понял. Черт-черт-черт, но Морт был реальным дамским угодником, ему бабу на секс уломать, как нечего делать вообще. Да и у Раваны он в опале…
За вечер я весь изошел на дерьмо, не иначе. Накрутил себя, как истеричная баба, а потом не сдержался и вывалил на Ванду все свое отчаяние вот такими неприглядными словами:
— Что так хочется трахаться, Ванда, что даже на Морта залезть не побрезгуешь? А говорила, что тебя не прельщают общественные туалеты. Быстро же ты переобулась. Хотя чего я ждал от ведьмы, верно?
Да, я умопомрачительный дебил. И да, мне до ужаса было стыдно за такое малодушие и хамство в ее адрес. Я знал, что она не опустится до дешевых связей и быстрых, ни к чему не обязывающих соитий, но ревность выжигала мои мозги и я ничего не мог с собой поделать.
Я уныло посмотрел на, стоящую рядом, Амаль. Как я мог позволить так все затянуть? Как опустился до того, чтобы променять свою маленькую, нежную, хрупкую ведьмочку на какого-то другого, пусть и дочь Верховного альфы? Как я мог допустить мысль, что это важно для меня? Ведь я не только ломаю жизнь себе, но и вот этой девушке тоже — я не испытываю к ней ровным счетом ничего, я не хочу ее, я не ценю ее. Зачем Амаль Аль-Аббас мужчина, который помешан на другой женщине?
А потом настало время с ведьмочкой прощаться. И я задохнулся от отчаяния, потому что наконец-то понял, что не просто одержим Вандой Балем. О, нет!
Я ее люблю, давно и безнадежно, да так, что сердце мое стонет и корчится в агонии только от одной мысли, что я ее в этой жизни больше никогда не увижу. И тогда в моей голове, как по мановению волшебной палочки, встал четкий и совершенно ясный план.
Осталось только воплотить его в жизнь.
Килиан
— Я хотел бы сопровождать Ванду Балем на Асахо, — я так нервничал, что даже не поздоровался. Просто вошел к Каину в кабинет и ошарашил в лоб. Просить не стал, только поставил перед фактом и все. Будет так, как я решил, не иначе.
— Да что ты говоришь? — манерно всплеснул руками Архонт и прижал их к груди, карикатурно изображая, что потрясен моими словами, — А зачем тебе это надо, хоть расскажешь?
— А-то ты не знаешь, — насупился я.
— Куда мне в твоих дебрях разобраться? Хочу, не хочу, пошла вон, останься, будь моей, не будь, люблю, ненавижу… Так что, родной мой? На чем хоть остановился, в конце-то концов? — он потешался надо мной, а мне опять хотелось дать ему в зубы. Засранец хренов с услужливой памятью. Ишь, посмотрите на него, небось, уже забыл, как сам косячил так, что не передать.
— Каин, — почти прорычал я.
— П-ф-ф, ну что сразу Каин? Ты мне вот лучше скажи, ты помолвку разорвал?
— Нет. На Су-Мартале сейчас начался, как ты прекрасно знаешь, Священный месяц многолуния, грядут праздники Выбора и Первой ипостаси. Я хотел бы дождаться более удобного момента, — я все-таки прошел и опустился в кресло перед Каином, устало потирая переносицу и проклиная все эти дебильные договоренности, что сам же себе навязал, — На кой хер я вообще все это затеял, идиот махровый?
— Ты у меня спрашиваешь? — изумился Архонт, а я только обреченно и глубоко выдохнул, четко понимая в какую задницу сам же себя и затолкал.
В кабинете начальника воцарилась тишина, но, увы, ненадолго.
— Слушай, — потянул Каин, — а может ты еще немного подумаешь, а? Ну всякое же может опять в твоей голове перевернуться. А-то потом пожалеешь, что такую выгодную партию профукал, ради какой-то там ведьмы с Асахо. Ну, ты это, с плеча-то не руби…
— Кай, — оборвал я Архонта, — я ее люблю.
— Кого?
— Ванду!
— Сильно?
— Очень!
— А что тогда тупил так долго? — резонный вопрос, но ответ я на него знал.
— Не верил, что попал. Думал, ерунда это все, как-нибудь рассосется со временем. А оно вон как повернулось. Как представлю, что ее больше в моей жизни не будет, так хоть вешайся. Я знаю, что она меня таким назад не примет, но и расставаться я с ней так надолго не хочу. А там месяц как раз пройдет, пока я всю политическую волокиту утрясу на Асахо, вернусь и разорву помолвку. Ну, а потом ты мне дашь бессрочный отпуск, и я поеду ее добиваться. Надеюсь, получится.
— А если не получится? — тихо задал мне Кай именно тот вопрос, которого я больше всего боялся.
— Я хочу, чтобы она была счастлива. И если мое присутствие в ее жизни будет мучительно для нее, то я уйду.
— Что правда? Прям так возьмешь и уйдешь? — недоверчиво скривился Архонт.
— Ага. Ненадолго.
И мы синхронно рассмеялись.
— Ладно уж. Ступай, герой-любовник. Будет тебе Асахо. Можешь не благодарить.
— П-ф-ф, и не подумаю, — отсалютовал я и вышел за дверь.
Нужно было подготовиться, утрясти дела и обдумать стратегию завоевания неприступной крепости по имени Ванда Балем.
Но все мои планы сгорели в синем пламени, когда на утро, на пороге моей квартиры появилась Амаль Аль-Аббас. Только ее персоны мне сейчас для полного счастья и не хватало.
— Чем обязан? — сразу перешел я к делу, но в квартиру пришлось пустить, все-таки я еще не разорвал с ней отношения, — И почему ты опять не предупредила, что явишься?
— Я тоже очень рада видеть тебя, любимый, — не обращая на мой сухой тон внимания, почти бывшая невеста зачем-то кинулась со мной обниматься, но я увернулся и вопросительно на нее уставился.
— Амаль?
— Что? Я приехала, потому что узнала от отца, что тебя не будет на торжественном открытии Священного многолуния. Как это понимать, Кил? Два года подряд ты отлыниваешь в этот месяц по каким-то пустяковым, совершенно очевидно, надуманным причинам, а я остаюсь одна при живом-то женихе. Уже ползут слухи, все шепчутся за моей спиной, называя терпилой, и это лучшее из эпитетов, уж поверь мне. Ну, что на этот раз случилось? Говори, я жду!
— Послушай, мне сейчас чертовски некогда выяснять с тобой отношения. Я вернусь через месяц, вот тогда и обсудим все, что тебя тревожит, Амаль. А сейчас я опаздываю на стартовые рубежи. Потом, все потом, — да, я ей врал. Но, блин, начни я сейчас ей объяснять, что более не собираюсь продолжать весь этот фарс под названием «помолвка» и меня ждет форменный вынос мозга.
— Когда потом? И что значит, тебе нужно на стартовые
