А тут на мою голову свалится целый город в воздухе. И ведь не Его Величеству отвечать перед соседним миром, откуда у них в небе внезапно появится летающий город! Если, конечно, эксперимент деда окажется удачным.
Это ж сколько придется договариваться, это ж как придется делить город с представителями других миров. От одной этой мысли у меня опять дергается глаз. Хотя он у меня уже третий месяц дергается. Официальный диагноз, поставленный лекарем: нервный тик.
Ба-бах!
Миг – и я в боевой стойке. По рукам растекается защитное пламя. Дракон внутри меня ощетинивается, готовясь вырваться на свободу и защитить людскую личину.
Звук был такой, будто кто-то неудачно сел на воздушную подушку, и она тут же выпустила воздух. Не самый приличный звук.
Меня обсыпает какой-то пепел.
– Какого брыха! – рычу.
Старик и вовсе куда-то пропал. Неужели его разорвало вместе с макетом? Было бы здорово. На одну проблему меньше. Пять минут общения с ним заставили мои мозги вскипеть, как воду в чайнике. Не то чтобы я с ним всю сознательную жизнь мучаюсь, но иногда бывает. Я с ним впервые познакомился в императорском замке, когда мне было десять лет.
Стряхиваю пламя.
Дракон снова рычит. На краю стола резко появляется старая сморщенная рука, а затем вторая. Этого старика разорвало?!
* * *
Но нет, постепенно вырисовываются плечи Веньяна и бумажный купол муниципалитета, спланировавший на седую макушку изобретателя.
– Это всего лишь легкое недоразумение, – поясняет сумасшедший старик и поднимается на ноги с довольной улыбкой на лице.
Чувствую, как дернулся глаз.
Легкое недоразумение? Я вообще решил, что это его разнесло на мелкие кусочки. Весь мой кабинет превратился в снежную долину. Остатки города летают в воздухе, подгоняемые темной материей и ветром.
Дверь распахивается, но на пороге появляется не охрана, а император собственной персоной.
Тут же склоняю голову, а вот дракон внутри меня отзывается едва заметным рычанием перед равным самцом.
– Что за взрыв, а драки нет? – спрашивает Аратон, входя в кабинет.
Его рубашка небрежно распахнута, на шее видны следы красной помады.
– Я показывал свой эксперимент господину Стадниону, – довольно отзывается дед, также кланяясь императору.
– И что, нравится? – в карих глаза Аратона вспыхивает огонек.
– Город взорвался, – развожу руками в стороны.
Что мне тут должно нравиться? Что мой кабинет теперь похож на пострадавший от извержения бумажного вулкана дом?
– М-да, какая досадная оплошность. И все же я хочу город в небе, – продолжает он, обводя кабинет скептическим взглядом. – И он там будет парить. Стаднион, вы сможете это устроить?
Дед не сразу успевает сообразить, что это к нему обращаются.
– Да, конечно, Ваше Величество. Скорее всего, в расчеты закралась ошибка, но я обязательно найду ее и исправлю. И у нас точно получится поднять город в небо. Я ведь недавно пробовал с домом. Тот даже поднялся в воздух, но тут же упал.
– О, я наслышан. Нам уже претензия от ваших родственников пришла, что вы их дом в воздух подняли, – Аратон пожимает плечами.
– Да? Я был искренне уверен, что это мой дом, про который я забыл много лет назад! – поясняет обескураженный изобретатель.
Пожалуй, надо держаться подальше от него и его держать подальше от себя.
– Я найду способ! У меня есть еще одна идея! – Веньян вылетает из моего кабинета, поднимая в воздух бумажный ураган.
– Эх, ученые, – Аратон мечтательно улыбается. – Слушай, Найджел, присоединишься ко мне? Тут такие эльфийки появились…
Я устало смотрю на него. Ему бы только за эльфийками бегать. Будто прошлого раза недостаточно…
– Нет, Ваше Величество.
– Почему? Там такие девочки!
– Ваше Величество!
Дракон внутри меня щетинится, приподнимаясь на лапы. Он на взводе не меньше меня.
Кровь воспламеняется, готовясь выпустить наружу энергию, которую я не хочу контролировать. Я готов взорваться прямо сейчас.
– Сколько можно? Каждый мой день – рассматривание и правки дурацких законов, которые вы порой не удосуживаетесь даже посмотреть. Вот что это за закон, что собаки обязаны ходить без намордников в центре столицы? Что за закон, запрещающий мочиться в голом виде? А обращения граждан, которые пишут императору? То водостоки им не нравятся, то крыша не такая светлая, то дом разваливается, хотя жильцы оттуда уже давно должны были съехать. И это еще ладно, но когда надо решать семейные разборки только потому, что они не могут дойти до суда – это театр абсурда!
Бью по столу так, что тот подпрыгивает и тут же воспламеняется. Рука покрывается темно-зеленой чешуей – дракон готов занять свое место, позволить человеку отдохнуть от проблем. Но нет. Сдерживаю зверя. Еще не время. Мне надо найти хоть одну причину, почему я должен успокоиться из-за беспорядка в кабинете. И успокоиться настолько, чтобы не выкинуть в окно пятое кресло за эту неделю.
– Слушай, – Аратон проходит дальше, брезгливо ступая по остаткам макета и откидывая летающие в воздухе части рукой. – Тебе надо отдохнуть.
– Все нормально, – смахиваю остатки бумаги с кресла, усаживаюсь. – Мне не нужен отдых.
Голова трещит, хочется сжечь к брыхам весь кабинет. Все надоело. Хочется убраться отсюда подальше. Засесть где-нибудь дома и смотреть в потолок.
Но перед глазами все равно будут стоять бумаги, законы, чужие лица, которым срочно что-то нужно. Мне работа уже по ночам снится. Иногда даже понять не могу, сплю я или работаю.
Кручусь как брых в колесе!
– Нужен. Я тебе как лучший друг рекомендую, а то сидишь тут как крот в норе. Никакой радости в жизни, – довольно говорит Аратон.
Вот за что его уважаю, так это за то, что он на чужие психи не обращает внимания. Даже его дракон лишь фыркнул в ответ на мою тираду.
– Помнишь, как мы с тобой вместе летали? – мечтательно щурится. – Когда это было в последний раз?
– Вчера, – отвечаю ему. – И то, это я тебе предложил полетать.
– Да? Ну вот. Ты своего дракона выгуливаешь, а себя нет! – укоряет друг.
