ошарашивает меня Арабеск, от чего мои ноги подкашиваются, — либо обе умрёте. Ты и Тильдэ это один человек! При оплодотворении главным ребёнком была одна девочка, но из-за того, что мы выбрали ужасную биологическую мать, которая не хотела этого ребёнка, произошёл разлом. Становилось всё хуже, когда ты попала в дом к своей биологической матери. Её отношение к тебе формировало твою злую составляющую. В отличии от Тильдэ, которая росла в любящей семье. Да, на Новой Земле действительно происходила война с сопротивлением, но мы смогли их победить и сейчас там мир. Тот мир, о котором мы мечтали. Единственное, что меня пугает до смерти, это смерть, твоя и Тильдэ. Она не может быть настолько светлой и доброй, а ты злой и эгоистичной.
— Почему же ты не забрал меня с собой? Ты же брал меня на руки, когда я только родилась. Почему ты не забрал меня с собой? — Надежда на светлое будущее стремительно угасала.
— Я бы и забрал! Только вот рядом со своей доброй сущностью вы бы поубивали друг друга ещё в младенчестве. Потом ваша мать вдруг решила, что ей нужно забрать дочь. Она боялась рецидива у Алины. Мы наблюдали, что делает с тобой жизнь с этими людьми. Но даже так тебя не поглотило зло полностью. Ты ведь умеешь радоваться жизни, ты хочешь жить, ты боишься умирать. Но это не смерть!
— Почему мы не может жить вдалеке друг от друга? Просто как близнецы, как разные люди. — С каждым словом мне становилось всё хуже и хуже. От меня будто кусок отдирают. По живому.
— Ты знаешь, какой у меня дар? — Внезапно спрашивает Рейзи. Я утвердительно киваю. — Я был в будущем, в котором через три года тебя и Тильдэ разорвёт ваш дар. По законам космоса один человек существовать в двух телах не может. Ты уже сейчас боишься своей силы. У Тильдэ она точно такая же. Неконтролируемая. И чтобы её сдержать, вы должны быть эмоционально сбалансированы. Иначе никак.
— Либо мы обе умрём, либо станет одним человеком. И кем же тогда? — Смотрю на Рейзи.
— Есть два варианта. Либо Тильдэ станет чуть более адекватной со свойственной людям злостью, либо ты будешь добрее и научишься любить. Здесь я не могу предугадать.
— Посмотри в будущем. — Предлагаю я. — Что тебе стоит?
— Сейчас у тебя и Тильдэ лишь одно будущее, это смерть.
Двери кабинета Ректора распахиваются с грохотом. В проёме стоит Золтан, который прожигает меня своим взглядом, но не увидев с моей стороны никакого отклика, переводит его на Рейзи.
— Дина, он всё солгал! Доппельгангер, это не Тильдэ.
— Это я. — Спокойно ответила я и вышла из кабинета.
Война, значит война.
Глава 23
Союз восторга и испуга
— Я уже обо всём рассказал Дине. Всё правду. — Рейзи подошёл к Золтану, глядя ему прямо в глаза. — Тебе тоже кое-что надо знать.
— Замолчи. — Предостерегающе рыкнул кронпринц, распаляясь ещё больше.
— Тебе придётся выбирать, либо она, — Рейзи кивает в мою сторону, — либо брат.
— Я сказал тебе замолчать! — Рявкнул Золтан и на его лице заходились желваки.
— Твоё дело, кого терять. — Рейзи пожал плечами и покинул кабинет, оставив меня и Золтана наедине.
— О чём он говорит? — Спросила я, не понимая, какое вообще имею к этому отношение.
— Забудь. Тебе сейчас надо думать, как остаться в живых. — Золтан стремительно подходит ко мне и пытается ухватить за руку, но я вовремя изворачиваюсь.
— Хватит с меня уже всех этих недомолвок. — Затуманенным взглядом смотрю куда-то сквозь кронпринца.
Обхожу Золтана, как он выстреливает в меня фразой:
— Помнишь браслет, который ты умудрилась сломать? — Я останавливаюсь и разворачиваюсь обратно.
— Помню. — Как-то это сейчас меня мало волнует. Тут бы до утра дожить в своём уме.
— Это был брачный браслет, который связывал меня и Миа. Его могу снять только я. И только если собираюсь сорвать помолвку.
— И что? Надень другой обратно. — Пожала плечами, ощущая какую-то внутреннюю пустоту.
— Миа официально потеряла право носить статус моей невесты.
— Из-за того, что я сломала твой браслет? — Скептично изогнула бровь, не понимая к чему ведёт Золтан.
— Да. До встречи с тобой меня связывал с ней договор наших семей, пока ты не разрушила его.
— Радуйся, я тебя спасла от нежелательного брака. — Растерялась я и поджала губы.
— Ты всё ещё ничего не поняла.
— Я не хочу ничего понимать, Золтан. Если у тебя и есть какие-то чувства ко мне, то настоятельно советую их похоронить. Меня, как таковой, скоро не станет.
— Почему вы не можете жить отдельно друг от друга, как самостоятельные личности? — Видимо Золтана беспокоят те же вопросы, что и меня.
— Арабеск может перемещаться во времени, ты сам мне это сказал. Через три года у меня и Тильдэ будущего нет. Либо сейчас мы станем одним человеком, либо вскоре наша сила нас просто погубит. Мы не в состоянии удерживать её, находясь в эмоциональном дисбалансе.
— Дина…
Я остановила его, выставив руку перед собой и отрицательно качнув головой.
— Давай просто попрощаемся? — Попросила я, а на глаза навернулись слёзы.
— Нет! — Золтан в один шаг преодолел расстояние между нами и крепко притянул к себе. — Вера Микстио. Помнишь, что я тебе говорил? Ты моё отражение! Ты моя судьба! Моя, а не Дэмители.
— Судьба, которая ничего не может чувствовать.
Золтан ненадолго оторвался от меня, что заглянуть в глаза.
— Ты вернёшься ко мне. Вернёшься целой и невредимой. Настоящей Диной.
— И ты лишишься брата. — Выдохнула слова Рейзи.
— Он всё поймёт, я знаю Дэмители. Ведь он мой брат.
— Я хочу покоя. Даже если мне придётся умереть. — И нехотя вырвавшись из объятий окаменевшего Золтана, я вышла в коридор, оставив его одного.
Где-то в глубине меня, там, где ещё теплиться воспоминания о прошлой жизни, я нашла ответ. Ответ всему. Ответ на чувства Дэми, на неопределённые чувства Золтана. Ответ на свои чувства. Страшно, если Тильдэ поглотит меня без остатка и как человека — Дины Чарской — уже никогда не будет существовать. Но есть и второй вариант. Я поглощу все чувства Тильдэ. И что? Стану доброй овечкой, несущейся помогать всем, и вся? Я не альтруистка. И никогда ею не была. Не моё это.
Может, стоит попрощаться? Оставить о себе что-то хорошее. Оставить память, что я была. Что я реально существовала.
Ноги сами понесли меня к тому, кто должен меня отпустить раньше всех.
Дэми сидел на скамейке, подставляя лицо солнцу. Такому уже родному мне солнцу.
— Дина? — Когда я села рядом, Дэми
