Горай не дал мне обработать ссадины на руках и ушел. Тишина обняла душащими объятиями, стало так плохо, что сейчас согласилась бы даже на присутствие Лукьяна, лишь бы не чувствовать себя такой одинокой. Не в силах противиться желанию обнять моего Стража, я вошла следом за ним в душ.
Пусть разрешится хоть как-нибудь, любой исход принесет ясность, а это в любом случае лучше неопределенности. Скажет, что противна ему, отпущу, так у него будет одной проблемой меньше. Я скинула одежду и встала рядом с обнаженным мужчиной. Он вздрогнул, застонал — совсем как раньше, но потом развернулся и грубо оттолкнул меня.
Что ж, хотела ясности, забирай. Мне стало стыдно и мерзко — от себя самой. Я сбежала из ванной, но Горай догнал у двери. А потом, из его сбивчивых объяснений поняла главное — мы оба идиоты.
Он хотел защитить, боялся, что его прикосновения будут противны мне после пережитого. Оказалось, он винил себя в том, что не смог уберечь любимую. Я не была ему противна. Это стало очевидно по тому, как мой демон смотрел на меня, как прикасался. Почему раньше не понимала?
Мои руки обвили его шею, прижалась к нему, чувствуя, как внутри разгорается желание. Каин ничего не смог с этим сделать. Я также пылаю в руках любимого, жажду его ласк — иногда нарочито грубых, властных, причиняющих боль. Это именно то, что необходимо сейчас — и всегда.
Он медлил, но теперь знала, что причина тому — страх причинить мне боль, и от осознания этого внутри растекалась щемящая нежность, из-за которой страсть бурлила стократ сильнее.
Поцелуй с примесью стонов был таким обжигающим, что потеряла связь с окружающим миром, очнулась уже в постели, увидев моего черноокого демона, такого дьявольски красивого, что все показалось сном. Я погладила его по щеке — колющей руку щетиной. Нет, он реальный! И мой, только мой!
— Люблю тебя, — его шепот влился прямо в душу, исцеляя все раны.
— И я люблю тебя, — улыбаясь, призналась моя суть.
Я положила руку на его затылок, прижала клыки к шее. Он понял — острая боль молниями пронеслась по телу, когда Горай прокусил кожу. Мы застонали — снова вместе. Жар растекся от места укуса. Я больше не ощущала себя, лишь пульсацию крови, блаженство, затопляющее меня, вкус моей крови на его губах, и яростные толчки крови во мне, подталкивающие к краю бездны.
Сорвавшись в которую, я обрела крылья и стрелой вознеслась в черные небеса.
— Что? — прошептала я, когда Горай открыл глаза и уставился на меня.
Он молчал.
— Да говори же уже!
— Лучше смотри сама, — хрипло прошептал он, подхватив меня на руки и поставив напротив зеркала в ванной.
— Ничего себе! — потрясенно выдохнула я. Сегодня восхищалась красотой и сексуальностью Лилит, а теперь из отражения на меня смотрела девушка столь яркой красоты, что хотелось прикрыть глаза. — Это… я?
— Магда, это может быть из-за того укуса.
— Ой, — я лишь после этих слов заметила совершенно черные глаза. Коснулась кончиком языка зубов — клыки удлиненные и очень острые.
— Прости, любимая! — простонал он. Мой ошалевший взгляд переместился на Стража. Который сходил с ума, вновь угодив в сети чувства вины.
— Литвинов, ты дурак! — промурлыкала я, прижавшись к нему. — Ты сделал меня собой!
— Магда!
— Скажи, неужели тебе не нравится твоя демоница?
— Безумно нравится, — признался он севшим голосом.
— Тогда неси ее обратно в постель!
Иногда, когда вода отступает в отлив от берега, можно найти и сокровища. Такие, о которых даже не подозревал.
Глава 4 Правда
МАГДА
Но на этом сюрпризы не закончились. Когда на следующий день — ближе к обеду мы с Гораем, держась за руки, спустились в гостиную, нас уже ждали.
Высокий мужчина с сединой в густых волосах, такими знакомыми глазами и улыбкой, что я замерла, хлопая губами, которые отказывались произносить слова.
— Магда, — Лилит встала с ним рядом. — Выслушай, пожалуйста. — Лицо женщины было совершенно белым.
Как и мое, вероятно. Ведь я смотрела на своего отца.
— Малинка моя! — тихо позвал он.
Это его голос. Тот самый, под который засыпала в детстве. Он снился мне ночами все эти годы, и я просыпалась в слезах, тоскуя по нему.
— Ты жив. — Констатировала очевидное.
— Жив. Присядь, все расскажу.
Ноги стали неуклюжими ходулями, едва смогла доковылять до дивана и рухнула на него.
— Какая же ты стала! — папа сел рядом, лаская взглядом.
— Это его заслуга, — я кивнула на Горая, который сел рядом и сжал мою ледяную ладонь.
— С ним у нас будет отдельный разговор. — Отец помрачнел.
— С чего бы? Мы любим друг друга. И, как оказалось, на момент, когда мы… — я покраснела, — короче, мне уже было 18, ведь вы убавили мне возраст в документах, чтобы спрятать от Каина. Лилит рассказала.
— Теперь моя очередь рассказывать.
— Вероятно. — Пробормотала я, не в силах отвести от него взгляд.
— Потрогай, — он усмехнулся и вытянул вперед руку, — чувствую, тебе хочется.
— Очень, — призналась и тут же сжала его ладонь. — Но как?
— Малинка, я не воскрес, конечно. Просто моя смерть была инсценирована.
— Почему?
— Потому что иначе меня бы убили. Я влип между такими силами, узнал такое, что церемониться бы не стали.
— А поконкретнее?
— Дочь… — Он замялся.
— Борис, Магда должна знать правду, — вмешалась Лилит.
— Я не хочу говорить при нем! — мрачный взгляд отца устремился к Гораю.
— Придется! — она повысила голос.
Сейчас разразится буря. Я помнила взрывной нрав отца.
— Милая, но… — ласково начал он.
— Не серди меня, Лукьянов! — рыкнула женщина.
— Кого же она мне напоминает? — прошептал мне на ушко Горай.
— Тебя и так выгнать хотят, — мои коготки впились в его ладонь. — Не усложняй.
— Как будто кто-то может заставить меня отойти от моей демоницы! — он пренебрежительно фыркнул. — И сам не отойду, и других не подпущу!
— Да?
— Да, женщина! Привыкай!
Родители тем временем закончили препираться, и я не поверила глазам — папа, улыбаясь, кивнул, сдавшись. Лилит точно демоница! Высшей пробы!
— Надеюсь, меня она тоже научит этому, — пробормотали мои губы.
— Даже не думай, — прорычал Горай мне на ухо. — Я дрессуре не поддаюсь.
— Поддаешься, — я улыбнулась. — Причем, с удовольствием.
— Уговорила, — глаза любимого полыхнули тьмой, — попробуем. Только вот кто кого воспитывать будет, большой вопрос!
— Магда! Отец тебе уже неинтересен? — папа ревниво зыркнул на моего демона.
— Лукьянов, ты невыносим! — прошипела Лилит, закатив глаза.
— Прости, слушаю тебя, — я улыбнулась, снова сжав папину руку. — Ты говорил, что пришлось инсценировать смерть, чтобы тебя не убили.
— Верно. — Он кивнул, поглаживая мою ладонь. — Я узнал, что среди Хранителей зреет заговор. Среди них есть те, кто не желает мириться с тем, что в мире живут не только люди. Этих радикалов называют Карающая длань. Когда главой был Аарон, ему почти удалось сменить курс Хранителей на полное уничтожение Стражей, санклитов, ведьм и прочих.
— Святая война. — Прошептал Горай.
— К счастью, Эвер Гор предотвратил глобальный кризис.
— Но он недавно умер. — Прошептала я, чувствуя, как предчувствие скрутило душу.
— В то время он стал нашим спасителем. — Отец с грустью улыбнулся. — А я влип по полной, узнав, что Аарон ведет переговоры с Изгнанниками, которых, в соответствии с названием, Хранители когда-то изгнали из своих рядов за то, что те пролили реки крови. И мало того, Аарон мечтал создать боевой отряд из Стражей. И ему почти удалось. Но Лилит рассказала мне о планах Каина — проникнуть в сердцевину Хранителей и уничтожить изнутри, а я доложил Эверу.
— И за это…? — договорить не смогла, горло сжал спазм.
— Да, Аарон отдал приказ уничтожить меня. Но я боялся не этого. — Он опустил глаза. — Могла всплыть правда о том, что ты дочь Лилит. Мне нельзя было вмешиваться в те интриги, Малинка моя, прости. Но выбора не было. Началась бы такая война!
