от больного самолюбия. Хотя… Вы оба хороши. Бегаете друг от друга, а потом плачетесь.
— Не понимаю, о чем ты. — Крейн стиснул зубы.
— Ну конечно, — прабабка хмыкнула. Затем произнесла приказным тоном: — Суп иди ешь. Она для тебя его варила всю ночь. И попробуй только завтра не сказать ей спасибо.
То, что «она» — это Кристина, Глостеру пояснять было не нужно. А вот то, что суп варился действительно для него, вызвало непроизвольную улыбку и забытым теплом легло на сердце.
— Скажу, — почти беззвучно откликнулся он и отправился в кухню.
***
Кристина Зайцева
Я впервые опоздала к Глостеру. Во-первых, заходила на почту, чтобы отправить письмо в Ассоциацию магов, а во-вторых… Я боялась нашей встречи. А еще разговора, который собиралась завести с ним. Вчера вечером мы с Агатой долго не ложились, вдохновленные общением с загадочной пациенткой, снова начали обсуждать нашу будущую аптеку и те шаги, которые приведут нас к цели. И обе решили, что с текущей работой покончено. Я ухожу от Глостера, Агата — от Валиирийского. И будем вплотную заниматься нашим делом.
Я с опаской вошла в дом, ожидая увидеть негодующего некроманта, однако в холле было тихо и пусто. Уже ушел? Вроде бы следовало этому обрадоваться, но я внезапно испытала разочарование. Выходит, Глостер тоже избегает встречи со мной…
Внезапно со стороны кухни послышался тихий звон посуды.
— Госпожа Смит? — Я осторожно заглянула за дверь.
И оторопела. За столом сидел Глостер и медленно помешивал ложечкой чай. При этом его напряженный взгляд был направлен на меня.
— Доброе утро, — произнесла я севшим голосом.
— Доброе. — Ложка снова ударилась о фарфор.
Я ждала продолжения, упреков, но Глостер молчал и просто смотрел на меня.
— Я думала, вы уже ушли, — сказала первое, что пришло в голову.
— Решил перед выходом выпить чая, — ответил он.
— Но разве у вас не начинается лекция через полчаса?
— Вы так хорошо осведомлены о моем расписании?
— За время работы у вас успела достаточно его изучить. С ваших же слов.
Мы оба говорили в одной тональности: преувеличенно спокойно, даже отстраненно, с нотками напускного холода. Воздух же словно сгустился от напряжения, даже дышать стало тяжелее.
— Кстати, о моей работе. — Я кашлянула, решившись.
Некромант вопросительно изогнул бровь.
— Я больше не буду работать у вас, господин Глостер, — выпалила на одном дыхании.
— Что? — Теперь обе брови некроманта взлетели вверх, а глаза потемнели.
— Но вы же сами понимали, господин Глостер, когда предлагали мне сидеть с Микки, что это временно, — быстро ответила я. — Именно такой и был уговор.
— Вы хотите бросить нас с Микки? — Он приподнялся.
— Вас? — мой голос дрогнул.
— Я хотел сказать, Микки, — тут же исправился Глостер, на миг стушевавшись. — С кем он будет?
— Не знаю. — Я пожала плечами. К горлу подступили слезы: ведь мне самой будет тяжело расстаться с Микки, но рано или поздно это должно было произойти. — Значит, вам придется подыскать ему другую няню. Я могу еще немного присмотреть за ним, пока вы не найдете мне замену.
Глостер подошел ко мне вплотную.
— Это ваше окончательное решение? — На меня словно высыпали ведро льда.
Я кивнула.
— Как скажете, госпожа Зайцева, — процедил некромант и стремительно покинул кухню. Через секунду хлопнула входная дверь.
Я до крови прикусила губу, пытаясь отогнать рвущиеся на волю слезы. Взяла со стола чашку, чай в которой так и остался нетронутым, и сделала несколько глотков. Спокойно, Кристина, спокойно… Так будет лучше для всех.
— Хочешь сказать, он даже не попытался уговорить тебя? — озабоченно спросила Агата, когда я поделилась с ней этим вечером.
Я видела, что она украдкой пытается подкормить мрыха, бросая ему под стол кусочки сыра, но была настолько расстроена, что предпочла сделать вид, что ничего не замечаю.
— Нет. — Я вздохнула. — Вечером пришел и только сухо поинтересовался, доработаю ли я у него эту неделю.
— И ты согласилась? — Новый кусочек сыра полетел под стол.
— Да. Я ведь действительно не могу вот так просто бросить Микки. И вообще переживаю, кого Глостер ему найдет в няни. Вдруг опять такую же, как Рут? Или, наоборот… — Я смяла бумажную салфетку, затем принялась ее рвать на мелкие кусочки.
— Наоборот, хорошую? — усмехнулась Агата. — Уже ревнуешь к будущей няне Микки?
— Не говори глупостей. — Я передернула плечами. — Главное, чтобы Микки было с ней хорошо.
— Угу, — подруга откусила от сдобной булочки и принялась ее жевать, — и Глостеру тоже.
— Плевать. — Я пригвоздила ее взглядом.
— Ладно, — Боярова хлопнула ладонью по столу, — оставим сантименты. Меня другое волнует. Глостер — обидчивая зараза. А он теперь обижен на тебя, если не больше, это однозначно. И это может стать бо-о-ольшим препятствием для нас в получении сертификата. Он и так из вредности не рвался нам помогать, а теперь тем более.
— Я нашла способ обойти это, — призналась я. — Узнала, что сертификат может выдать и его зам, некий Люций Фагрет. И комиссии не всегда возглавляет сам Глостер. Так что… Я уже послала сегодня письмо этому Фагрету. Завтра-послезавтра надеюсь получить ответ.
***
Следующие несколько дней были тяжелыми в моральном плане. Глостер со мной едва разговаривал, да и я всеми способами избегала его. Кроме этого, к нему на собеседование стали приходить кандидатки в няни. Пока некромант с ними беседовал в своем кабинете, я вынуждена была находиться с Микки. Мальчик, к слову, тоже все эти дни был без настроения. Ходил за мной хвостиком, не желая отпускать. И это просто разрывало мне сердце. Потенциальных же нянь он никак не признавал, грубил им, капризничал, и Глостер из-за этого становился все мрачнее. Я все чаще ловила на себе его взгляд, полный упрека. И каждую следующую няню он непременно вел знакомиться со мной, будто пытался вывести меня на эмоции. А они, словно нарочно, раз от раза становились все моложе и симпатичнее, их все меньше интересовал Микки и все больше — его отец.
— Вижу, вам никто не нравится, госпожа Зайцева, — сказал Глостер, проводив очередную претендентку — миловидную синеглазую блондинку.
— А разве вам важно мое мнение? — ответила я.
