Карина Демина - Наша Светлость

   Многие останутся недовольны. Кормак, которому принадлежит две трети банка - особенно.

   ...благотворительный комитет. Давно следовало бы заняться делами города вплотную. И встречу с Гильдиями провести следует в кратчайшие сроки. Их слово многое значит для горожан.

   ...Урфин. Нападение. Гийом. Плохо, что его не нашли. Появится в ближайшем времени. И будет требовать справедливости по закону. А перед законом он чист: нет ни одного свидетеля, который подтвердил бы его вину.

   Дядя будет зол. Урфин обидится.

   Но они должны понять, что Кайя не вправе нарушить закон.

   Стоп. Ржавая туша в голове дернулась и заскрежетала, пытаясь вырваться из земляного плена.

   Слишком просто.

   Очевидно.

   - Ваша Светлость, - голос лорда-канцлера обрывает нить понимания. И Кайя прячет догадку. - Мне необходимо с вами поговорить.

   Всем необходимо с ним поговорить. Но вряд ли Кормак скажет что-то новое: в своих посланиях он был предельно откровенен. Ему сложно будет понять, почему Кайя не верит.

   - Сейчас.

   Кайя сам снимает с Изольды корону и, не удержавшись, проводит по волосам, заправляя темную прядку за ухо. К уху же наклоняется, хотя в этом нет надобности, но Кайя слишком долго был вдалеке от нее и теперь ему сложно не прикасаться.

   - Ты подождешь меня? - шепчет и дует на покрасневшую кожу, на которой остался отпечаток звеньев цепи.

   - Всегда. Кайя... не позволяй ему портить себе настроение.

   Он попробует.

   - Ваша Светлость, - Кормака не хватает дойти до двери. Он зол и не пытается скрыть злости - бурый цвет и запах спекшейся крови. Бойня. - Вы ведете себя неподобающим образом. Вы показываете всем, насколько зависите от этой...

   - От моей жены.

   Тон его осаживает.

   А может следовало бы дать высказаться? И потом отправить к границе инспектировать очередной гарнизон...

   - От женщины, - поправляется Кормак. - Сейчас вы как никогда напомнили мне вашего отца.

   Неудачное сравнение. Кайя никогда не хотел быть на него похожим.

   - Только он был умнее. Он умел отделять личные интересы от государственных.

   О да, Кайя на собственной шкуре ощущал это разделение. И неужели Кормак ничего не понимал? Или предпочитал не видеть, как поступают многие люди? Закрыть глаза, отвернуться вовремя и вычеркнуть неприятный инцидент, свидетелем которому получилось стать, из памяти. Что может быть проще?

   - Вы же выставляете себя на посмешище, во всем потакая особе, которая...

   - Я читал ваши письма.

   - И не поверили?

   - Именно.

   - Я служил вам верой и правдой...

   - Вы служили себе, Дункан. Интересы вашей семьи всегда стояли на первом месте. И когда они расходились с интересами Протектората, вы предпочитали забывать о последних. Вы не занимались откровенным воровством, скорее уж с выгодой использовали собственное положение. И беспокоитесь сейчас вы не обо мне или Протекторате, но о собственной власти, которой, как вам кажется, стало у вас меньше.

   Запах бойни стал крепче, отчетливей и тошнотворней. Кайя отстранился, желая поскорей избавиться от этого человека.

   Желательно раз и навсегда.

   - Надеюсь, вы подадите в отставку. По состоянию здоровья.

   - Этого не будет, Кайя.

   Следовало ожидать. Но Кормак слишком самоуверен. Что он знает? Он был близок с отцом. И по-своему добр с Кайя, но Кайя отдал долг доброты сполна.

   - Вы можете отправить меня в отставку. По закону. Если имеете твердые на то основания и неопровержимые доказательства моей вины.

Глава 15. Обстоятельства

   Сходила замуж... ничего такого.

   Утренние размышления.

   Тисса проснулась рано, но лежала, притворяясь спящей, потому что не представляла, как должна вести себя приличная девушка в подобной ситуации. Впрочем, вряд ли девушка, очутившаяся в чужой постели и, более того, странным образом не испытывавшая стыда по этому поводу, могла и дальше считать себя приличной.

   Следовало бы смириться уже.

   Пучина порока разверзлась до свадьбы и - о ужас - выглядела не столь страшной, как ее описывали, а в чем-то даже интересной. Хотя, наверное, Тисса еще не всецело осознала глубину своего падения.

   А Их Сиятельство спали.

   Дышали во сне ровно. Размеренно. И Тиссе нравилось слушать это дыхание. А еще кожа у него - он не удосужился надеть сорочку - была приятно теплой и мягкой.

   Тисса убрала бы руку, если бы не боялась разбудить.

   Сон у таких людей чуткий очень.

   И она просто лежала, раздумывая надо всем и сразу...

   ...почему-то дом вспомнился. Лето. Залив. И белый мелкий песок. Следы на нем стираются ветром или волной, а иногда исчезают сами по себе. Песок всегда горячий. Разве по такому можно ходить в башмаках? И шерстяные чулки - как мама не поймет, что летом слишком жарко, чтобы быть леди? - отправляются на траву.

   Вода у берега прозрачная. Видны камушки и мелкие рыбешки, которые сперва прячутся, но если стоять на месте, то подплывают к самым ногам, и тычутся в пальцы. Щекотно.

   Хорошо.

   ...мама снова сердится и выговаривает скрипучим злым голосом, что Тиссе следует повзрослеть. Она уже не ребенок...

   ...а тан называет ее именно так и, кажется, сам верит в то, о чем говорит.

   ...Тисса взрослая и должна понять, что она - леди. А леди имеют долг перед своим родом и родом будущего супруга, которого отец скоро найдет. Еще год или два, ведь Тиссе уже тринадцать...

   ...шестнадцать. Но этого никто не заметил, как не заметили в прошлом году, что ей исполнилось пятнадцать.

   ...четырнадцать. Птичье гнездо на старой яблоне. Тисса лезет выше и выше, пробираясь сквозь бело-розовое кружево цветов. Ей просто интересно - вылупились птенцы или нет. Она замечательно умеет лазить по деревьям. Надо только выбрать ветку попрочней. Уцепиться и подтянуться... а гнездо пустое.

   Старое.

   Внутри - осклизлый пух и черный жук с длинными жвалами. Тисса боится жуков. И пятится назад. Вниз. С ветки на ветку. И домой... платье все грязное. Мама будет ругать: ведь Тисса обещала ей, что забудет про всякие глупости и займется вышивкой. Чтобы отца обрадовать.

   Он скоро вернется.

   Тисса сдержала слово. Почти. Ведь один раз уйти - не считается. Просто очень тяжело все время сидеть, а еще нитки путаются постоянно...