Я ухожу сама, так ещё и попутно разбиваю Лиану сердце. Кроме того, забираю с собой Руара, который отыграл роль «лидера» мятежников и совершенно не нужен со своей агрессией и прямотой в политических танцах.
В душе я уже решила остаться, но, раскусив задумку отца Шали, меня будто магнитом потянуло к той книжке, где я нашла хотя бы примерные координаты и описание ритуала. Хочу я, не хочу – это стало второстепенным. Нельзя разбрасываться путями отхода, если меня планируют загнать в угол. Со стороны Фирвина было крайне любезно намекнуть мне, в какой именно.
Интересно, где он собирается это сделать? У всех на виду, а потом сказать, что люди опасны для демонов и их надо всех «обработать»? Вряд ли он мне настолько доверяет. К тому же, раз отдал часы Руара, наверняка в курсе, как я стану действовать. Да и Лиан, будучи рядом, скорее сожжёт противника, не дав мне и двух минут набросать ритуальный рисунок. Тогда вся идея псу под хвост.
Выходит, мне даже выгоднее встретиться со старым рабом в общественном месте, а Фирвин наоборот попытается подстроить наше воссоединение в тёмном переулке.
Додумать мне не дали – дверь в библиотеку медленно начала открываться, и я машинально накинула на себя иллюзию пустого места. Лиан, который вошёл первым, почувствовал, что я использую его силы, но вряд ли догадался где. За ним следовала Шали, заметно посвежевшая и приободрившаяся.
– Я сейчас найду тебе путеводитель по каганату. Мама такие книги не читает, поэтому смело можешь спрятать в нём письмо. Главное, не выпускать книгу из рук.
– О чём письмо, ты мне не скажешь? – наудачу уточнила Шали, но визирь внезапно ответил:
– Почему же? Оно тебя касается в первую очередь. В нём я прошу Шамуса в случае, если со мной что-нибудь случиться, взять тебя в гарем.
Лиан, не сбавляя скорости, подошёл к нужному стеллажу и стал просматривать корешки, а вот его собеседница остановилась в центре зала, огорошенная известием.
– Погоди. Неужели здесь всё настолько серьёзно? Я слышала про беспорядки. То сторонники шахзаде пытались их освободить, то, когда вчера с них сняли обвинение, взбунтовались тести Вонуала. Только причём тут ты? Что угрожает твоей жизни?
– Вообще в освобождении шахзаде я принимал непосредственное участие, – усмехнулся визирь. – Пока, конечно, моя жизнь вне опасности, но в такие времена трудно оставаться спокойным. Ты можешь не отдавать письмо сразу, зато у тебя появится страховка.
– А почему свою любимую Виру оставляешь тут? – позволила себе несдержанность Шали.
– Она человек.
И всё.
Однако мне казалось, что Лианом, который в смутные времена разрывает последние связи, движет нечто большее, чем заботливость и страх. Иногда становилось обидно, что он не делится со мной своими догадками. Заглушало чувство только знание: я поступаю точно так же.
Шали, получив книгу, ушла, а визирь, посмотрев ещё немного на стеллажи, неспешно вышел на середину залы, обогнув столы, огляделся с лукавым прищуром по сторонам и внезапно спросил:
– И где ты?
От неожиданности я опешила. С кем это он?
– Вира, я знаю, что ты здесь, но не могу понять, где именно, – пояснил Лиан, действительно этим фактом забавляясь.
Раз знает… Иллюзию я сняла. Моргнув, будто не веря глазам, визирь внимательно осмотрел меня и заметил:
– Я вот глядел на диван, но даже вмятинки не заметил.
– Ты мог даже потрогать – нащупал бы только обивку, – самоуверенно заявила я.
– А если бы я сел?
– Вот тогда я бы уже заорала, – пришлось мне сдаться и, подмигнув, внести ясность: – Но, скорее всего, я бы успела отодвинуться.
– Хорошо, что ты здесь, – сменил тему Лиан, присаживаясь рядом. – Я хотел кое-что обсудить. Послезавтра во дворце правительства похороны Сая. С трудом верится, если честно… Я должен там присутствовать, да и охрана вся просится. Ты сможешь, в случае чего, защитить себя? Или далеко?
Вот он – самый идеальный момент, чтобы загнать меня в угол. По крайней мере, в ближайшее время.
– Если я пойду под иллюзией, это заметят? – уточнила я.
– Заметят. А зачем тебе иллюзия?
– Не хочу в этот день далеко отходить от тебя, – поморщилась я, не вдаваясь в подробности.
– То есть, ты хочешь отправить вместо меня иллюзию? Хотя нет, ты же спрашивала про себя. Извини, не понимаю.
– Если мне туда нельзя, как женщине или как человеку, я думала пройти в облике демона.
– В облике демона, в любом случае, не лучше. Высокопоставленные гости и родственники соберутся в первом зале, рядом с телом, остальные – растекутся по всему дворцу. Но с чего ты взяла, что тебе нельзя со мной?
– Ты же спрашивал, смогу ли я себя защитить, оставшись здесь без охраны? – вздёрнула я бровь. – Значит, мне там быть не полагается.
– Какие у тебя выводы всегда… бескомпромиссные, – пожаловался Лиан, качая головой. – О запрете речи не идёт. Просто мужчина обязан присутствовать на проводах своего знакомого, а уж тем более на проводах султана, а женщинам к чему лишний раз грустить или, не дай боги, плакать в обществе? Даже мать и любовницы прощаются с покойным на территории гарема. Но если ты желаешь, никто препятствовать не станет. Демоницы иногда действительно приходят. Про людей и не говорю – слуги поплакать любят.
– Ну, спасибо, – фыркнула я, а потом, повинуясь внезапному порыву, скинула туфли и забралась с ногами на диван, а затем и вовсе прижалась к Лиану, положив голову ему на плечо.
Через минуту молчания, демон не выдержал и спросил:
– О чём думаешь?
О чём…
Думала я о наболевшем. О том, что вечно прятаться от Руара не получится. И не только вечно, но и просто долго. Лиан прав – мозги там давно спеклись. Это подтверждает и подачка Фирвина. Значит, убить меня Руар точно попытается, наплевав на все запреты. А уж если, не дай боги, заметит часы… Или, если кто-то «шепнёт», что они у меня. Безвыходная ситуация.
В идеале, его надо устранить самым надёжным методом. Но я в который уже раз размышляю о чужой смерти, а сама не уверена, способна ли на такой шаг и готова ли к проблемам, которые после него появятся. Причём в этом конкретном случае проблемы страшили больше. Хотя, конечно, всё прошло бы легче, чем с Фирвином.
Куда проще заключить Руара в часы. Насовсем. Тоже не самый лучший выход, зато оперативный. Не нравилось мне только, что из залога демона можно вытащить, либо убив меня, либо изолировав надолго. Очередная игра на время.
Получается, на похоронах, я должна буду выманить противника и, пока не видит никто из гостей, заключить в «темницу». Вот только Руар ли противник? За ниточки дёргает Фирвин. И за мои тоже.
– Знаешь, Лиан, мне последние дни кажется, что нас поймали. И вокруг такая безысходность… всё бессмысленно. Всякая борьба, сопротивление. А мы как будто ничего не можем сделать, чтобы вырваться из замкнутого круга. И это очень печально. Что будет завтра? Как сложится наша жизнь? Можем ли мы на что-то рассчитывать? Ничего не зависит от нас. Ни-че-го.
– Просто расслабься и не загадывай, – предложил визирь. И мне больше ничего не оставалось.
25. Предание о воскрешении Ниназу
Похороны проходили во дворце султана, в котором в этот раз было буквально яблоку негде упасть. И перед входом выстроилась целая толпа, а уж внутри… Демоны занимали сразу несколько залов, оставался только узкий проход между ними, чтобы каждый новый гость смог подойти к покойному, молча попрощаться с ним пару минут, и занять своё место в толпе.
Так мы и сделали. Но стояли чуть дольше остальных.
Не знаю, о чём думал Лиан, глядя на неподвижного друга детства. С виду он был таким же, как и при встрече, только не улыбался и лежал с закрытыми глазами. Не верилось, что это только оболочка.
– Ты знаешь, он холодный, – внезапно сказал визирь, и я, вздрогнув, вскинула голову. – Вот, вроде и румяный, и выглядит как всегда, но я знаю, что он холодный, будто камень. Покойники все такие. Многие, прощаясь, прикасаются к ним, а я не могу. Если я дотронусь, то это будет конец. Впрочем, это и так конец, но я оттягиваю.
