мне интересует меня меньше всего, так это твое, десятый.
– Читаешь сунские цы? – спросил, улыбаясь, восьмой принц.
– Да! – ответила я, бросив взгляд на книгу, валявшуюся в траве.
Десятый принц не преминул вклиниться в разговор: – Да за муравьями она наблюдает, а книгу взяла для вида, притворяется, будто читает, только и всего.
Я повернула к нему голову. На вид ему было около семнадцати-восемнадцати, но рядом со мной он чувствовал себя взрослым дядюшкой.
– Разве тебе незнакомы строки «Мир видеть в чашечке цветка, найти у древа просветленье»? [9] Я наблюдаю за муравьями, но смотрю вовсе не на них.
Десятый принц – тюфяк ошеломленно застыл, не зная, что ответить, и перевел взгляд на восьмого.
– Похоже, десятый, тебе стоит больше времени уделять учебе! – заметил со смешком восьмой принц, кивая, и вновь обратился ко мне с вопросом: – Ты читаешь сутры?
– Я лишь слушала, как их читает сестра, только и всего, – поспешно ответила я.
Восьмой принц улыбнулся и устремил взгляд в сторону озера.
– Она действительно много читает, – произнес он спустя какое-то время.
Я задумалась, глядя на его лицо, по которому нельзя было понять, о чем он на самом деле думает.
– Ей хочется лишь мира и покоя, – сказала я безразличным тоном.
Он ничего не ответил. Его взгляд был все так же устремлен к глади озера, и улыбка не покидала его губ.
Десятому принцу показалось, что прошла уже целая вечность. Разговоры, в которых он не мог вставить свое веское слово, были ему неинтересны. Подобрав лежавшую на земле книгу, он спросил:
– Ты знаешь все эти иероглифы?
Я поймала его вызывающий взгляд, и мне жутко захотелось сказать «да, знаю», но я не стала спорить с фактами:
– Зна… комы! Они знают меня, а я не знаю их, но мы сейчас как раз знакомимся друг с другом.
Он снова разразился хохотом. Не знаю почему, но задиристость десятого принца каждый раз вызывала во мне раздражение, и я начинала без раздумий говорить все, что приходило в голову.
– И как же ты знакомишь себя с ними и их значением? – спросил, смеясь, восьмой принц.
– Отгадываю! – выпалила я.
Десятый принц воскликнул, не переставая смеяться:
– А так можно? В таком случае нам всем больше не нужны учителя: мы можем сами отгадывать значения иероглифов.
Восьмой принц вздохнул и покачал головой, но на его губах сияла улыбка.
– Пойдем, – сказал он и пошел вперед.
Десятый принц торопливо бросил книгу мне в руки и поспешил вдогонку. Пройдя несколько шагов, он обернулся:
– Мы собираемся в другое поместье на конную прогулку, поедешь с нами?
Услышав его слова, я ощутила сильное волнение. Я еще ни разу не выходила за ворота с тех пор, как попала сюда!
– Мне правда можно пойти? – спросила я немного заискивающим тоном, подбегая к нему. – А что скажет моя сестра?
– Почему же нельзя? Найдем тебе послушную старую кобылу, и, если не погонишь ее слишком быстро, все будет в порядке. А что скажет твоя сестра, меня не волнует, – ответил десятый принц.
Он снова начал задаваться, и мне захотелось парировать какой-нибудь колкостью; но я помнила, что возможность выйти за ворота на дороге не валяется, поэтому оставалось лишь… терпеть.
Казалось, он шел небыстро, но мне приходилось почти бежать, чтобы не отставать. Я притворилась, будто мне в голову только что пришла чудесная идея, и сказала:
– Должно быть, сестра послушает господина восьмого бэйлэ.
– Тогда иди и сама скажи восьмому брату! – ответил он, глядя на меня.
Мне казалось, что я слышу собственный скрежет зубовный. На этого десятого где сядешь, там и слезешь! Так важничает, хотя всем, что у него есть, он обязан другим!
– Ты меня позвал, и ты должен позаботиться обо всем, иначе я никуда не пойду! – произнесла я сердито.
Он покосился на меня с видом «не хочешь – не надо». Я развернулась, собираясь идти обратно, и он поспешно схватил меня за руку:
– Ладно, ладно! Я скажу ему, хорошо!
Только тогда я улыбнулась и, сбросив его руку, поспешила за ним.
Восьмой принц был весьма удивлен тем, что я пришла вместе с десятым. Не дожидаясь, пока брат откроет рот, мой спутник торопливо сказал:
– Восьмой брат, я увидел, как скучно девчонке сидеть в поместье, и решил взять ее с нами покататься.
– Взял – так поехали! – легко улыбнулся восьмой принц.
Когда мы подошли к воротам, слуги объявили, что повозка готова. Восьмой принц забрался в повозку первым, десятый запрыгнул следом. Подошел один из слуг и, опустившись на колени, подставил мне спину. Если бы в современном мире мне нужно было преодолеть высоту повозки, я бы справилась с этой задачей не раздумывая и легко; но сейчас, замотанная в ткань, словно цзунцзы, я едва могла передвигаться, и мне действительно требовалась помощь. Однако коленопреклоненному слуге было всего двенадцать-тринадцать лет, его лицо было совсем детским, и я смотрела на его подставленную спину, не решаясь поставить на нее ногу.
– Что ты там копаешься? – закричал из повозки десятый принц.
К счастью, здесь был еще восьмой принц. Будто разгадав причину моего замешательства, он бросил на меня странный взгляд, а затем протянул мне руку. Я облегченно вздохнула, велела мальчику-слуге отойти в сторону и, схватив протянутую руку, забралась в повозку.
– Сколько с тобой возни! – воскликнул десятый принц, тем не менее двигаясь вглубь повозки, чтобы я могла сесть рядом.
Я села ближе к окошку и выглянула наружу. По обеим сторонам улицы тянулись ряды торговых лавок, по мостовой сновало множество людей. Но, едва завидев повозку, прохожие тут же прижимались к обочинам, пропуская ее, поэтому, несмотря на толпу, мы ехали не так уж и медленно. Продолжая смотреть в окошко, я тихонько вскрикнула, но затем, кое-что осознав, просто покачала головой.
Десятый принц высунулся в окно и посмотрел по сторонам, затем втянул голову обратно и с недоумением спросил меня:
– Что ты там увидела?
Я удивленно застыла, но потом ответила со смехом: – Не скажу. – И снова устремила взгляд за окно.
Некоторое время он злобно сверлил меня взглядом, а затем сделал вид, что ему до меня нет дела. Впрочем, это длилось недолго. Не выдержав, десятый снова спросил:
– Отчего ты только что вскрикнула?
Я не обратила на него никакого внимания и продолжала смотреть прямо перед собой. И только когда десятый принц начал толкаться, я сказала:
– Могу рассказать, но только если ты дашь мне кое-что взамен.
