Да. Поэтому нам нужно бросить прииск, прекратить забор камней и сегодня же улететь в Галадон. Или… — помедлила, набираясь сил. Отвела взгляд от сундука и пристально посмотрела в сапфировые глаза Кайса. Те самые, красивые и глубокие очи, которых его лишит сопротивление, если мы ничего не сделаем. — Или воспользоваться красным камнем, чтобы обрушить гнев небесного мира на головы безжалостных тварей. Стереть их с лица Саэроса раз и навсегда, — во мне говорила лютая ненависть к народу, который без зазрения совести четвертует генерала, повесит несчастную старушку Ваакри и отрубит нам с матерью головы. Они заслуживают кары.
Кайс долго молча на меня смотрел, а потом коснулся ладонью моей груди и едва заметно улыбнулся.
— У тебя невероятно сильный дар, Мэлори. Ты гораздо могущественнее нашего оракула. Он никогда не мог видеть столь целостные картины во сне. Император Келфер будет в восторге от твоего рассказа. Я сейчас же отправлю гонца навстречу Таиру с распоряжением об отступлении и возвращении в чертоги Галадона. Все последствия такого решения возьму на себя. Мы не станем уничтожать Саэрос, иначе пострадает много невинных людей. Забери у Тауры зелье, которое она подольет в костер и уничтожь его. Поговори с ней. Мы сможем забрать ее с собой и окружить заботой, как ее, так и будущего ребенка. Никто в Галадоне не узнает, что она помогала сопротивлению. Других, к сожалению, мы не сможем провести через небесный портал.
— Я понимаю, — отозвалась тихо, до боли жалея о том, что Каспиана останется в Саэросе. Но я ничего не могла с этим поделать.
В чувственном порыве обняла Кайса и горячо поцеловала. Только сейчас сполна погрузилась в реальность и стряхнула с себя кошмар наваждения. Он здесь, рядом, жив и здоров — это главное. Но удастся ли мне спасти крохотную жизнь еще не рожденного ребенка Тауры? Послушает ли она меня?
Я покидала хижину с тяжелым сердцем. Медленно шла по лагерной дорожке в кромешной тьме ночи, специально оттягивая миг истины. Немного страшилась предстоящего разговора. Проходя мимо загона, остановилась и нашла взглядом спящую Вербу. От радости видеть амфисеру живой, сперло дыхание. Я с облегчением вздохнула и с улыбкой двинулась в сторону палатки мерцающих.
Девчонки спали так тихо, что был слышен писк кружащего над ухом комара. Темно и душно. Но я хорошо ориентировалась в тесном помещении и знала, как почти бесшумно добраться до кровати Тауры. Оружие против эсперов она не стала бы хранить в тайнике под койкой, поэтому я даже туда не заглянула. Первым делом зажала ей рот рукой и слегка потормошила. Таура распахнула большие светлые глаза, и я шикнула, предупреждая, чтобы она не издавала ни звука. Медленно отняла руку от ее лица и поманила за собой пальцем. Повела сонную девушку к выходу. На улице взяла ее за руку и подвела к тому самому месту, где в моем видении состоялся наш не простой разговор. Если раньше я все еще сомневалась и выбирала сторону, то сейчас была точно уверена, кто прав, а кто виноват. Теперь я должна и ее убедить в этом.
— Ты чего среди ночи? — поежилась она от легкого порыва ветерка и присела на бревно. — Что-то случилось?
— Ты получила зелье от сопротивления? — начала я с главного. Оружие стоило срочно уничтожить, чтобы не рисковать.
Я опустилась на корточки напротив Тауры и положила ладонь на ее колено. Другую руку призывно раскрыла.
— Да, — шепнула она заговорчески, наклонившись вперед. Мы почти соприкоснулись лбами. — Сегодня вечером мы станем свободными, — улыбнулась с тем самым азартным блеском в глазах, который я уже видела. Мурашки пробежали по коже от скопившейся в груди тревоги.
— Дай его мне, — попросила еле слышно.
Таура отпрянула и заозиралась по сторонам. Потом наспех задрала юбку и выудила закупоренную колбочку с мутной зеленоватой жидкостью. Да там по сути несколько капель всего лишь, а какой разрушительный эффект, если брызнуть в костер!
— Вот, — дрожащей рукой она вложила оружие в мою ладонь, которую я тут же захлопнула в кулак и поднялась на ноги.
— Его нужно уничтожить, иначе случится непоправимое, — не узнала собственного голоса.
— Нет! — вскочила с места Таура. — Мы должны освободиться от плена! Отдай, Мэл! — попыталась вырвать зелье из моей руки, но я держала его в железных тисках, которые так просто не разжать.
— Это не поможет нам освободиться. Они вырежут твое дитя из чрева, а потом умрешь и ты от потери крови. Прямо на моих глазах испустишь дух в луже крови под моими ногами, — говорила и смотрела в ее испуганные глаза. — Во мне течет кровь эспера, а сегодня проснулся дар видеть будущее. Четко, так же как тебя сейчас я видела твою смерть. Красный приговорит меня, мою мать, Ваакри и Кайса к страшной казни. И исполнит ее сразу после того, как ты умрешь.
Таура оторопела и повалилась обратно на бревно. Задрожала вся, и слезы полились из глаз.
— Откуда ты знаешь о Красном?
— А Тейл, которого все называют Мастером, отрубит Кайсу голову на моих глазах. Они уничтожат лагерь, сожгут амфисер. Все девчонки попадут в новый, более страшный плен…
— Нет, нет, — замотала головой. — Они обещали, что тебя не тронут.
— Им нельзя верить, Таура. Сегодня мы с войском эсперов улетим в Галадон. Я могу забрать тебя с собой. Небесный портал тебя пропустит, потому что в тебе есть частичка эспера. Твой ребенок тебя спасет и подарит новую жизнь. Если избавишься от него — умрешь! Прошу, доверься мне. Я не позволю сопротивлению напасть на лагерь, — кинула колбу под ноги и раздавила. Стекло захрустело под каблучком сандалии с таким же звуком, с которым трещал красный камень под сапогом Красного в том жутком убежище. Даже дышать стало легче, упал тяжелый груз с плеч. Теперь эти трусливые твари не сунуться в лагерь. Кайс положит их всех одним взглядом. Им никогда не добраться до его магических глаз и крыльев. — Решайся, Таура. Не будет у тебя жизни в Саэросе. Рано или поздно поймают и растопчут.
—
