— Что Танас делает теперь? — буркнул Стейнар, щурясь, следя за силуэтом Воплощенного, положившего что-то у основания двери.
— Стекло должно выстоять заморозку, — сказал Тарек, встревоженно хмурясь, — но если быстро нагреть его, оно разобьется от шока.
— Готовьтесь! — приказал Гоггинс, поднимая боевую дубинку маори в огромной руке.
Феникс взглянул на меня.
— Сейчас или никогда, Дженна!
Калеб увидел отчаяние в моих глазах.
— Верь! Ты — Та самая!
«Верь…» — я подумала о молитве Калеба, мой взгляд упал на верхушку алтаря. Я снова услышала голос Эмпоте в голове: «Одолеть Тьму можно только Светом!».
Я повернулась к Тареку.
— Эта пирамида накапливает Свет? — спросила я.
Он кивнул.
— Мы питаем Хейвен солнечной энергией.
— Можно изменить поток?
Он нахмурился сильнее.
— Технически…
— Сделай это! — сказала я быстро.
Тарек глядел на меня, не понимая.
— Но всплеск такой энергии будет катастрофой.
— Именно, — ответила я.
Тарек хитро улыбнулся.
— Гений! Это будет как…
Вдруг взрыв чуть не сбил нас с ног, земля задрожала, шар огня окутал пирамиду. Стеклянные двери разбились с оглушительным треском.
Мы пришли в себя, Тарек подбежал к алтарю, провел пальцем по дисплею, стал яростно печатать. Гоггинс и его Защитники и Воины создали стену против Танас и ее Воплощённых, которые вырвались из дыма и обломков, окружили нас за секунды.
Танас быстро окинула взглядом наше жалкое сопротивление.
— Последний Свет, — насмехалась она. — Каким тусклым он стал.
— Ты никогда не потушишь Свет! — прорычал Гоггинс, направляя на нее дубинку. — Не при мне.
Танас ухмыльнулась.
— О, собака лает, но зубов нет.
Я тревожно оглянулась. Пальцы Тарека еще летали по консоли на алтаре, он сосредоточенно склонил голову.
— Долго еще? — шепнула я, его быстрая активность была скрыта от глаз Танас Фениксом, Джуд и мной.
— Почти! — ответил он, пот стекал по лбу.
Калеб храбро шагнул вперед.
— Мы не боимся тебя, Танас, — сказал он. — Свет всегда будет сиять во Тьме… и у Тьмы конец.
Танас тихо рассмеялась.
— Старик, ты запутался. Тьма поглотит Свет! И ночь уже сгущается.
Она махнула на черное небо.
— Тут ты ошибаешься, Танас, — сказал Калеб, стукнул тростью по мраморному полу, споря. — Душа из Пророчества положит конец ночи и принесёт новый рассвет!
Танас приподняла тонкую бровь за очками.
— И кто избранный в этот раз? — она оскалилась.
С торжеством на морщинистом лице Калеб повернулся ко мне.
— Дженна… наш Спаситель!
Танас взглянула на меня и рассмеялась.
— Она? Еще одна ложная надежда. Калеб, когда ты научишься? Эта школьница-спаситель — просто свеча на ветру. Один мой выдох, — Танас щелкнула пальцами, — и ее огонек погаснет!
— Ты не смогла сделать это в прошлый раз, — дразнил ее Феникс. — Тебя потушили!
Танас хмуро посмотрела на него.
— Вы убили меня раз в этой жизни, но я вернулась сильнее!
Феникс поднял меч.
— Тогда я буду резать тебя, пока ты не перестанешь возвращаться.
Танас провела взглядом по ранам и бинтам.
— Похоже, один из моих Охотников оставил на тебе след. Нужно завершить ее работу.
Она смеялась над ранами Феникса, а я заметила, что Дамиен с интересом смотрел на Тарека мимо нас. Я шагнула вперед, мешая ему видеть.
— Я одолела твоих Охотников, Танас, — заявила я, вытаскивая катану, — одолею и тебя!
— О, смелые слова от Первого Предка, любящего мир, — едко ответила Танас. — Когда ты стала такой напористой? Я думала, вы, Предки, всегда за своими Защитниками.
— Это наши щиты, — ответила я, — но это не означает, что мы не можем держать меч. А этот пронзит тебя!
— Да? — ее терпение вдруг лопнуло, Танас зарычала. — Воплощенные! Затушите ее Свет… навеки!
С ревом Воплощенные бросились вперед.
— Отступаем в туннель! — приказал Гоггинс.
— Нужно дать Тареку больше времени, — завопила я, отбиваясь от Воплощенного с топором. — Это наша единственная надежда.
— Я думал, ты была нашей надеждой, — ответил Гоггинс. Он дико махал дубинкой, оглушил троих одним ударом.
— Просто задержите их еще немного, — попросила я, отражая удар меча, направленный к спине Тарека.
Меч Феникса сверкал, как молния, посох Джуд стал размытым пятном, сбивая всех, кто подходил ближе. Стейнар, Косум и другие Защитники яростно бились, пытаясь проложить безопасный путь к входу в служебный туннель.
— Тарек! — крикнула я, волна Охотников разбивалась об нашу защиту.
— Еще… секунду… Есть! — закричал он. На алтаре загорелась круглая иконка солнца с глазом, мягко пульсируя.
— Тогда чего ты ждешь? — ответила я, пиная Охотника, который шел ко мне с бейсбольной битой. — ЗАЖИГАЙ!
Но Тарек не успел, его оттолкнул кулак-молот Бандита, он упал на пол. Гоггинс и несколько оставшихся Воинов бились в плотном круге, защищая последних Предков. Калеб даже вытащил скрытый клинок из трости и отважно отгонял нападающих, подходящих близко. Но их было слишком много. В хаосе Охотница с кастетами схватила Ташу и понесла ее, кричащую и брыкающуюся, к Танас. Жрецы-демоны в капюшонах тут же стали скандировать «Ра-Ка! Ра-Ка! Ра-Ка!», и Танас начала жуткий ритуал, чтобы принести в жертву жизнь и душу Таши.
— Таша! — завопила я, бросилась к алтарю и нажала на иконку солнца. Верхушка вспыхнула Светом. Горя ярче сверхновой, он лился лучами во все стороны, отражался от стеклянных панелей пирамиды, создавая ослепительную сложную паутину. Свет раскалился добела, воздух мерцал, и мое тело трещало от энергии. Даже мой меч будто сиял изнутри, словно его еще ковали. А потом верхушка перегрузилась и взорвалась последней вспышкой Света, разбив панели пирамиды и отогнав ночь.
.
53
Я услышала хруст стекла и осторожно открыла глаза. Феникс улыбался мне, лицо мерцало.
— Когда я сказал «зажги искру», я не это имел в виду, — он помог мне встать. — Но это сработало!
Я ошеломленно окинула разрушения взглядом. Осталась только рама пирамиды. Ковер из мелких осколков лежал всюду, блестя, как снег. Танас и Воплощенные лежали на земле, не шевелясь. Гоггинс нежно убирал осколки из белых волос Вивианы, а Косум проверяла испуганную Ташу. Стейнар осторожно помог Табисе проверить ее удивительно спокойного сына, а Сантьяго и Сун-Хи неподалеку встали и отряхивались.
