моему лбу своим, прикрыл глаза. Внутри него происходило настоящее сражение. Ему предстояла переломать себя, побороть навязанное с детства мышление, раскрыться мне. Однако я не сомневалась, что он справиться, ведь самое важное место в жизни оборотня занимает его пара, поэтому он не захочет огорчить меня.
— Да, — выдохнул Иремия мне прямо в губы.
Я застыла, крепче сжав его бицепсы. Пусть я пыталась не думать о таком варианте, но в глубине души знала — это случилось. Все же услышать подтверждение из его уст сродни упавшей стены меж комнатами. Ошеломляющее шумно, пыльно, но бесповоротно.
— Что да? — хриплый шепот.
— Ты беременна.
— О Господи. Сколько?
Конечно я спрашивала не за дни (это я способна сама посчитать), а за количество детей.
— Один. Ты было больна. Тело не выдержало бы больше.
— Один — это хорошо. Нет три, четыре или пять. С одним я способна справиться. Одного рожать не так страшно.
Почему мой голос срывался?
— Ты испугалась? — и такая волна эмоций в этом вопросе.
— Не беременности, — поспешила заверить, потому что мой оборотень был очень чувствителен в этом плане, — а того насколько это реально. Все происходит так быстро, что я не успеваю опомниться. Я ведь только недавно прощалась с жизнью, а сейчас узнаю, что стану мамой. Я не успеваю за реальностью. Она меняться со скоростью сверхбыстрого поезда, который проносится мимо меня со свистящим звуком.
Иремия склонил голову на бок. Слишком запутанно я выразила свои мысли. Мой оборотень — этакий простоватый парень, добрый и чистый душой. И в этом было свое очарование. Он тот, на кого всегда можно положиться. Сильный, верный. Не зря сейчас вся женская половина мира сходила с ума по мужчинам-оборотням. Невероятный любовник и преданный муж в одном лице. Кто не захочет такого?
Я ласково потрепала его по бороде.
— Ты будешь хорошим папой.
— Откуда ты знаешь? — в этом вопросе таилось так много.
Он тоже как я подвергался опасениям.
— Потому что ты уже готов защищать его всеми способами.
Кивнув, он поцеловал меня в висок.
— Пойдем, я готов превратиться.
Мы углубились дальше в лес. Туда, где он считал будет безопасно. Небольшой участок с мелким кустарником, на который мы вышли, идеально ему подошел. Иремия на мгновение замер, оценивая обстановку, прислушиваясь, а затем принялся раздеваться. Я отошла от него немного. Опустилась на мягкую траву и принялась наблюдать.
— У-м-м, надо взять на заметку, что стриптиз в лунном свете выглядит очень эффектно.
Он посмотрел на меня томным взглядом, поиграл мышцами.
Если бы не проклятая знахарка, мы бы вовсю наслаждались медовым месяцем, а в итоге нам приходиться вести войну и оглядываться по сторонам в ожидании удара в спину.
— Ты справишься. Я верю в тебя, — подбодрила его.
Однако Иремия меня удивил.
— Теперь я тоже в этом не сомневаюсь, — он говорил достаточно уверено.
Что-то случилось с ним после услышанного, что напрочь убрало страх перед своим внутренним зверем.
— Что изменилось? Что так повлияло на тебя?
— Они захотели моего сына, — с рыком ответил Иремия.
Он находился на грани превращения. Глаза горели желтым. Мускулы напряглись, затвердели.
— Я должен защитить его! Тебя! Мой зверь со мной согласен.
Ага, значит повышенный защитный инстинкт оборотня сработал. Именно это примирило две его ипостаси. Могу только сказать, что я везучая. Когда мужчина преодолевает ради семьи это достойно восхищения.
— Тогда покажи мне его.
Меня окружили волны тепла. Ему понравились мои слова. Иремия сделал шаг назад. Откинул голову. Громко зарычал. Послышался хруст костей. В свете луны его превращение выглядело поистине волшебно. Таким оно и должно быть.
Я не боялась, а наоборот ощущала себя спокойно. Даже естественно. Как-будто он сотни раз превращался передо мной. Возможно из-за того, что я его пара? Как тогда его мать могла видеть в этом что-то омерзительно? Насколько же Марта исказила ее восприятие, что единственного мужчину, созданного самой природой для нее она воспринимала как монстра.
Мне жаль ее искалеченную судьбу.
Однако моя история будет совсем другой.
Я поднялась, пристально смотря на зверя перед собой. Уверенно подошла к нему. Прижалась к груди, положив руку в районе сердца. От горячей кожи закололо пальцы. В изучающем жесте я провела ими вверх, поднимаясь к шее. Вне всякого сомнения, его плоть отличалась от человеческой. Предполагаю, что она была прочнее. Ближе к животной, но в тоже время совсем не такая. Необычайная. Эксклюзивная.
Мать природа хорошо их одарила. Во всех смыслах.
— Ты невероятный! Я счастлива, что нас сын унаследует твою силу и мощь.
Напряжение моментально покинуло его.
«— Моя пара… Ты — вся моя жизнь!», — раздалось в моей голове, и я прировняла эти слова к человеческой фразе «я люблю тебя».
Полюбовавшись еще пару минут его видом, я пошутила:
— И кто кого поймал? Волк ягненка или ягненок волка?
«— Мой ягненок страшнее любого волка».
Ах, какой приятный комплимент.
— Тогда пошли наводить ужас в затерянном среди гор и лесов поселке. Ночь то не резиновая, а у меня на тебя еще личные планы.
В рыке, который вырвался из его горла, слышались нотки предвкушения. Он немного отстранился, чтобы повести носом вдоль моего лица. Шумно втянул мой запах. От этого у меня ослабли ноги.
«— Оставайся здесь, моя пара. Я поймаю тебе кролика».
— Только старого, — напомнила ему, когда он направился в темноту леса.
Боялась ли я остаться одна в темном-темном лесу? Когда твой супруг самый страшный зверь на всю округу, то тени от деревьев совсем не пугают. Как прилежная жена я собрала его одежду, аккуратно сложила стопкой возле себя и снова умостила свою попу на траву. Закинув голову, любовалась звездным небом, обдумывая то, что узнала сегодня. Рука невольно накрыла живот, а на лице блуждала блаженная улыбка, поэтому я даже не шелохнулась, когда через десять минут услышала хруст веток.
Без всякого сомнения мой добытчик вернулся.
