— Думаешь? Мне как раз кажется, что она предпочтет тихий семейный праздник.
— Узнаем об этом завтра.
— О чем вы узнаете завтра?
Мы повернулись — малышка стояла на пороге, у открытого панорамного окна, выходящего на террасу. Она завернулась в плед, и выглядела отдохнувшей. Свежей и… очень желанной.
Я почувствовал как накрывает волной возбуждения нас троих, меня, Дэна, Ника. В горле пересохло и мы втроем одновременно потянулись за элем.
— Так о чем?
— О том, какие салаты ты приготовишь. Мы приверженцы традиций. Оливье, селедка под шубой…
— О! Оказывается, мои волчатки эксплуататоры? Решили, что нашли бесплатного повара? Ну, что ж… Придется вас огорчить.
— Только не говори, что не умеешь готовить! Мы ели твои блинчики!
— Умею. Вкусно и полезно. Ясно? А оливье и «шуба» — это НЕ полезно!
— Ну, ладно тебе, один раз в году же?
— Ладно, посмотрю на ваше поведение! Пока оно не очень хорошее!
— Почему? — Никита был искренне удивлен.
— Ушли, оставили меня одну…в ледяной постели.
— Соскучилась, кроха?
Я встал, сделал шаг к ней, аккуратно за спиной передавая коробочку с кольцом Дэну — надо было сделать так, чтобы малышка ее не увидела.
— Нет. Просто мне стало холодно одной.
— Мы это исправим.
Я поднял ее на руки, прижимая к груди.
— Насколько тебе стало холодно? — я прошептал это тихо, глядя ей в глаза. Она прошептала в ответ.
— Очень холодно.
— Значит, надо тебя согреть?
— Надо.
— Я знаю один способ, правда, боюсь, он может оказаться слишком суровым…
— Я готова.
Я понес ее в спальню, Ник пошел за мной, Дэн чуть задержался, чтобы спрятать заветное колечко…
— Марк?
— Что, милая?
— Ты сказал, что это будет слишком… Что ты имел в виду?
— Думаю, ты знаешь. Ты, я, Дэн, Ник. Все мы. Сразу. Долго. Если ты поймешь, что не справляешься, ты знаешь, что сказать.
— Я справлюсь.
Я опрокинул ее на спину, обрушивая свой рот на влажные складочки. Все тело Мии было таким мягким, горячим, еще нежнее после бани — если возможно, чтобы она стала реально еще нежнее.
Ден и Ник занялись ее грудью, Мия выгибала спину, чтобы удобнее было преподносить себя им. Потом они оба легли по разные стороны от ее головы — по очереди предлагая ей свои члены. Меня дико возбуждало то, как наша кроха стонала, тщательно вылизывая каждый сантиметр. Она прекрасно усвоила как именно нам нравится — каждому из нас. Дэн любил глубоко, вколачиваться по самые яйца, жестко, сильно. Ник наоборот предпочитал, что бы его головку вылизывали, играя язычком с уздечкой. Я… Мне, в общем, было все равно. Я любил при этом наблюдать — с Мией это было особенно жаркое зрелище.
Я облизывал ее клитор, вводя внутрь пальцы, лаская чувствительный бугорок внутри влагалища. Я знал, что ей осталось совсем немного, она вот-вот кончит, но мне хотелось в этот момент быть внутри, поэтому я не спешил доводить ее до финала, просто подводил к краю и отступал. Наконец она начала стонать уже протестуя, пытаясь заставить меня подарить ей оргазм.
— М… Марк… прошу… пожалуйста!
Но мне хотелось еще немножко поиграть, я потянулся к тумбочке, на которой лежала смазка и несколько анальных пробок. Я выбрал алую, с кристаллом «Сваровски».
Согрев лубрикант в ладони я обильно покрыл влагой заветную дырочку. Аккуратно ввел пробку.
— Как же это красиво!
Мия застонала в ответ — сказать она ничего не могла, ее ротик был занят членом нашего Малыша.
— Ты охренительно смотришься, крошка, я бы хотел нарисовать тебя и такую.
Я не мог слишком долго любоваться ее прелестью. Приставил член к входу.
— Детка, ты хотела кончить?
Мои пальцы легли на ее клитор, нежно обводя вокруг и она тут же забилась в судорогах, вбирая мой член еще глубже.
— Сегодня я готов установить рекорд, милая. Посмотрим, сколько раз за ночь ты сможешь сделать это…
Глава 54. Мия
Утро было просто волшебным. Сказочным.
После сказочной же ночи.
Никакого рекорда, у меня увы, не получилось!
Ну… просто хитрые волки посчитали, что пять моих оргазмов за ночь — это не повод для гордости, а прокол. Не мой — их прокол. Им было мало!
Что ж… Мне оставалось только развести руками и…
Конечно прокол, что же еще? Пришлось позволить моим мужчинам думать так.
Мужчины, такие мужчины! О! Наконец-то у меня появился повод произнести эту фразу! Ах-ах!
На самом деле в какой-то момент я просто отключилась, и уже не могла и не хотела приходить в себя. Сказывалась и усталость и то, что я на самом деле, реально тонула в удовольствии. Это было запредельно кайфово.
Наверное, если бы мне раньше рассказали о том, что такое вообще возможно — кайфовать, занимаясь любовью одновременно с тремя самцами, столь щедро одаренными природой — я бы вряд ли поверила.
Но как раз в какой-то степени мне помогала моя невинность и наивность. Я просто не думала о том, что это не совсем обычный способ получения удовольствия. Мне нравилось все, что они делали со мной.
Они погружались в мое тело, и я чувствовала себя невероятно — это ощущение наполненности, растянутости. Движение их членов там, скольжение, то, как они терлись друг о друга сквозь тонкую преграду внутри, и то, как они проходили все чувствительные точки, заставляя меня погружаться в водовороты оргазма.
Они сменяли друг друга, поочередно проходя все мои дырочки. И каждый раз это было по-новому, каждый раз находилось новое положение тела, новая поза.
Меня окатывали новые и новые волны нереального удовольствия. Я тонула в нем, но мои любимые подхватывали меня, не давая опустится на дно.
Я лежала на Нике, мои ноги широко раздвинуты, его член был глубоко внутри, он не двигался, просто заполнял меня сзади. Марк вышел из меня, глухо застонав, уступая место Дэну, а сам рухнул рядом со мной, обнимая, прижимаясь лбом к моему лбу.
— Какая же ты охренительно узкая там внутри, сладкая! Если бы ты знала, как больно покидать твою крошечную малышку.
Мои губы растянулись в улыбке, его язык обласкал их.
Дэн медленно вводил свой член, его пальцы колдовали над моим клитором, нежно, рисуя на нем узоры страсти.
— Ты чувствуешь это, детка?
— Что?
— Чувствуешь, что ты значишь для нас? Чувствуешь свою власть?
— Нет. Я чувствую любовь. Только любовь, милый.
Я застонала, когда Дэн, погрузившись в меня до конца сильно толкнулся, а потом стал медленно выходить, в то же время Ник наоборот — погружался глубже. А Марк нежно касался моего лица губами, стараясь не пропустить ни миллиметра.
— Я люблю тебя, кроха, мы любим тебя. Кончи для нас еще разок. Скажи, что мне сделать для этого?
— Просто дай мне себя и все. Я хочу. Я хочу вас всех, каждого. Сейчас. Во мне. Всегда.
Головка его члена оказалась перед моими губами, я раскрыла рот, со стоном принимая его в себя, чьи-то пальцы пощипывали мои соски, кто-то ласкал клитор, кто-то гладил бедра. Я не могла понять, где чьи руки и мне было уже все равно. Еще толчок, еще удар, еще движение — и я с криком взлетела ввысь, в облака наслаждения, каждой клеткой тела принимая их страсть, вожделение, любовь.
Я чувствовала себя желанной. Я понимала в тот момент какую власть получила над ними.
Чувствовала себя женщиной. Единственной. Истинной.
— Вставай, соня! У нас впереди столько интересного!
Я улыбнулась — Никита любил меня будить.
Он наклонился, легонько целуя меня в губы.
— Все в порядке?
Я неожиданно для него обвила его шею руками и уронила на себя, заливисто смеясь.
— Ах ты, хулиганка! За это придется ответить!
Он прижал меня к кровати, захватив в плен мой сосок, дразня и лаская.
— Нет, Ник! Нет! Ты сам сказал — надо подниматься. Я голодная как волчица!
Не знаю, почему я так сказала, но неожиданно мы оба замерли. Я почувствовала укол боли — глупая, и кто только тянул меня за язык? Зажмурилась, не в силах вынести его взгляд.
