непроваренной крупой условную голову.
Мы замерли. Нежить тихо поскуливала, жалобно трепыхаясь под сползающей с нее кашей.
Наша троица неуверенно переглянулась и вновь напряженно уставилась на медленно пролзущую по полу субстанцию, у которой в одной лапке была зажата все та же боевая ложка, а зато во второй теперь…
— Сейчас я в нее заклятием кину — пообещала я, собирая пальцы для щелчка.
— Стоять! — рявкнул вир — С ума сошла? В этой чертовой похлебке уже заклятий, как зерна в элеваторе понамешано! Что она дальше обретет, помимо разума? Некромантскую силу? Не сметь ничем в нее больше кидать. Все, что в нее летит она потом против нас же использует.
— Но она же нападет сейчас! — испуганно пискнула я, расслабляя ладонь — Она все ближе! И у нее колюще-режущее!
На то, чтобы оценить угрозу от приближающейся, агрессивно настроенной каши мужчине понадобилась доля секунды:
— Бегите — уверенно дал команду инквизитор и, чертыхаясь, попытался выползти из под намертво застрявшего на его широких плечах стула.
Пояснять нам не пришлось, как и долго упрашивать. Мы с Греттой тотчас с визгом рванули в коридор, путаясь в юбках и спотыкаясь о разбросанные по полу кастрюли.
А позади нас раздавалась отборная нецензурная брань вира и зловещий шелест скользящей по разбросанным ложкам жижи.
Отчаявшись выковырять свое могучее тело из стула, инквизитор чертыхнулся и попытался прямо в своем боевом облачении выбежать следом за нами. Но то ли из-за подлых столовых предметов, разбросанных под ногами, то ли из-за кастрюли, в которую он, себя по гулкому удару попал ногой, маневр его не удался. С громким « Ть..мать твою!» бравый инквизитор растянулся на полу А потом в воздухе страшно прозвучало первое недоброе « Гы-гы-гы» и уже его отчаянный вопль, полный боли и грусти по бесцельно прожитой юности.
Инквизитор вылетел и из стула, и из кастрюли, и из кухни. Причем так быстро, что у нас с Верховной ветром всколыхнуло юбки, а обляпанные кашей волосы шлепнули по щекам. В целом, инквизитор и из дома вылетел. Но потом вернулся, просунув свое злое лицо в дверь и, демонстрируя изукрашенную тремя рваными царапинами щеку погрозил перемотанным платком кулаком:
— Я… Вы… Чтобы когда я вернусь, ничего этого здесь не было! Иначе… Ад после инквизиторского костра Вам покажется раем!
И этот гад смачно хлопнул за своей спиной дверью.
И теперь мы сидели за столом, в напрочь разгромленной кухне и бессильно обозревали творящийся вокруг бардак.
Минут через пять к нам присоединилась обиженная сова. Она села на спинку поднятого стула и жалобно мычала по-коровьи, перебирая перышки. Следом за ней, аккуратно втягивая свое склизкое тело по ножкам мебели, на стол забралась жижа. Ложку и вилку она, предусмотрительно, оставила при себе. Смотрела на нас недавно обретенными провалами, символизирующими глаза и, иногда, глубокомысленно выдавала: «гы… гы-гы… Гы-ы-ы….». надо полагать, способность издавать звуки она тоже приобрела недавно. Возможно сыграл роль конфликт заклятий. А, может зелье, на котором сварили эту, с позволения сказать, кашу, дозревало. Звуки были страшными и тягучими. И, почему-то, окончательно выводили из остатков равновесия.
— Ну вот что, — вдруг серьезно сказала Верховная, хлопая ладонями по столу — С этим и правда пора заканчивать. Иначе твой муж не выдержит и сдаст нас своим коллегам. На опыты.
— Было бы с чего — фыркнула я — Ничего такого не случилось же!
— Ну, это мы с тобой понимаем — весомо заметила ведьма, поглаживая по отчищенным перышкам ласковую нежить — Ну, бывает. У ведьм раз в месяц и не такое бывать может! Почему инквизиция и появилась, к слову… Так что, пора от него избавляться.
— Как? — устало спросила я, отбирая боевую вилку у жижи, чтобы та не тыкала ей в умертвие, и грозя ей пальцем — Фу, Матильда! Нельзя! Нельзя тыкать Мурзика вилкой!
— Имя им дала уже? — хмыкнула Гретта.
— Ну, раз сотворили, то надо бы — скривилась я в ответ — Вроде у нас так же принято…
— У нас много что принято. Например вовремя упрямых Дознавателей мочить. А ты что?
— А что я? Я осталась без главного оружия! На моей руке эта пакость — и я продемонстрировала сияющую голограммой печать — Как я призову его искру? Как его убью-то теперь? У меня уже прямо руки опускаются!
— Если не можем его, пока, убить — медленно проговорила ведьма — Значит нужно его, хотя бы, отвлечь. А для полного счастья, вообще заставить ваш брак аннулировать и свалить в то прекрасное далеко, откуда он и появился. Ведь вы так договаривались?
— Это не выполнимо — простонала я, падая лбом на уложенную перед собой вилку и, ожидаемо, получая при этом троекратный укол в лоб — Ай! Да чтоб тебя…
— Тише с проклятиями — недовольно буркнула Гретта — У тебя и так с контролем не очень… Почему не выполнимо? А ну, припомни, что ему там надо?
— Найти убийцу брата, говорит — потирая лоб, недовольно огрызнулась я — И как я ему его предоставлю? Прямо так и выйду в холл, когда он работы придет? С радостно разведенными руками, приплясывая и оглашая дом воплями: «А вот и я!»?
— Вот глупая! — всплеснула руками Верховная — Зачем самой сознаваться? Да с нужным зельем да хорошим заклятием у тебя пол города на себя эту вину возьмет!
— Он же проверит — недоверчиво прищурилась я.
— А и пусть! Устанет проверять — развеселилась Гретта — Нет тела, нет дела! А тут главное зелье такое сильное сварить, чтобы бедняга сам поверил и вспомнил, как заманивал, резал, душил, насиловал… а потом еще расчленял да огнем жег!
— Зачем так сложно? — захлопала я глазами.
— А чтобы инквизитор замучился проверять — расхохоталась Темная — Короче, не грусти, Делия! Я буду не я, но отвадим мы от тебя твоего исти… кхм… истекающего благими намерениями Дознавателя. Не таких отваживали. Итак, займемся делом! Дай пять, Матильда!
И ведьма с кашей бодро обменялись хлопком руки.
Я искренне ненавидела весь свет. Свет был отвратителен тем, что населялся живыми существами. А их я сегодня ненавидела особенно качественно.
Правда, вот казалось мне, что чувства мои были очень даже взаимны. И эти самые существа со всей силы ненавидели меня. Иначе как объяснить, что каждый из них только и
