— Ох! Какой красивый мужчина, какой красивый мужчина? Что, всего пятнадцать? Ох, мне бы так выглядеть в свои пятнадцать. Старость, старость, хоть бы ржавчиной не покрыться. Но! Ты же красавчик, чистый красавчик, лютый красавчик! Как тебя девушки на сувениры не порвали-то? Не понимаю я этих девушек! Вот будь я моложе и... хм, другого вида, то, разумеется, влюбилась с первого взгляда. Ой, ты чего так покраснел? Стой, красавец, куда ты убегаешь.
— Мне, мне во двор надо! — крикнул Мик и рванул из помещения, заставив машинку тяжело повздыхать на тему, как тяжело общаться с красивыми впечатлительными молодыми людьми нынче, мол, прошел ее возраст.
Зато с Наем и Наей она нашла общий язык моментально: дети слушали — она рассказывала. И комплименты отвешивать друг другу все трое умудрялись практически в одинаковой степени. В какой-то момент, устав от потока сиропа, который все трое умудрялись словесно выливать, тихонечко удрала в свою комнату, чтобы немного поспать: ночка у меня выдалась та еще.
Я только успела прилечь (даже раздеваться не стала, но у меня был повод, был!), как поняла, что все мои планы на сон безвозвратно были разрушены суровой реальностью: пришел Шорсейн. И нет бы на ожившую таблеточную машинку пришел посмотреть самостоятельно! Познакомиться там, поздороваться... Так нет, ему обязательно надо было со мной поговорить. В какой-то момент мне даже захотелось проигнорировать отправленного за мной Ная, который тормошил и просил спуститься вниз, но совесть и благоразумность взяли верх.
— Лерия! — обрадовалась Шорсейн моему появлению — Поздравляю! Мы так все этого ждали, так ждали! Словами не могу описать! Вот, держи.
— Что это? — удивилась я, принимая из рук Шорсейна оглушительно-розовый конверт.
— Как что? Подарок на рождение твоей таблеточной машинки! Она же девочка, да? А как назвала? Ох, потом об этом подумаешь. Но я очень-очень поздравляю тебя с рождением твоей машинки.
— С-спасибо, — пробормотала я, подозрительно глядя на конверт. — Это прямо такое событие? Ты какой-то слишком радостный, прямо неожиданно.
— Конечно! И тут дело даже не в том, что она сделает таблетки, а в самом рождении. Это всегда столь волнительно! И Рэйвен, будь уверена, обрадуется. Да что говорить о нем? Ожившие предметы — лучшие союзники. Даже принц, которого Рэйвен сопровождает, будет очень и очень рад.
— Шорсейн, а какого такого принца везет Рэйвен? — хором спросили Най с Наей.
Шорсейн, хвост его кошачий в цемент, сдал не только, что Рэйвен везет принца, но и какого — и хорошего, и молодого, и богатого, и влиятельного, и вообще самого лучшего. Мой гневный взгляд, полный желания прибить на месте, не сыграл никакой роли — в мою сторону попросту не смотрели. И догадались повернуться лишь тогда, когда на лицах детишек появились восхитительно-предвкушающие улыбки. Только тогда Шорсейн понял, что что-то не так, что акцент должен был быть совсем не на том, какой восхитительный принц к нам едет и как легко он решит все эти проблемы, любезно предоставленные беглой аристократкой. Но исправлять что-то было уже поздно.
— Чудесно! — радостно воскликнул Най.
— Лери пойдет на настоящее свидание! — поддержала его Ная.
— Вообще-то, у нее уже было настоящее свидание с Рэйвеном? — подал голос Шорсейн, который, судя по всему, стал догадываться, что происходит.
— Было, но это ж не считается. Это же Рэйвен! А так Лерия сможет встретиться с самым настоящим принцем! — с придыханием выдала Ная.
— Но мне и с Рэйвеном хорошо было, — возразила я.
— А вдруг с принцем будет еще лучше? — все также мечтательно продолжала Ная.
— Вот-вот! Ты же не сравнивала? Вот сравнишь! — радостно воскликнул Най. — Еще тетушка Рири говорила, что у девушки должен быть выбор! У нее было то ли пять мужей, то ли шесть — со счета мы сбились. Но не в этом-то суть. Если один помер, то второй найдется сразу. Поэтому мы всегда за выбор!
— Рэйвен меня убьет, — пробормотал Шорсейн.
— Рэйвен тебя убьет, — подтвердила я, даже не пытаясь сгладить действительность. — Надо было раньше думать.
— Думать раньше было уже поздно, — шепнул мне Шорсейн. — Но да ладно. Я попробую что-то сделать.
Я скептически посмотрела на оборотня, который с детьми не справлялся и в обычные дни. Что уж говорить про нынешнее время, когда Най с Наей едва ли не дрожали от предвкушения? Надеюсь, что хотя бы Рэйвена Шорсейн предупредит вовремя. И тот или принца спрячет, или закопает, ибо никакого желания тащиться на свидание со всякими незнакомыми принцами у меня не было.
— С машиной познакомиться-то не желаешь? Она, кстати, практически наверняка способна сделать таблетки валерьянки... — улыбнулась я, на что Шорсейн отреагировал моментально: закивал с такой радостью, что словами не описать.
Что ж он так резво не отправился к машинке сразу, перед тем как разглагольствовать о принце? Валерьянка, волшебная валерьянка, способная творить чудеса.
Кстати, как оказалось позже, чудеса эта травка и впрямь творит. Причем такие, что ни сесть, ни встать. Иначе как назвать то, что произошло с моей извечной покупательницей?
Глава 25
Ожившая таблеточная машинка вполне неплохо скрашивала мои трудовые будни. Или трудовые ночи? Пожалуй, именно второе, потому как делать какие-то таблетки, когда светло, она отказалась напрочь.
— Неприлично! — повторилась таблеточная машина, отчаянно покраснев.
Лично меня каждый раз ее имитация человеческого смущения заставляла вздрагивать — я не могла избавиться от ощущения, что она может сделать... бах. Поэтому в таких случаях я с ней практически никогда не спорила. Да и в других тоже.
Машинка-то оказалась не только умной (как она сама сказала, что для ее возраста стыдно плохо соображать), но и весьма эрудированной в плане изготовления таблеток.
Хоть я и сказала Рэйвену, что могу сделать таблетку в том случае, если машина заработает, но мне точно пришлось бы нелегко: сколько, чего и какого качества добавлять пришлось бы определять опытным путем. Это же таблетка! Чуть не та форма вещества для создания оболочки — и таблетка банально не спрессуется. Но машинка все упростила.
Таблетка парацетамола или аспирина? Я всего лишь подносила субстанцию — и таблеточная машина тут же говорила, подойдет это или нет. После чего я загружала ее по полной, а после всего лишь собирала таблеточки. Да и перерасчет с учетом особенностей усвоения таблеток магами машина сделала сама. Я, разумеется, пересчитала. И убедилась, что моя ожившая машинка полностью права.
За пару дней мы с ней наэкспериментировались вдоволь: Шорсейн только и успевал забирать таблетки и отправлять их на проверку. Хотя не только: еще он рассыпался в восторгах и едва ли не рыдал от счастья — такой прорыв в медицине, такой прорыв! Да и заветная мечта Рэйвена исполнена. Теперь осталось лишь не забывать время от времени исполнять заветную мечту оборотней — пополнять аптечные запасы лекарствами из валерианы.
И вот тут-то я вспомнила, что действительно запасы-то нужно пополнить: в конце концов, не могу же я обделить свою самую надежную и постоянную покупательницу — крыску. И раз уж пристрастие эта милая дама проявляла исключительно к валериане, а не к алкоголю, то после недолгих раздумий мы с машиной решили сделать таблетки из корня валерианы. А что? Удобно, быстро, да и запаковать можно в куда большем количестве, чем настои и настойки. Последнее я тоже сделала — подстраховалась, вдруг крыса откажется таблетки есть, но совсем чуть-чуть: несмотря на помощь оборотней, которые любезно согласились помочь мне с пополнением сырья валерианы, у меня ее было не так много, как хотелось бы.
Но таблеток вышло прилично. Я только и успевала расфасовывать по десять штук в бумажные пакетики (увы, делать первичную или вторичную упаковку моя машинка не умела).
— Хозяйка, хозяйка, а мы этими таблеточками будем красивых оборотней приманивать? Чтобы я могла получать полнейшее эстетическое наслаждение? — спросила машина, когда я закончила с расфасовкой.
