Загнув лопасти в обратную сторону, Гаррет всплыл на поверхность глотнуть воздуха. Прежде чем снова погрузиться, чтобы искорежить рулевую ось, он застыл в нерешительности.
Кровь. Ликан почувствовал ее запах, доносящийся с судна.
Не придавай этому значения, закончи свое дело и возвращайся.
Но почему на борту так тихо? Гаррет не слышал пассажиров. Ни единого звука человеческих шагов.
И он все еще чуял вампира.
Любопытство одержало верх — он, перемахнув через поручни, беззвучно приземлился на палубу.
Вновь прислушавшись Гаррет, уловил лишь обычные корабельные звуки, точнее, их зловещую составляющую, которую можно услышать только глухой ночью: звон якорной цепи, трущейся о брашпиль [52] , скрип палубных досок, стон натянутых под порывом ветра канатов.
Оставляя мокрые следы, ликан прокрался в пассажирский салон. Помещение произвело на него гнетущее впечатление, напомнив похоронное бюро Викторианской эпохи, — чрезмерно позолоченное, но мрачное.
Гаррет знал, что судно — отреставрированный рыболовецкий траулер времен бума — бренная посудина с крикливым названием — Каучуковый барон, но и не подозревал, что внутри «Барон» словно в капсуле времени сохранился с тех самых дней.
А некоторые из них были действительно мрачными.
Двинувшись дальше, он заметил раздавленные очки на полу, покрытом роскошным ковром. На сервировочном столике какое-то время назад был подан послеобеденный чай — теперь пирожные засохли, сливки прокисли. Когда он увидел чайную чашку с отпечатком помады на ободке и блюдце с недоеденным кусочком бисквита возле нее, волосы на затылке Гаррета встали дыбом.
Что-то напало на этих пассажиров — внезапно.
И шлейф темно-красных брызг вел из комнаты в том направлении, откуда доносился запах вампира. Гаррет спустился вниз по тускло освещенной и узкой лестнице, идя по кровавым следам, минуя одну за другой пустые каюты. За его спиной скрипнуло дерево, и он резко обернулся.
Всего лишь очередное покачивание судна на волнах.
След обрывался возле последней двери. Заперто. Приготовившись к бою, Гаррет выломал блестящую медную дверную ручку. Внутри стоял гроб. Ужасный в своей простоте саркофаг — деревянный, без какого-либо лакового покрытия или комплекта боковых креплений для удобства переноски. Весьма сомнительно, что вампир позволил перевозить себя в подобном ящике.
Гаррет присел возле гроба. Оскалив клыки и выпустив сверкающие, готовые нанести удар когти, он сорвал крышку.
Пусто.
Но затем другой специфический запах коснулся его ноздрей. Гаррет поднялся и, покинув комнату вампира, ведомый чутьем, последовал дальше вглубь судна, пока не остановился перед морозильной камерой. Сделав глубокий вдох, догадываясь, что его ожидает по ту сторону, он открыл дверь.
Все пассажиры находились внутри. Мертвые. Их тела были разделаны на части и рассованы по отсекам.
Среди конечностей он заметил руку с кричащей татуировкой — Малакуи. Гаррет видел человека сегодня днем, знал ли тогда капитан, что другие мертвы? И что ему осталось недолго?..
Вампир исчез, следы крови вели к… или от… его каюты, а все пассажиры на борту погибли. Несложно догадаться, что здесь произошло. Но все же этих людей изрубили на куски.
Какое оружие могло быть использовано? Меч, топор?
Глаза Гаррета сузились. Этим утром Чарли держал мачете.
Так и знал, что здесь что-то нечисто…
— Лауша! — Гаррет резко развернувшись, бросился наверх.
— Какого черта вытворяет МакРив? — Сквозь пелену дождя Люсия увидела его залезающего на борт «Барона»! — Зачем ему понад… — Она замерла.
Палуба «Контессы», казалось, только что подпрыгнула под ее ногами, прежде чем снова неподвижно застыть.
— Очень странно.
Едва она договорила, как все судно, задрожав, переместилось боком, натянув до упора якорные цепи. Деревянная обшивка затрещала от мощного натиска. Люсия пригнулась, быстро оглядываясь по сторонам.
Из каюты раздался лающий голос Трэвиса:
— Что, черт возьми…
В ту же секунду «Контесса», поднявшись на дыбы, резко накренилась на борт, и Люсия, теряя устойчивость, заскользила к противоположной стороне палубы. Пока она, в поисках опоры старалась зацепиться за все, что попадалось под руку, ее мозг работал, пытаясь постичь, что могло сотворить такое — настолько большое, чтобы сделать это.
И сколько еще сможет выдержать «Контесса»?
Когда судно, содрогнувшись от удара с другой стороны, поднялось, и с трудом выравнивая корпус осело в воду, с левого борта донесся дикий крик Шектера.
Глаза Люсии сузились, как только возникло внезапное подозрение, и она, едва удерживаясь на ногах, двинулась по раскачивающейся палубе в направлении ученого. Достигнув края, валькирия потеряла дар речи, шокированная открывшейся картиной.
Шектер. Из последних сил цепляющийся за жизнь и за обломки поручней. Прямо под его болтающимся телом — огромный кайман, изучающе посматривая вверх, готовился к броску.
Люсия потрясенно выдохнула. Чудовище было колоссальных размеров, с красными глазами, размером с баскетбольный мяч. И не одно. Вода вокруг судна бурлила водоворотами.
МакРив говорил, что гигантские кайманы действительно существуют — но живут в Рио Лабиринто, а не где-нибудь еще!
Постойте… судно находилось всего лишь в нескольких часах пути от скрытого притока. Боги всемилостивые, неужели приманка Шектера действительно сработала, притянув их сюда?
Люсия натянула тетиву, вложив две стрелы. Существо, словно броней, было покрыто толстым панцирем, поэтому она целилась в красные глаза — достаточно крупные мишени.
Когда валькирия поразила каймана в глазницы, он забился в конвульсиях, поднимая потоки воды и грязи, обильно окатившие борт. Затем исчез.
Люсия закрепила лук поперек спины и перегнулась через поручни за Шектером, схватив его за запястье.
— Ты что натворил? — потребовала она ответа. — Что это такое?
Тот истерически бормотал тарабарщину, тогда Люсия сделала вид, что отпускает его руку.
— Что это было, Шектер?
— Приманка. Сработала!
— Где она? — Валькирия не слышала звука хитроумного изобретения, а это означало, что оно все еще находится под водой.
— Не знаю! Запуталась на якорной цепи после удара, — пропищал он, судя по его виду, настолько парализованный страхом, что Люсия поверила.
Едва она втащила зоолога обратно на судно, как Трэвис и Изабелл, спотыкаясь, вышли на палубу.
— Какого черта здесь творится, док? — рявкнул Трэвис. Большой техасец держал в руках дробовик.
Сама Изабелл вооружилась мачете.
— Ч-что могло сотворить такое? — прокричала она сквозь завесу дождя.
— Спросите Шектера! — Люсия повернулась к ученому, но тот уже исчез.
Росситер, пошатываясь, выбрался из прохода, ведущего к каютам.
— Кто-нибудь скажет, что произошло?
— Приманка Шектера сработала. Мы окружены гигантскими кайманами, — ответила Люсия, но никто ей не поверил — они не видели в темноте.
Когда полыхнула молния, высветив существ, кишащих вокруг судна, Росситер остолбенел, открыв рот.
— Это сделал… Шектер?
Глаза Трэвиса округлились.
— Я надеру его никчемную задницу.
— Может, позже? — Росситер с тревогой огляделся вокруг. — Нам нужно уходить отсюда, быстро!
— Помогу, чем смогу, если только найду своего гребаного матроса! — мрачно отозвался Трэвис. — Судно дало течь — нужно сначала откачать воду, прежде чем запускать двигатели.
— Я займусь насосами! — крикнул Росситер, бросаясь в машинное отделение.
Взглянув в направлении передней палубы, Люсия проговорила:
— Приманка все еще работает. Я постараюсь найти и избавиться от нее.
— Постой, Люсия, — окликнула ее Изабелл. — Где мистер МакРив…
От очередного удара «Контесса» вновь накренилась, и Люсия покатилась кувырком, кроша когтями, словно абордажными крюками, деревянную поверхность. Издали ей было видно, как Трэвиса и Изабелл отбросило к камбузу; врезавшись головой в стену, капитан потерял сознание. Ошеломленная, но, видимо, невредимая, Изабелл, отбросив в сторону мачете, склонилась над техасцем.
