Так-то тебя, зараза!
Юлька молча ткнула пальцем на висящий прямо над камином семейный фото-портрет. Правда, там Севке десять годков, а ей нет ещё тридцати, но опознать можно.
— Вот, значит, как, — ледянучим голосом протянула брюнетка, резко поднявшись.
Довольно картинно — для женщины, истинно оглушённой сразившей её новостью. Надо же — восхитилась Юлька — даже перед женой любовника не преминет покрасоваться. Высший пилотаж.
— Да уж, — столь же картинно посетовала она, подмигнув ящерке, что перепорхнула с гостьи на её подушку. — Так уж получилось. Ещё семнадцать лет назад. С тех пор и супружествуем.
— Могу себе представить! — презрительно процедила гостья, небрежно подхватив с дивана дорогущую шубу.
И поплыла в коридор обалденной походочкой, которая Юльке никак не давалась.
— Тебя проводить?! — обидевшись на сей прискорбный факт, пульнула она вслед гостье парфянскую стрелу.
Но та просвистела мимо: брюнетка не удостоила ответом. Зато дверью всё-таки хлопнула. От души. Так, что загудели бетонные стены.
— Ушла? — тотчас вылезла из кухни Севкина башка, на которой джигитовал бронзовый всадник.
— Ага, — безмятежно отозвалась Юлька, вновь опрокинувшись на спину.
И блаженно потягиваясь: замечательное утро. Она дома, со своими мальчишками. А всё остальное прах и тлен. Не стоит и капли разочарования — этой отравы для души.
— Бате можно выходить? — не удержавшись, съехидничал отпрыск. — Или лучше пересидеть?
— У нас подполья нет, — отмахнулась Юлька и спохватилась: — Чего вы там стратегического нарешали? Как будем жить дальше? Вы не…
Вынесло чадушко с кухни вместе с хлопнувшей о стену дверью — чуть носом пол не пропахал. И чудо повторилось: его тело подхватило — как говорится в сказках — неведомой силой. Мягко поставило на место — чуть ли не пылинки сдуло. Севка озорно подмигнул взвившемуся к потолку бронзовому и выставил большой палец:
— Зачётно, мужик! А если я с балкона сигану?
— Не болтай, — сухо приказал отец, минуя баловника.
Прошёл к ближайшему креслу, опустился в него с бесстрастной миной. И… всё равно не выдержал: зыркнул на жену воровато-виноватым взглядом.
— Знаешь, что я сейчас поняла? — не отвлекаясь на пустяки, задумчиво осведомилась она.
— Что я бесстыжий кобель? — предположил Даян.
Развалившийся на диване Севка тоже не выдержал: хмыкнул. Оценил взметнувшийся отцов кулак и признал ошибку:
— Молчу.
— Только чур не смеяться, — проигнорировав их мальчишеские «нежности», продолжила Юлька.
— Не будем, — пообещал Даян, заметно расслабившись.
— Моя беленькая не стала зомбировать эту даму, — озвучила Юлька результат своих наблюдений.
— Может, не смогла? — предположил Даян.
Он явно ожидал этого и готовился броситься на выручку. Но вся его нервотрёпка пропала втуне: брюнетку «не употребили» в качестве зомби. Вряд ли та оказалась какой-нибудь недоделанной колдуньей — вроде Рэгзэна — на которую не действуют потусторонние штучки.
— Именно не стала, — повторила Юлька, любуясь пируэтами своей ящерки почти над самой головой. — Эта малышка внимательно изучила её на предмет потенциальных возможностей. И решила, что трое против одного не прокатит. У этого зомби нет даже призрачного шанса. Даже если его будут бросать на нас в атаку до вечера.
— И что? — не оценил муж результатов её умственной деятельности. — Это и без того понятно.
— А я не говорила? — спохватилась Юлька, стряхивая с себя созерцательную ленность.
— Чего не говорила? — посуровел Даян.
— Не сердись.
— Короче.
— Моя беленькая поначалу не оценивала физические данные людей. Зомбировала первого попавшегося.
— Хочешь сказать, — протянул Даян, — что они учатся?
— Реально, — поддакнул Севка, бодая пальцем бронзового приставалу.
Тот сидел на поджатом колене своей жертвы. И каждый раз потешно подпрыгивал, едва палец тыкал его в мордочку. При этом весьма ловко парировал атаки всеми хвостами. Складывалось впечатление, будто шипастик пытался продемонстрировать свои потенциальные возможности в ближнем бою. Вопрос только: с кем?
— А он боец, — констатировал Даян, внимательно следя за схваткой ящера с пальцем. — И, кажется, хочет нам что-то объяснить.
— Что на том свете мы станем воинами на динозаврах, — полушутя предположил Севка, пытаясь прихлопнуть юркого малыша.
Тот вывернулся из-под ладони неуловимым глазу финтом. Не пропал и вновь появился — как это у них водится — а именно выскочил. И в мгновение ока оседлал Севкину руку.
— Неплохо, — похвалил его Даян, отыскав взглядом своего бронзового тирана.
Тот пытался пробить хвостами стекло камина, чтобы залезть внутрь поближе к фальшивому огоньку. Неудачные попытки не вдохновляли его оставить это тухлое дело. Малыш долбился и долбился, как заведённый.
— Я не хочу быть никаким динозавровым всадником, — недовольно пробухтела Юлька, адресуя претензию беленькой.
Та замерла почти на кончике её носа и отрицательно покачала головёнкой. После чего присоединилась к бомбардирующему камин хулигану.
— Нужно сделать вылазку на заправку, — хмурясь, вернулся к насущному Даян. — Залить все канистры. Я знаю место, где почти не бывает народа.
— А продукты? — напомнила Юлька. — У нас еды дня на три. И только для домашнего употребления. Лишь то, что нужно готовить. А в магазин теперь нельзя.
— Зомби затопчут, — поддакнул Севка.
— Продукты не проблема, — отмахнулся Даян. — Позвоню, и привезут. Главное: решить, куда двинем дальше.
— И на чём, — подсказал хозяйственный, как и отец, наследник, возя пальцем по смартфону. — Наш Боливар не вывезет такой груз. А вдруг придётся быстро тикать? Батя, может, купим Тигра? БТР нам вряд ли продадут.
— Денег не хватит, — поморщился Даян.
— Что за Тигр? — оживилась Юлька.
Севка сполз с дивана и присоединился к ней на полу:
— Вот, смотри. Новьё машинка. Два годика всего малышу. И пробег почти нулёвый.
Она посмотрела. И поняла, что это её карма: вечно трястись на полувоенных джипах со спартанскими салонами для «реальных пацанов». Только и разницы — уныло думала Юлька, перелистывая картинки — что размеры твоего гроба на колёсах. Да, разве что, вместимость багажника за спиной. Хотя именно в такой вот сарай и можно натолкать недельный запас горючки. Что в их ситуации, как не посмотри, главное преимущество.
— Может, кредит возьмём? — неуверенно предложила она мужу. — Под залог квартиры много дадут. Ещё и на дорогу хватит. Мы ведь поняли главное?
Ей стало жалко родненького мужа. В прищуренных беспросветно чёрных глазах впервые промелькнуло нечто, похожее на безысходность. Не в его силах защитить их с Севкой от необоримой опасности. И Даяна это убивало.
Тем не менее, врать он не стал:
— Мы поняли главное. Как не просчитывал, по-настоящему скрыться не выйдет. Нас всё равно достанут рано или поздно Но продержаться какое-то время получится. Прости, Ю-ю, — испустил он сердобольный вздох. — Придётся тебе вспомнить юность. Нас снова ждёт нищета.
— Опять во Франции? — сыронизировала она с почти искренней беспечностью.
— Угадала, — улыбнулся Даянчик. — В тайге. Где-нибудь подальше от цивилизации. Но в пределах какого-нибудь населённого пункта. С продовольственной лавкой и фельдшером.
— Ходить будем в шкурах? — деловито уточнила она. — Жаль не предусмотрела и не захватила с собой одну такую. В неё мы с Севкой вдвоём залезем и застегнёмся.
— Вот так и знал! — обиделся ребёнок. — Говорил же, что нужно купить ствол. Как мы будем охотиться в этой твоей тайге? Из рогатки?
— А я думала: ты взвоешь и запричитаешь по своему ящику, — удивилась Юлька, ероша волосы надувшегося сынули. — Без розетки он работать не станет. Да и как быть с телефонами, тоже не знаю. Интернет в тайге даже с ружьём не добыть.
— Книжки будете читать, — пригрозил глава семьи и, толкнувшись, резко встал: — Всё. Собирайся, — скомандовал он сыну. — Попробуем пробить возможность купить новую тачку. Постараемся раздобыть денег на твоего Тигра. Если его ещё не продали.
