виновной в том давнишнем преступлении!
– Так, – спокойно проговорил Ингмар, перестав улыбаться. – Судя по всему, у нас назрела необходимость серьезного разговора по душам.
Потянул меня за руку, и я вновь села.
– Разве? – глухо отозвалась я, опустив голову и мрачно уставившись на свои колени, укрытые одеялом. – По-моему, ты сказал мне все, что счел нужным. В твоей записке…
Как я ни старалась сохранить невозмутимость, но на последней фразе голос постыдно задрожал и едва не сорвался.
В следующее мгновение теплая ладонь Ингмара прикоснулась к моему подбородку. Я попыталась отстраниться, но почти сразу сдалась. С глухой обреченностью подняла голову и посмотрела на него.
– Во-первых, Эрика Харрис, – начал Ингмар, словно не заметив, как, услышав свою настоящую фамилию, я вся съежилась, – я знаю, что ты сделала десять лет назад.
Я была почти готова ударить по Ингмару боевыми чарами. Бежать! Все, что мне остается, – это бежать!
– Ты ничего не сделала, – торопливо продолжил блондин, видимо, прочитав мои эмоции по лицу. – Абсолютно.
– К-как? – запинаясь, выдохнула я.
Я не хотела, но память жестоко швырнула меня в те давнишние события.
Огонь. Все стены комнаты были охвачены магическим огнем. Выход отрезала неприступная стена пламени. Трескучего, оранжевого, не способного обратиться в настоящий пожар, но от этого не менее смертельного для обычного человека.
Я всхлипывала от ужаса, прячась за спиной матери. Запястья, перехваченные зелеными антимагическими лентами, неприятно зудели.
Мать еще была жива, еще дышала, еще стояла на ногах, хотя в груди ее что-то страшно хрипело и свистело при каждом вздохе. По опущенной руке тонкой струйкой сбегала темно-багровая вязкая жидкость. Она медленно капала с кончиков ухоженных длинных ногтей на пол, впитываясь в ковер ручной работы, и по комнате плыл странный запах, который вкусом медной монетки оседал на языке и нёбе.
– Ашер, послушай, – тяжело дыша, делая остановку после каждого слова, попросила мать, – прекрати все это. Ты не понимаешь…
– Я все прекрасно понимаю.
От звуков знакомого и некогда любимого голоса я вздрогнула. В щеке, онемевшей после недавней оплеухи, еще сильнее вспыхнула и запульсировала боль. Во рту солоно, видимо, пощечиной он разбил мне губы.
– Я видел ведьминский знак на ее плече! – забесновался тот, кто всего несколько минут назад протащил меня за волосы по холлу, выплевывая проклятия. Затем перехлестнул запястья наручниками, втолкнул в мою комнату и ударил. Ударил бы и еще раз, если бы на помощь не подоспела мать. Видимо, Генри, выглянувший на шум, хоть и не посмел вмешиваться в семейные разборки, но поторопился предупредить хозяйку замка о приступе гнева у моего отца.
Увы, такие приступы в последнее время случались у него все чаще и чаще. Любая мелочь могла вывести его из себя. Причем настроение менялось так резко, что становилось по-настоящему страшно. Казалось, только что он шутил и улыбался, как вдруг менялся в лице, на шее вздувались черные жгуты напряженных вен, и отец шел громить мебель и месить стены кулаками. Благо на меня и мать он никогда не поднимал руку.
До сегодняшнего дня.
Я не видела, что произошло после первой оплеухи, когда весь мир перед моими глазами от боли разлетелся на осколки. Просто что-то или кто-то с силой толкнул меня в плечо – и я отлетела далеко в сторону. Лишь каким-то чудом удержалась на ногах, а когда обернулась, мать уже загораживала меня, а по комнате струился странный тяжелый аромат непонятного колдовства. Какая-то часть меня понимала, что так пахнут смертельные чары. Но я упорно гнала от себя эту мысль.
Нет, отец не мог так сделать! Он не мог ударить мою мать подобным заклятием!
– Я просил тебя забыть о прошлом. – Каждое слово отец словно вколачивал в повинно склоненную голову матери. – Просил оставить занятия магией. Умолял отречься от силы. Стать обычной женщиной. И ты обещала мне это.
– Но я…
– Ты поставила на ней метку!
Голос отца сорвался на противный визг.
Мать вздрогнула и отступила на шаг, но тут же остановилась, с гордостью вскинув голову.
– Ашер, я ведьма, – проговорила негромко. – Ведьма рода Харрис. Ты вступил в нашу семью, согласился взять мою фамилию…
– И ты смеешь попрекать меня этим?
Теперь отец не кричал. Он почти шептал, но от этого было еще страшнее. Словно чья-то невидимая рука схватила меня за горло в попытке задушить, отчего на глазах выступили слезы бессилия и испуга.
– Я не попрекаю, я просто говорю, что Эрика одна из ведьм рода Харрис. – По голосу понятно, что мать тоже боится. Боится, но пытается пробиться через пелену ненависти и бешенства, окутавшую сознание отца. Хотя ковер под ее ногами почти полностью пропитался кровью, и мне страшно представить, каких усилий ей стоит оставаться на ногах. – Я отказалась от силы, но за нее такое решение я не могу принять.
– Значит, приму я. Но в моей семье ведьм не будет.
В финальной фразе отца послышалось мрачное удовлетворение.
А потом…
– Я пришла в себя, когда комната была охвачена пламенем, – тихо пробормотала я себе под нос, опасаясь даже на миг поднять голову и встретиться взглядом с Ингмаром. Благо он убрал руку от моего подбородка. – Не магическим, а самым настоящим. К тому моменту отец был мертв. И мать… мать тоже.
– Но ты не помнишь, что именно произошло.
Меньше всего это похоже на вопрос, но я все-таки отрицательно мотнула головой.
– Иногда так бывает. – Ладонь Ингмара прикоснулась к моей щеке, приласкала ее. – После сильного испуга некоторые события могут стереться из памяти. Это своего рода защитная реакция психики. Забыть все то, что причинило настолько сильную боль.
Я неопределенно пожала плечами, не имея ни малейшего желания вступать в этот спор. Возможно.
– Но почему ты решила, что убила отца?
– Потому что. – Я с такой силой сжала кулаки, что полукружия ногтей наверняка впечатались в кожу. Выдавила из себя через силу: – Ингмар, моя мать сказала, что отказалась от силы ведьмы. Она не отразила его удар и уж тем более не смогла бы сама воспользоваться смертельными чарами. Отец нацепил на меня антимагические наручники, видимо, опасался, что я буду сопротивляться. Я помню, какую боль испытала перед обмороком, пытаясь разорвать их. А когда очнулась – их уже не было. Значит, у меня это все-таки получилось. Я все-таки сумела создать заклинание, которое… которое…
Завершить фразу я не сумела. Еще ниже опустила голову, носом почти уткнувшись себе в грудь. Сдавленно задышала через нос, пытаясь сдержать рыдания.
Я почувствовала, как кровать прогнулась под чужим весом – это Ингмар сел рядом со мной. Он привлек меня к себе, и после недолгого сопротивления я уступила. Уткнулась лицом ему в рубашку, чувствуя, как он гладит меня по волосам.
Какое-то время было тихо. Ингмар не задавал никаких новых вопросов, а я силилась сосредоточиться на настоящем, лишь бы вновь не окунуться в давно забытый, как
