— Дети отобедают с нами? — поджал губы сэр Николас, не сменив к столу наряд.
От его некогда белых гольфов поднимались струйки пара.
— Мы обедаем вместе, — неужто и так не принято в педколлективе?
— Вероятно, в качестве исключения, — с пониманием кивнул мужчина, отдав свой берет подвернувшему Майклу.
Тот повертел головной убор в руках и впал в глубокую задумчивость. Берет же пал под стул. Но при рассадке вышла заминка: оказалось, что все забыли о втором госте, и стулья вместе с приборами кончились в считанные секунды. Его Ледничество остался стоять у входа, как зверообразный жутковатый лакей, вращая круглыми от стресса глазами.
Надеюсь, что именно от стресса, а не от злости.
— Зик, принеси графу Брауну стул. Элиза, сбегай за приборами, — я скомандовала тихо, радуя гостей вежливым и дружелюбным оскалом.
— Граф Браун? — слабо удивился новый учитель. — Я полагал, вы посыльный.
— Нет, но могу и послать, — с вяжущей любезностью ответил егерь, приземляясь по правую руку от меня, прямо напротив Николаса.
Под его извечными уличными лохмотьями оказался темный свитер под горло и добротный коричневый кафтан с посеребренными пуговицами. То ли во имя комфорта, то ли желая походить на цивилизованного лорда, но волосы мужчина собрал в тугой пучок на затылке, снова открыв светлое лицо.
— Вообще-то при дворе мужчины давно носят короткие стрижки, — как бы невзначай обронил Николас, отправляя в рот запеченную морковку. — Длинные волосы остались уделом прекрасных леди.
«Как и гольфы», — мелькнула веселая мысль, тут же найдя отражение в глазах Эдгара. Вот-вот ляпнет это вслух!
— Красота субъективна, — произнесла я загадочным голосом, отпив воды и изо всех сил сигналя правым глазом Рону, вздумавшему набить рот сыром.
Впрочем, этот давится хотя бы молча, в отличие от Лайлы, хапнувшей ложку горячего овощного бульона. А глаза-то как выпучила от ожога, мама дорогая… Или её просто под столом пнули?
Тяжелый вздох вырвался совершенно непроизвольно.
— Кроме вас, госпожа Аврора, — поспешил заверить лорд Николас. — Вы прекрасны абсолютно.
— М-м-м, спасибо? — мое величество чуть недоуменно улыбнулось. Ну, допустим, комплимент экс-королеве.
— Нет-нет, не скромничайте, — неясно чему с жаром возразил педагог. — Говорят, Его величество велел перевесить ваш церемониальный портрет с коронации в спальню.
— Это кто же такое говорит?
— Э-эм, — забавно смешался столичный франт. — Горничные.
— Понятно, — цинично усмехнулась прожженная тётка Люба.
Только сердце предательски заныло, вспоминая этих гадких горничных. Ай-ай, леди Аврора, как не стыдно лицемерить и упрекать честного разведенного мужчину за активную личную жизнь? Успокойтесь, отныне это не наше дело. К овощному бульону подали остатки вчерашнего хлеба, превращенного в сухари. Николь кинулась было мне помогать и накладывать в тарелку всего понемножку, заботясь об имидже королевы перед джентльменами, но получила строгий взгляд, приказывающий сидеть.
В этом замке никто никому не прислуживает из нужды, каждый сам за себя.
«У королевы должна быть прислуга, это нормально», — злилась внутренняя Её величество, сжимая воображаемые кулачки. «Нам помогали одеться и причесаться. Зачем лицемерить, если прислуга — это удобно?».
«Нам помогали потому, что платье без помощи не надеть и руки к волосам в нем не поднять», — категорически не соглашалась я. Воспитанная на советском равенстве и доли нелюбви к буржуазии, я подобному «служению» и привычке лебезить пугалась. Зачем обязательно бить поклоны и стремиться угодить там, где этого никто не просит? Пусть привыкают держать спину гордо и прямо.
Единственные, кого можно просить поухаживать за гостями во время трапезы, — это настоящие слуги, получающие зарплату. Но Ханна до сих пор на кухне, а у Эрмы второй день приступ Паркинсона, обязательно что-нибудь разобьет или разольет. Да и будем честны… Просить старушку прислуживать, когда у самих есть руки, ноги и голова? Не смешно. Про Клиру и говорить нечего, её вообще к людям выпускать нельзя — покусает.
— Позвольте выразить вам свои соболезнования, — лицо учителя приобрело печально-одухотворенный оттенок. — Такой беспрецедентный случай воровства в особо крупных размерах. СВБ стоит на ушах, министра образования уже три раза вызывали на допрос, министр жилфонда внезапно обнаружил у себя болезнь, не позволяющую его допрашивать без целителя третьего ранга.
— А казначей? — я живо переключилась на новости.
В сложившейся ситуации необходимо как можно больше знать о столице. Если планировать возвращение, хотя бы временное, на пару дней, то хорошо бы держать руку на пульсе событий. Глядишь, и подвернется повод просить себе послабление. Например, как свидетельнице совершенного казнокрадства. Почему нет? Будет суд, а я тут как тут: готова свидетельствовать, Ваша честь.
Точно, отличное решение!
— Пустился в бега, — учитель настороженно покосился на мою коварную улыбку.
— Не догнали? — хмыкнул лорд Браун, без энтузиазма ковыряя пророщенный маш.
— Пока ищут, — нехотя буркнул сэр, снова переключая внимание на меня. — Ох, госпожа Аврора, вы бы знали, с каким теплом вас вспоминает младший двор. Не далее недели назад я сам стал свидетелем разговора сотрудниц матримониального отдела, сокрушающихся о вашем уезде. Говорят, ныне совершенно невозможно работать. Кто, как не королева, задаст мотив торжества и составит график высочайших свадеб?
Младший двор? Мотивы торжества? Аврора, спасай!
«Младший двор — это низкотитулованные сотрудники королевской канцелярии, проживающие в столице, но работающие во дворце. Их приглашают на корпоративные балы и рауты, а также на формальные обеды в честь государственных праздников. Старший двор — это придворные аристократы титулом не ниже графа, фрейлины, главы королевских уездов — личной земли Стефана, генералы и отставные адмиралы, послы и дворяне, отмеченные заслугами самим правителем. Монарший двор — вся королевская семья, включая… бывших жён и мужей. Их называют выходцами, и на них распространяются некоторые привилегии, например, право повышенной безопасности», — снисходительно объяснила чужая память.
Ага, менеджеры, директоры и владельцы предприятия. А что насчет графика чужих свадеб?
«Королева — это не только женщина в короне», — фыркнули в ответ. «Это еще и обязанности. В том числе и обязанность рассматривать поданные заявления о создании союза с проведением торжества на территории королевского дворца. Таких желающих много, а потому нужно составлять подробный график и резервировать места для особо важных брачующихся. Её величество традиционно благоволит отделу матримониальных и семейных дел, а потому обязана контролировать его работу. В том числе и задавать уникальную тему и тон торжества, чтобы двух идентичных свадеб не случилось хотя бы в одном месяце. Иначе скандал», — развела руками невидимая собеседница.
О, графы, маркизы и герцоги даже записывались к королеве на аудиенцию, плетя интриги и прося ее зарезервировать наиболее выгодную дату для своих дочек-сыночков. А теперь вышеупомянутый отдел остался без покровительницы и выгребал своими силами.
— Возможно, этим займется герцогиня, — я неловко покашляла, вспоминая сестру короля.
— Невозможно, вас никто не заменит, — отрицательно покачал головой учитель. — Среди женской половины старшего двора и так разброд и шатание. Слышал, монарший двор уговаривает Его величество вновь жениться, но он даже думать не хочет. Говорят, хандрит.
— Смотри, не засахарись, — внезапно буркнул Эдгар, с силой разрезая несчастный соленый огурец. Зеленый и пупырчатый лишь жалобно скрипнул рассолом по чистой тарелке.
— Простите? — надменно поднял брови сэр Николас, соизволив обратить внимание на комментарий.
— От такой сладкой патоки леди Макмиллан разнесет похлеще, чем от мёда, — зубоскалил насмешник, держа вилку варварским обратным хватом.
— О, я понимаю, — с сарказмом ответил тоже не лыком шитый педагог. — Вы совершенно забыли о манерах и придворном этикете, сударь. Впрочем, отщепенцу старшего двора простительно.
