Лалина от подобных слов аж вся покраснела, потом резко побледнела, Анелла как-то довольно оскалилась, даже не став прятать улыбку, а Элиба по левую руку от этой гарпии сжала пальцами вилку.
— Гадкая потаскуха! — воскликнула Элиба и метнула вилку прямо в меня, заставляя испуганно вскрикнуть и зажмуриться. В голове так и встал образ, как столовый предмет вонзается мне в глаз, и я становлюсь наполовину слепой. Или, например, как вилка впивается мне в лоб, и вытащить ее невозможно, иначе я умру и дальше до конца жизни я вынуждена ходить с железкой в голове.
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове, когда прозвучал удивленный «ох», и не особо довольный комментарий Анеллы: «Медленно».
После заговорил уже Генж с пугающим таким спокойствием:
— А это уже нападение на будущую Верховную, Элиба и за это я с радостью отправлю тебя в одну наших башен, — и тон такой холодный и колючий, что я приоткрыла сначала правый глаз, а потом и левый, изумленно уставившись на пальцы, которые поймали вилку лишь в сантиметре от моего лица.
Элибе не нашлось, что сказать, потому что она пребывала в обмороке. Лалина посмотрела на подругу, потом на меня, потом на Генжа и присоединилась к нападающей с громким: «Ах», манерно приложив руку к своему лбу.
— Тосты пережарили, — расстроено сказала Анелла, и с отвращением оттолкнув тарелку с завтраком от себя и неприятно кривя губы в недовольстве. — Могу закинуть эту парочку в башни, чтобы не мешались.
— Будь ласкова, — попросил слугу Сашила Генж, положив вилку на стол и с шумом отодвигая стул.
Остальные девушки так и замерли на своих местах, пораженно переводя взгляды с парочки обморочных на меня, и первой голос подала Бита:
— А я сразу поняла, что с тобой надо дружить, — девушка с голодом поедала мятную булочку и запивала вишневым соком. Ее, казалось, ничто не могло вывести из своего прекрасного мирка, в котором она оказалась сразу, как попала на отбор. Везет, даже похищение не смогло сломить жрицу, что было довольно похвально и даже заставило меня ею гордиться.
Если бы меня продержали у неизвестно кого почти сутки, я бы взвыла, по меньшей мере, а по большей могла и свихнуться. А она спокойно ест и даже улыбается время от времени.
— Пойдем, лучше поедим у тебя в комнате, — Генж сказал это таким тоном, что я невольно остолбенела и уставилась на него, разинув рот. Властный и надменный голос, от которого мурашки пробежали по спине и волосы на затылке начали шевелиться, будто живые. — Тут компания какая-то ядовитая.
Оказывается, мой новый друг мог быть не только беззаботным весельчаком с искрами в глазах и бездной во взгляде, если он того хотел, то мог пугать и быть не менее властным, чем Агри или даже Виран.
И мы с ним направились на выход, следуя по широким коридорам и слыша перешептывания пришлых. Они что-то шелестели о силе, могуществе и тайнах, скрытых в стенах этого здания. Было что-то еще в их словах-шипении, но я ничего не могла разобрать, как ни пыталась.
Все-таки немного пугали меня пришлые, потому что их наличие в коридорах заставляло чувствовать дискомфорт и слежку, будто за мной постоянно наблюдали. Хотя я понимала, что это невозможно. Но все равно осадок-то был.
— Теперь понимаю, почему многие драконы в итоге не находят свою единственную на этом отборе, — голос Генжа казался мне далеким и глухим, а еще очень недовольным. — Эти змеи… — он чертыхнулся и почесал затылок. Его золотые волосы торчали сейчас в разные стороны. — Я бы свихнулся, окажись одна из них моей Верховной. Повезло, что я смогу участвовать в воспитании своей избранницы. Это действительно очень радует, — эмоционально тараторил мужчина. Сложив руки на груди, он расхаживал по коридору туда-сюда, демонстрируя свое недовольство.
Генж был очень эмоциональным драконом. В этом был его плюс, но в этом и была его слабость. Я боялась, что в случае экстренной необходимости, он не сможет сдержаться, и чувства сыграют с ним злую шутку.
— Слушай, если ты продолжишь так говорить, то мою еще несуществующую дочь, ты увидишь только через двадцать лет и в присутствии охраны, понял? — я сосредоточилась и нахмурилась, посмотрев на дракона тяжелым взглядом.
— Ой ли. Вредная ты у нас, солнечная, — обиженно фыркнул Генж и широко улыбнулся, демонстрируя ровные ряды белоснежных зубов с острыми, чуть выступающими резцами. — К тому же, данный вопрос я буду регулировать непосредственно с отцом моей единственной.
— Ха! — с чувством рассмеялась я. — А ты уверен, что после этой просьбы, Виран тебя не то, чтобы в стену закатает, а еще и замок вокруг построит и магию перекроет? — улыбнулась, с легким прищуром.
Генж мой юмор не оценил, вопрос тоже его не удивил, и поэтому мужчина задумчиво поджал губы и дернул себя за короткую прядь волос, провел пальцами, взъерошив блестящее золото и выдал:
— Не думаю, но уверен, что с этим драконом мы более чем сможем договориться.
На подобное заявление я смогла только выдохнуть и картинно закатить глаза. Если Генжу так хотелось верить в сказки какой-то гадалки, то флаг ему в драконью пасть. Мешать не буду, но если у нас с Вираном действительно родится первой девочка, и она как и все наследницы будет обязана пройти отбор для дракона… То в принципе, я даже не была против, если ее избранником в итоге окажется Генж. Он веселый, сильный, временами, конечно, дико невоспитанный и наглый, но в этом было его безграничное очарование, которое невозможно было игнорировать. Даже Виран поддался этой силе, хоть и рыкал периодически на друга, как на врага народа.
Драконы… они вообще странные, но дико привлекательные!
27 глава
Остаток дня мы с Генжем провели вместе. Он все время шутил и рассказывал забавные истории из своей жизни, а я в свою очередь читала выкраденные из библиотеки книги по магии холода и пыталась отчасти тренировать свои навыки управления.
Получалось из рук вон плохо, что не укрылось от говорливого дракона.
— Ты просто неправильно концентрируешься, солнечная, — сделал дельное замечание Генж, правда, мне от его реплики было ни горячо, ни холодно. Фиолетово, в общем.
— Я концентрируюсь насколько это возможно, — буркнула я раздраженно.
Судя по словам в этом учебнике по магии льда, то чтобы создать сосульки на руке, необходимо представить, как холод вырывается из тела и концентрируется исключительно на ладони — правой или левой.
И вроде бы я уже начала более или менее понимать свою силу и даже применять ее могла, когда мне хотелось, однако в этой же книге было написано, что существует более ста приемов и заклинаний, которые можно использовать при желании. И многие из них являлись не только атакующими, но еще и защитными. А защищаться мне нужно было не только от врагов, но и жриц — особо наглых и назойливых.
— Но видимо, недостаточно, Даша, раз ничего не выходит, — не остался равнодушным Генж и оскалился в мою сторону.
— Ты зараза чешуйчатая, — ответила гадостью на гадость и громко фыркнула.
Сегодня ко мне даже ни разу не зашел Виран, потому что они, насколько я поняла из его мыслей, транслируемых прямо мне в голову, были заняты поисками этой треклятой жабы, которая как, оказалось, водилась исключительно в мертвых болотах, и поймать ее было нереально сложно. Я мужчинам посочувствовала, однако помогать желания не испытала.
Таскаться по болотам даже в джинсах и высоких ботинках-то неудобно, а уж в красивых туфлях и даже балетках это скорее был трюк, аки исчезновение Гудини. К тому же меня не приглашали, слава Единому.
Поэтому выпроводив болтливого друга ближе к половине девятого, я поняла, что ни ужинать и ни даже просто чай пить никак не хотелось, поэтому я решила лечь спать. А что? Сон, между прочим, лучшее лекарство от всех бед, тем более от переутомления. В последние дни было столько стрессов, что по идее я должна была проспать несколько недель, чтобы восстановиться и нормально себя чувствовать.
Приняв теплую ванну с добавлением успокаивающих трав, я просто отключилась, стоило моей голове коснуться мягкой, перьевой подушки. Мне всегда нравились сны. Во-первых, именно во снах ко мне приходил мой волшебник. А во-вторых, только здесь все мечты и желания могли исполниться по взмаху руки. Желтые горы Ивелоса — запросто. Катание на единороге в обнимку с любимым мишкой — нет ничего проще. И любовь… Здесь она была для меня прекрасной и волнующей, в то время как на Земле, никто так и не смог заставить мое сердце биться чаще. И теперь стало ясно почему. Потому что там никто не был моей второй половинкой. Моя душа находилась далеко-далеко, в другом мире, и поэтому никто из землян не казался мне привлекательным.
