меня тихий разговор рядом. С осознанием, что чудесно выспалась, я открыла глаза и обнаружила себя в знакомой кровати в доме на Стрэйн-Лейн. В первое мгновение в памяти вместо воспоминаний обнаружилась большая черная дыра, но ненадолго, правда.
– Господин Рэнсвод, совершенно точно это были энергетические порошки.
– Вы уверены?
Они стояли на фоне окна: Киар в домашнем костюме и незнакомый мужчина средних лет с седой бородой колышком и в черной лекарской мантии с королевским гербом, вышитым на груди.
– От магического переутомления резерв просто затухает, но никогда не закипает, – уверил он. – Такой эффект дает только алхимия. К счастью, магия быстро восстанавливается. Вам повезло.
– При чем тут я? – с раздражением одернул Киар. – Как девушка? Она сутки толком не приходит в себя. Настойки, которые вы вчера прописали, как трехдневному покойнику припарка.
– Ну, три дня она и не лежит… – пошутил лекарь, но наткнулся на мрачный взгляд и тут же пошел в оборону: – А что вы хотели? Организм подвергся большой встряске. Девушка отдохнет и проснется.
Уже проснулась, и волосы на голове от ваших разговоров тоже уже шевелятся.
– Уверяю вас, господин Рэнсвод, она чудесно восстановится, а к концу следующей недели и думать забудет об этом печальном эпизоде. Станет как новенькая.
– Меня и прежняя вполне устраивала, – буркнул Киар, словно несчастный королевский лекарь самолично напоил меня порошками, чтобы, так сказать, получить улучшенную, обновленную версию.
Решив, что услышала достаточно, я
