Мятежная любовь (СИ) - Гущина Яна

Сэм сидел мрачнее чёрной тучи. Внутри него всё кричало и вопило от боли. Про брак с какой-то иноземкой он уже не дослушал, иначе ему было бы ещё хуже. Ему вполне хватило то, что он не должен встречаться с Лией. Но Шон настаивал на расставании с Лией, что было хуже смерти. Однако Шон был прав, но согласиться с ним Сэму мешала любовь к Лие.

Тут до него дошло, что его хотят женить! Это же вообще ни в какие рамки не входит! Сэм не мог уехать! Да ещё и ради женитьбы на какой-то заморской красотке. Шон уж придумает, так придумает!

— Шон, я не могу, — прошептал Сэм.

Шон сделал два больших шага в сторону брата и остановился прямо перед ним.

— Что не можешь? Унять свою похоть? Не можешь оторваться от женской юбки? Или не можешь дать Лие право на жизнь? Стоит тебе уехать, как Арно успокоится.

— Он и сейчас спокоен.

— Да? — Шон подбоченился и, отойдя, «полюбовался» на брата. — Впервые вижу такого слепца и идиота. Все всё видят, что творится, один ты слеп!

— Я не могу уехать, — выдохнул Сэм. — У нас с Лией будет ещё ребёнок.

Хорошо, что сзади Шона стояло кресло, потому что он рухнул в него, как громом сражённый.

— Вы, верно, сошли с ума! — воскликнул он, схватившись за голову. — Ещё ребёнок! Для меня загадка как вы вообще умудрились родить этих двоих и утаить их от всего мира! А тут ещё, оказывается, в счастливом семействе ещё пополнение! Да что вы делаете? Остановитесь! Если Арно узнает о ребёнке, он не станет молчать! Он представит жену на суд Верховного Совета. Её казнят с дитём под сердцем. Без сожалений и оправданий.

Сэм сидел бледный, словно вылепленный из воска. Его сказочный мир рушился прямо на глазах, и он ничего не мог сделать, чтобы удержать своё призрачное счастье. Он уткнулся лицом в ладони и тяжело задышал.

— Если бы не идиотское правило делиться наложницами с братьями, я мог оставить Лию себе в самую первую ночь, когда мы купили её. Женился бы на ней, и мы были бы счастливы. Тогда не было бы всего того, что произошло.

— Нашёл о чём печалиться! — Шон ударил ладонью по подлокотнику. — Зачем сожалеть о том, чего нельзя изменить? Имеем то, что имеем и решать ситуацию будем тоже согласно тому, во что вляпались. Ты должен уехать. Это не обсуждается. А Лие вели, чтобы всячески ублажала мужа в постели, чтобы он подумал, что ребёнок, что она носит, от него.

— Думаешь, что он обо всём знает, но при этом поверит, что это его ребёнок?

— Я уже ни о чём не думаю, и ничего не знаю — завершил Шон со вздохом обречённости. — Ситуация зашла слишком далеко. Если любишь Лию, то должен спасти. А спасти её можно только сблизив с мужем. Знаю, что тяжело, но ты должен пожертвовать своей любовью ради её жизни. Должен!

Глава 41

В последние пару дней что-то стало происходить вокруг меня. То Арно частенько беседовал с Шоном, то Шон с Сэмом. Но при этом никто ничего мне не рассказывал. Впрочем, мне было не до их разговоров, когда я была так счастлива! Настолько стала неосторожной, сама себя ловила на мысли, что будь Арно чуточку внимательнее ко мне, как заподозрил бы неладное. В какой-то момент мне вообще показалось, что он всё знает, но подозрения развеялись, как только он поцеловал меня в макушку и сказал:

— Ты — моё сокровище. Никого нет на свете дороже тебя.

Мы были в нашей спальне и стояли у окна. Я смотрела вдаль, Арно припал грудью к моей спине. От его слов стало больно. Как я могу так бесстыже обманывать его? Захотелось рассказать ему всё. Но что тогда? Конец всему. Интересно он передал бы меня в руки Великого Совета, или казнил на месте? Наверное, второе. Арно горделивый и не позволил бы так опорочить его имя. Поздновато я спохватилась о его непорочном имени. Впрочем, все мы: я, Сэм, Арно — жертвы обстоятельств. Всё сложилось против нашей воли. Особенно пострадал Арно, хоть и не знал об этом.

Но долго мучить себя терзаниями не стала. Предо мной стояла иная проблема: как затащить Арно в постель, чтобы потом рассказать ему, что после нашей поездки у нас с ним родится малыш. Жаль, что надо так врать. Но что делать? Приходится быть лгуньей. Впрочем, не привыкать.

Я взяла Арно за руки и обвила вокруг своей талии. Сейчас всё должно свершиться. Развернулась и поцеловала в губы.

— Мы давно не радовали друг друга, — заметила я и, решительно шагнув в сторону кровати, села на её край. Арно теперь стоял прямо предо мной. — В последний раз это было в нашем замке. — Откинулась на кровать и позвала: Иди ко мне, — я лежала, давая знать, что готова к продолжению.

Лицо Арно дёрнулось, как от нервного тика. Он облизнул губы. Глаза разгорелись. Поняла, что сейчас он ляжет рядом и начнёт любовные игры. Но пошло всё по-иному сценарию. Арно сел рядом и положил руку мне на колено.

— Ты прекрасна, как всегда, — отметил он.

— Тогда что тебя останавливает от сказочной ночи вдвоём со мной?

— Твоя вторая семья.

Я замерла и не сразу поняла, о чём он. А, поняв, подумала, что он имеет ввиду всё же что-то другое. Ну не может же он так спокойно рассуждать о Сэме и детях?

— Я не понимаю, о чём ты говоришь. — Этой фразой я дала себе время подумать, что я ему скажу, если он всё знает, и что скажу, если только догадывается, а если не догадывается, я подготовила третью фразу.

— Всё ты знаешь, — ответ не прояснил ситуацию, хоть я уже и стала склоняться к тому, что Арно известно всё. Дальнейшее и вовсе прояснило ситуацию: — Я о Сэме, Генри и Клер. Это твой любимый мужчина и ваши общие дети.

Хоть я должна была быть готова к такому, но на самом деле спасовала. Словно язык проглотила.

— Я видел вас в тронном зале в день приезда и видел, как вы с Сэмом занимались любовью в закоулках замка. Так что не отпирайся. Сэкономим друг другу время.

Я почувствовала, как лицо заливает румянец. Сердце колотилось гулко, где-то в горле, будто готово было выпрыгнуть.

— Прости, — единственное, что смогла сказать. — Но так всё сложилось.

— Это ты расскажешь мне позже, — сухой голос Арно оцарапал мою душу. — Я предполагаю, что ты не стала бы изменять мне без веской причины, но раз так получилось, то надо подумать, что теперь делать.

— А что тут думать? — не вытерпела я, вконец запутавшись в паутине лжи. — Судя по всему, ты должен меня убить. Или передать в Верховный Совет, чтобы это сделали там.

Мои плечи поникли. Будто на них легла вся боль Арно.

— Я не буду этого делать, — возразил он, заставив меня вздрогнуть. — Я дам тебе свободу.

— Я не заслуживаю свободу ни по закону, ни по сути, — почему-то принялась возражать я, словно теперь должна была уговорить убить меня.

— Не знаю, как так вышло, что мы с ним выбрали именно тебя и три наши жизни сплелись, — окончательно добил меня Арно, заставив напрячься. — Вчера мы говорили с Сэмом. Он рассказал и про зазеркалье и про ваших детей и про то, как вам удалось спасти малышку. Ради её жизни отказались от тайных встреч, от всей жизни, от любви. Представляю, как вам было тяжело. Я думал, что, узнав о тебе всю правду, я разлюблю тебя, научусь ненавидеть и презирать. Но, увы, моя любовь прежняя. Мне всё так же больно от мысли, что ты любишь не меня, а другого мужчину. Впрочем, будь дело только в мужчине, я бы убил его так, чтобы ты даже не узнала о моём участии в его смерти. Но у вас дети. Двое. А, судя по тому, как ты только что эротично лежала при мне, делаю вывод, что ожидается третий.

После этого мне стало так стыдно перед Арно, что я завернулась в простыню, как в кокон, и сжалась в комочек. Его исповедь больно терзала мою душу. Но он не закончил, и надо было дослушать. Хотя бы внимания Арно точно заслужил.

— Так вот, — продолжил он, — всё началось с того, что вчера Сэм предложил мне участие в рыцарском турнире. Причём приглашение прозвучало больше как вызов. Чтобы не была задета честь, я не имел права отказаться. Вот тогда я и понял, что затеял этот безумец. Чтобы спасти твою жизнь и при этом навсегда покончить с бесконечной ложью, он решил в поединке выяснить, кому из нас двоих жить, а кому умереть. Если бы умер я, то твоё будущее и так понятно. А если бы умер он, то ты, наверняка уговорила меня усыновить деток. Я не смог бы тебе отказать в этом. Сэм прав, третий лишний. Ты — единственное сокровище, ради которого живём и он и я. Но я не хочу рисковать его жизнью и не собираюсь заставлять тебя мучиться угрызениями совести на случай, если погибну я. Так что у меня есть третий вариант развития событий.