— К тому же это я попросил тебя приехать.
— Да, благодарю. Это… — он остановился, когда кентавр проскочил мимо, на чем-то похожем на усовершенствованные лыжные ботинки, которые выглядели зловеще, будто копыта, — …интересно.
Эш улыбнулся.
— Да, подожди пока увидишь мисс Клингон на карнавальном шествии. Это что-то.
Данте засмеялся.
— Держу пари. Так какие хорошие группы я могу проверить для клуба?
Эш схватил три комикса «Темной лошади» «Вампирские истории» и добавил в растущую кучу.
— «Last Dance»[13] действительно хороши. Они играют сегодня ночью, и еще «Ghoultown»[14]. Но одну группу ты должен увидеть — это «Cruxshadows»[15]. Они как раз твои соратники и играют в стиле Darkwave[16]. Солист Rogue будет в Хайатт позже раздавать автографы в своей кабинке. Если хочешь, я могу познакомить вас.
— Это будет здорово.
Данте прибыл в Атланту по единственной причине: Ашерон заверил его, что Dragon Con — одно из лучших мест для просмотра нескольких альтернативных групп, которые он мог бы нанять в качеств ее ди-джеев для своего клуба в Миннесоте.
К ним подбежала Сими с двумя мужчинами «Клингонами» идущими позади нее.
— Акри? Могу я пойти на родину Клингонов?
Эш улыбнулся демону.
— Конечно, но не ешь кого-либо из них.
Демон надулся.
— Почему нет?
— Потому, Сими, что они не настоящие Клингоны. Они люди, притворяющиеся Клингонами.
— Тьфу, хорошо, просто отлично. Не есть. Но я собираюсь идти сейчас. Пока-пока.
Она стремительно исчезла с двумя молодыми людьми. Эш отдал комиксы продавцу, а затем достал свой бумажник.
— Разве ты не должен пересчитать по головам население родины? — спросил Данте.
— Нет. Она сделает то, что я сказал… — Эш остановился, будто вспомнил что-то. — Опять же, я не сказал ей не есть Баджорцев или Ромуланцев[17]. Черт.
Он заплатил за комиксы.
— Ты прав, я лучше пойду и пересчитаю.
Эш сделал шаг, потом остановился.
— Кстати, ты может хочешь отправиться прямо сейчас наверх в номер и проверить кое-что.
— Зачем?
Он пожал плечами.
— Будь уверен, это совпадает с твоими потребностями.
Данте нахмурился.
— Я только что оттуда.
— Ну, так сходи туда еще раз.
Животное в Данте уловило сверхъестественный запах, исходящий от Ашерона, но он не был уверен, что это. Но как только Атлант отправился прочь, он почувствовал непонятную тягу сделать так, как предложил Ашерон.
Данте пошел прочь от торговой площади в направлении эскалатора. Он едва достиг его, когда снова почувствовал запах пантеры. Он резко повернулся налево, ожидая увидеть ее.
Ее там не было.
Он все еще был твердым для нее. Готовым. Зверь внутри рычал, требуя вкусить ее тело.
Он поднимался на эскалаторе, убегая от запаха, казалось, становившегося сильнее.
Опустив голову, он внимательно осматривал собравшихся, но никого из его народа там не было.
Закрыв глаза, он вдыхал воздух. Теперь ее аромат стал острее. И он был… Он окружал его.
Здесь не было женщины, только Ромео, и он пах пантерой. Данте обнюхал Ромео, который немедленно оттолкнул его.
— Парень, ты… прекрати это. И не делай этого на публике. Нас могут неправильно понять.
Он не обратил внимания на выговаривающий тон брата.
— Где она? — потребовал Данте.
— Вне пределов досягаемости.
Ее запах омывал его сильнее, чем раньше. Его тело было чувствительным. Нуждающимся. Каждая часть просила ее. И оно не принимало возражений.
— Где? — прорычал он.
Ромео покачал головой.
Но Данте не нуждался в ответе. Каждый гормон в его теле чувствовал ее. Против своей воли он сорвался с места и побежал, прорвавшись сквозь толпу, к лифту. Однако он пришел в себя в коридоре шестнадцатого этажа. Здесь запах был сильнее всего.
Более желанный. Более сильный.
Данте крался по коридору, пока не нашел ее дверь. Он не мог дышать, так как ее запах заполнил все его существо. Прислонившись головой к дереву, он закрыл глаза и поборол внезапное желание выбить дверь.
Это, пожалуй, напугает ее, и кроме того, ему не нужна была публика для того, что он намеревался с ней сделать. Он постучал в дверь, стиснув кулаки, и подождал, пока маленькая хорошенькая брюнетка не открыла. У нее были большие лавандовые глаза и длинные волосы, вьющиеся вокруг овального личика.
Его дыхание оборвалось, он смотрел на нее, желая каждой частицей себя. Но, несмотря на весь свой сексуальный голод, он знал, что теперь ее ход…
Пандора не могла дышать, она пристально смотрела на высокого, сексуального мужчину-пантеру в дверном проеме. Он воплощал все, что было первобытным и мужским. Он стоял, облокотившись руками о дверной косяк, и смотрел на нее таким обжигающе алчным взглядом, что ее затрясло. Мужская мощь и смертельная грация сочились из каждой поры его великолепного тела.
У него были длинные черные волосы, собранные сзади в косу. Его глаза были такими светло-голубыми, что казались почти бесцветными в контрасте с загорелой кожей и длинными темными ресницами. Его лицо было изящной лепки, однако имело резкие черты, не позволявшие ему считаться милашкой.
Он был одет в черные джинсы и широкую черную рубашку. Было что-то вечное и древнее в нем. Что-то, что проникло в нее и бросило в жар все тело.
Он без приглашения вошел в комнату и наклонил голову так, что смог потереться лицом о ее волосы.
Пандора задохнулась от легкого соприкосновения, пославшего дрожь по всему ее телу. Его дыхание обожгло сверхчувствительную кожу, желавшую только его прикосновений. Ее соски затвердели в ожидании того, что произойдет.
— Гатаки. — Он прошептал греческое слово «котенок», глубоко вдохнув запах ее волос.
Ее человеческая половина хотела оттолкнуть его. Животная часть отказывалась. Она хотела прижаться к нему. Разорвать его одежду и, раз и навсегда, узнать, каким будет секс с мужчиной.
Дверь в ее комнату с грохотом захлопнулась словно сама по себе.
Пандора кружилась вокруг него, потираясь о его тело и борясь с желанием закричать от наслаждения.
— Ты принимаешь меня? — задал он риторический вопрос.
С формальной точки зрения женщина сама выбирала себе любовника, но когда самка была так обольстительно заворожена мужчиной, то, в действительности, другого пути не было.
