«Я живу со времен создания Идеона, а это было настолько давно, что и не припомнить». — В голосе, звучащем в моей голове, прорезались смеющиеся нотки.
— Я не хочу умирать, если ты умрешь. — Просто сказала я, приложив руку к губам. Прозвучало по-детски наивно.
«Меня не так просто убить». — Успокоил, ага. Кстати, я только сейчас поняла, что он мысли мои читает. — «Ты тоже так могла бы, если бы родилась на Идеоне и обладала магией. Так что это мне, скорее, нужно опасаться, что ты погибнешь первой». — Вау, зверь умеет шутить. Только вот что-то мне совсем не смешно!
— И что нам теперь делать?
«Жить дальше». — Повел носом зверь и тряхнул ушами. На его ветвистых рогах за доли секунд распустились почки, превратившись в цветы. — «А еще попытаться понять, для чего Гармония соединила наши души, сделав единым целым».
— Да тут и думать не нужно. — Махнула рукой. — Для того чтобы Бальтазар смог отыскать тех, кто стоит за убийствами невинных девушек.
Фэйтар низко зарычал, припав на передние лапы, а я испуганно метнулась к изголовью кровати. Инстинкт самосохранения еще никто не отменял.
«Ты права. Этих убийц нужно найти и покарать, забрать всю их жизненную энергию, дабы восстановить Равновесие, которое они нарушили уже с лихвой!» — Заметив мою реакцию, зверь удивленно склонил голову набок. — «Тебе незачем меня бояться. Я — это ты, а ты — это я».
— И никого не надо нам. — Пропела на автомате. Фэйтар, видимо, в моих мыслях увидел и услышал, что означает эта фраза и издал непонятный рычаще-фырчащий звук. И лишь спустя пару секунд до меня дошло, что это был звериный смех.
«Ты рассказала Императору этих Земель, что видела моими глазами». — Утверждение. Но я кивнула головой, чтобы в принципе развеять все сомнения. — «Возможно, это и к лучшему. Вместе мы добьемся больших результатов, нежели поодиночке. Слишком долго настоящему убийце удавалось уйти от возмездия».
— Ты спас ту девушку? — Вскинулась я, вспомнив сон-быль.
«Да. Она в безопасности. У Природного Источника. Когда он восстановит ее оборванные нити силы, я сотру ей память и отправлю обратно туда, где она должна быть. И главное — жить».
— Как нам найти тех, кто стоит за всем этим? Неужели они настолько неуловимы? — Я не спрашивала ни у кого конкретно, скорее, рассуждала вслух, создавая иллюзию того, что еще не сошла с ума, разговаривая с волшебным зверем.
«Все те, кто убивают — грязь под лапами. Тот, кто всем руководит, слишком хорошо прячется. Он думает на несколько шагов вперед, а мы попадаем в заранее проставленные сети, действуя по его сценарию. Поэтому нам не удается напасть на след. Но это ненадолго». — Обнадеживающая фраза, но так ли это?
Я запустила руки в волосы, закусив губу и задумчиво уставившись в пол. Если этим миром правят Боги, которые реальны настолько, что когда-то общались с жителями Идеона, то Фэйтар прав, наши души объединили не просто так. Как и наградили нас с Бальтазаром узором истинности. Понять бы еще, как всё это связано между собой, чтобы воспользоваться дарованным преимуществом.
«Скоро сюда явится Демон, с которым ты связана, и я должен буду уйти. Не говори ему о том, что узнала. Наше единение должно остаться тайной для всех, иначе быть беде. Старайся давать наводки своему Демону невзначай. Про сны также не упоминай больше». — Предупредил зверь, поднимаясь на лапы. — «Прознай о нашей связи темные — захотят заполучить тебя, чтобы манипулировать Императором Темной Империи, а это лишний козырь в руки того, кто сейчас из тени руководит своими марионетками».
Я удивленно взглянула на Фэйтара. Помнится, когда я была им, я не могла мыслить так связно, мной руководили только инстинкты. Когда он научился так красноречиво шпрехать?
«Я всё и ничто одновременно, человеческое дитя. Я жизнь и смерть всего живого на Идеоне. А теперь я — это ты. И все твои воспоминания и знания стали моими. Так пожелала Гармония, и так тому и быть».
Я поежилась. Неприятно осознавать, что какой-то зверь теперь знает о тебе всё, даже то, о чем ты предпочитала бы никогда не вспоминать.
— Меня зовут Карина. — Сморщилась я на его очередное «человеческое дитя».
«Знаю, дитя». — Вот он определенно издевался. — «Имя не значит столько, сколь значит предназначение. Мне пора идти, скоро закат, я должен быть под ликом двух Лун».
— Приятно было познакомиться. — Я подошла к зверю и не придумала ничего лучше, чем потрепать его за пушистую щеку. Фэйтар покосился на мою руку так, будто хотел оттяпать приличный кусок, но сдержался.
Не прощаясь, он развернулся и плавно, нарушая законы гравитации, спрыгнул на «первый» этаж, где умиленно сопели две Хранительницы. А затем просочился сквозь стены, исчезая в наступающей ночи. И лишь золотистые искры из-под его лап, ярко светились за окнами. Но и они спустя время растворились в свете восходящей Луны.
Я со вздохом спустилась по лестнице. Фэйтар и связь с ним это всё, конечно, интересно, но если Бальтазар обнаружит девушек спящими в рабочее время, то по головке точно не погладит. Нужно их разбудить. Вот только как им объяснить то, что они взяли и уснули?
Облачившись в легкое платье в пол, подошла к девушкам и тронула Лайсу за плечо, потормошив. Девушка никак не реагировала. Странно. Потормошила Сайю — результат тот же. И когда, скажи Фэйтар на милость, они проснутся?
«Не стоит переживать за это, дитя. Прежде чем Демон вернется, они будут исполнять свои обязанности, ни о чем не вспомнив. Лучше будь готова к встрече со своей парой». — Прошелестело у меня в голове. М-да, не порядок. Он может слышать мои мысли, когда и где угодно, а я нет.
Но зверь прав, если уж с Хранительницами будет все в порядке, то лучше подумать, как вести себя с Бальтазаром.
Не придумав ничего лучше, вышла на балкон. Ночной ветер приветственно обдул лицо, затерялся в волосах, развевая их. Напряжение потихоньку отпускало, а взгляд сам собой наткнулся на законченную картину моря и заката, всё еще стоящую на мольберте. Сняв холст, поставила его рядом, на пол, оперев о стеклянную стену. Может порисовать? Это занятие всегда меня успокаивало и помогало отвлечься или же направить мысли в нужное русло.
Принеся из комнаты новый, установила холст на мольберт и взяла в руки палитру. Задумчиво постучав кистью по губам, думала, что нарисовать, и сама не заметила, как впала в некий транс. Рука сама собой потянулась к полотну и начала делать набросок. Поначалу это были неясные мазки, но постепенно они стали вырисовываться в знакомые черты лица: темные брови, открытый лоб, прямой аристократичный нос, слегка припухлые губы, манящие к себе, глубокий взгляд сине-голубых глаз и длинные белоснежные волосы, запрокинутые назад струящимся водопадом.
Я отошла на пару шагов, чтобы оценить свой первый в жизни портрет, который я не срисовала с картинки. Эскиз Демона в блокноте не в счет. Одобрительно хмыкнула самой себе. Для первого портрета, нарисованного красками, весьма и весьма неплохо. Но создавалось впечатление, будто чего-то не хватает. Руки так и чесались продолжить рисование. И я поддалась влекомому меня чувству.
Кисть утонула в черной краске и мазнула по холсту, закрашивая один глаз Демона в черную бездну. С этой же стороны спустя время на голове красовался рог, слегка уходящий вниз у заостренного конца. Портрет будто разделился на две части ровной вертикальной линией, где с одной стороны был Бальтазар в своем человеческом обличие, а с другой — его настоящий демонический облик.
Чтобы закончить концепцию портрета, захотелось дорисовать отобранные у Демонов крылья, что я и сделала. За спиной «темной половины» Бальтазара раскинулось кожистое крыло. Я удовлетворенно оглядела конечный результат и убрала палитру на подставку. Мелькнула забавная мысль повесить портрет Демона в его рабочий кабинет на стену за креслом-троном или над входной дверью, чтобы ни у кого больше не возникало сомнений, кого Бальтазар любит больше всех на свете.
Хихикнув, развернулась, чтобы пойти в комнату, потому что уже начала подмерзать, но уткнулась носом в широкую грудь.
