— Элеонора и Стив прожили не одно столетие. И они хотят, чтобы их комфортное существование длилось как можно дольше. Им не нужны проблемы. Когда мы явились сюда с Доганом и Башкуртом, они поняли, что так просто от нас не избавиться. Им сейчас проще сделать то, о чем я прошу, чем продолжать конфликт. И еще: они уверены, что мы сохраним все в тайне, потому что Морские не заинтересованы в разглашении информации о себе… — Так что все будет нормально, не волнуйтесь.
Некоторое время я обдумывала сказанное.
— Тогда я хочу еще раз поговорить с ними! Пусть они вернут Саймону человеческую сущность!
— Мы уже говорили с ними об этом, Полина, — мягко возразила Александра, — и скажу тебе честно: Грасини не знают, как сделать Морского человеком. Я думаю, с учетом обстоятельств, они были откровенны. Элеонора сказала, у Саймона есть только одна возможность, и он об этом знает… — добавила она, глядя мне в глаза. У меня во рту пересохло.
— Утопить человека? — спросила я тихо.
Александра медленно кивнула.
— Полина, не надо! — Саймон с силой прижал меня к себе. — Может, нам все-таки лучше пойти с вами? — спросил он Антона.
— Нет никакой необходимости! — возразил тот. — Тем более, что Полине нужно прийти в себя и переодеться…
Я покраснела, вспомнив, в каком состоянии находится мой белый сарафан.
— Что ж, тогда мы поедем, а вы держите нас в курсе, — кивнул Саймон.
Мы попрощались и сели в машину. Я достала из сумки джинсы, футболку и переоделась. Конечно, очень хотелось принять душ, но пока такой возможности не было. Я повернулась к любимому.
— Куда мы теперь?
— Если ты не возражаешь, поедем, в аэропорт, — ответил Саймон.
Я молча кивнула, и он рванул с места. Некоторое время мы молчали, приходя в себя. Мимо проносился однообразный зеленый пейзаж — мы выезжали из парка.
— О чем ты думаешь? — спросил Саймон через несколько минут.
— О том, что все, кто обещал нам помочь, на самом деле лишь хотели использовать тебя!
Легкая судорога пробежала по прекрасному лицу любимого.
— Ты столкнулась со всем этим из-за меня… — горько кинул он, — Если бы не я, ты видела бы жизнь только с хорошей стороны. У тебя все было бы нормально: добрые учителя, любящие родители, подруга, парень, который не доставляет проблем…
— Я бы сошла с ума от скуки! — горячо перебила я.
— Не уверен, — мрачно отрезал он.
Я поспешила переменить тему.
— Все-таки не понимаю, почему Грасини так заинтересовались говорящей бездной? Их же интересует только бессмертие!
— Если колодец Морских действительно хранит информацию, то, возможно, сохранить в нем часть своей души — это шаг к бессмертию… — задумчиво сказал Саймон и чуть заметно усмехнулся: — Ты не догадываешься, почему я так спешу в аэропорт?
— Н-нет… — протянула я.
— Когда я лежал в ледяной ванне, бездна говорила со мной! Я слышал голоса…
— И что они сказали? — спросила я тихо, боясь услышать ответ.
— Они зовут меня.
— А что это значит?
— Не знаю, но это был очень настойчивый зов, я почти не в силах противостоять ему…
Мы замолчали, думая каждый о своем. Когда мы сдали машину в пункт проката, Саймон спросил:
— Полин, тебе не трудно идти? Может, я понесу тебя?
— Ну-у… Вообще-то мне уже намного лучше… — удивленно протянула я.
Саймон скрестил руки на груди и насупился.
— Ну вот, когда ты не могла ходить, тебя нес на руках Антон. А теперь я восстановился и могу нести тебя, но это уже не нужно… — расстроенно сказал он.
— Для тебя это так важно?
Саймон посмотрел на меня серьезно.
— Да. Я хотел быть рядом с тобой, когда ты очнешься, но пришлось разговаривать с полицейскими. И я сам хотел нести тебя! А самое главное: это я должен был спасти тебя… — тихо добавил он, опустив голову.
Мы вдруг оказались в толчее — мимо проходила группа русских туристов с огромными разноцветными чемоданами на тележках. Они протискивались мимо, с любопытством разглядывая нас, но я чувствовала себя так, словно кроме меня и Саймона здесь никого не было.
— Просто будь всегда рядом со мной! — попросила я.
Он поднял голову и посмотрел мне в глаза глубоким взглядом:
— Обещаю!
…В самолете на меня неожиданно навалилась усталость. Теперь, когда я знала, что мы в безопасности, не было сил даже говорить. Я прислонилась к Саймону и постаралась устроиться поудобнее. Последнее, что я заметила перед тем, как провалиться в сон, — взгляд девочки-подростка, которая сидела в соседнем ряду. Она смотрела на моего любимого восхищенно, как на сказочного принца. Я еще плотнее прижалась к Саймону и закрыла глаза.
Сначала в ушах гудело, и мне казалось, что уснуть невозможно. Но в какой-то момент я вдруг обнаружила, что в кресле Саймона сидит Александра, Она оглядывалась по сторонам и улыбалась. Салон самолета был пуст, а на иллюминаторах висели клетчатые шторки из нашей кухни в Бетте.
— Ну, как у вас там дела? Как Антон? — я так и накинулась на нее с вопросами.
— Не волнуйся, с ним всё в порядке… — улыбнулась Александра. — Грасини выполнили все его просьбы, Антон больше никого не напугает… Кстати, никогда не видела таких забавных штор в самолете…
— Это с нашей кухни в Бетте, наверное, я так скучаю по дому, что это видно даже во сне… Но давай про Антона! — попросила я. — Ты ему рассказала всё о Морских…
— У меня не было другого выхода. И он никому ничего не расскажет! — беспечно улыбнулась Александра.
— Ты… Ты ему ничего плохого не сделаешь? — смущенно прошептала я.
— Нет, конечно, дурочка! — фыркнула Александра.
— А где он сейчас?
— Мы в Измире…
Я уставилась на нее.
— Мы?
— Верните спинки кресел в вертикальное положение! — загремел вдруг чей-то голос, раздаваясь одновременно со всех сторон. — Девушка, мы скоро приземлимся! Просыпайтесь! — настойчиво громыхал он.
Я с трудом разлепила веки. В проходе стояла стюардесса. Увидев, что я проснулась, она приветливо улыбнулась и пошла дальше по салону.
— Мне снилась Александра… — потягиваясь, сказала я Саймону.
— Что она сказала? Они еще у Грасини?
— Нет. Они уехали, и с ними все хорошо.
В аэропорту Адлера мы взяли такси. Уже вечерело, и жара спала. Водитель открыл все окна и врубил на полную громкость шансон. Положив голову на плечо любимого, я гадала, успеем ли мы вернуться домой до темноты? Я достала телефон и хотела позвонить маме, но Саймон положил на мою руку свою прохладную ладонь.
— Давай поговорим с твоей мамой позже. Если она узнает, что мы здесь, то будет волноваться, ждать нас… — сказал он мне на ухо. — А я хочу сначала побывать у колодца…
