на жалость. Чуть слезу не пустил, рассказывая, как он и его жена обожают "сынишку" и ну никак не могут с ним расстаться меньше, чем за пять золотых. Обязательно бы ему поверила, если бы объект "любви" не сидел рядом со мной тихий и насупленный. В результате все же пришлось раскошелиться на три золотых, и Нейс Озин семи с половиной лет от роду был передан под мою полную опеку до совершеннолетия, что засвидетельствовал нотариус и два свидетеля.
За всеми этими хлопотами время возвращения в деревню давно прошло. Ни на что особо не надеясь, я все же отправилась на рынок. Сумка с деньгами и некоторыми нужными мелочами была у меня с собой, а вот узелок с вещами для ночевки остался в телеге у старосты. Мне их, конечно, потом вернут, но надо где-то эту ночь переночевать, да и до деревни потом добраться. Нейса мне выдали и вовсе без вещей, точнее трактирщик принес нечто, сильно смахивающее на половую тряпку, от которой я благоразумно отказалась. Но будем решать проблемы последовательно.
Торговые ряды давно опустели. Только кое-где припозднившиеся продавцы собирали свой товар, да нищие копались в мусоре, надеясь чем-нибудь поживиться. Но меня, к моей огромной радости и облегчению, ждали. Староста велел одному из сельчан задержаться и дождаться непутевую знахарку. После моего рассказа и демонстрации ученика, хмурый мужик, сам отец многочисленного семейства, смягчился. А после того, как я предложила в компенсацию за беспокойство, оплатить ночевку в каком-нибудь трактире, и вовсе повеселел. Оказалось, что у него свояк держит небольшой трактир на окраине города. Нас там с удовольствием примут и даже скидку сделают по-родственному.
До трактира родственника добирались целый час. Напрямик было бы быстрее, но пришлось объезжать респектабельный центр города, петляя по узким кривым улочкам. Въезжать в центр на телеге, не то чтобы запрещается, но не приветствуется, пояснил наш возница. Лучше уж так, от стражи и «благородных» подальше.
По дороге прикинула свои финансы. В расчете на возможную покупку лошади или другой живности, денег я с собой взяла много. Однако этот запас таял на глазах, а еще предстояло купить одежду для мальчика и что там еще ему может понадобиться на новом месте. Похоже, возвращаться буду с пустым кошельком.
Сам трактир, как и окружающий район, вогнал меня в уныние. Дома вокруг стояли не то, что нищие, но какие-то облезлые, неухоженные. Даже буйно разросшаяся зелень палисадников не смягчала это впечатление. Наоборот, я обратила внимание, что ни перед одним из домов нет цветов, местные жители не стремились украсить свои дома. Сама бы я в этот угол не сунулась, поискала что-нибудь поближе к рынку, в торговом районе. Но наш провожатый уверенно открыл дверь и первым шагнул в дымное нутро.
Свояк и правда нам обрадовался, выделил две смежные комнаты, одну для родича, другую для нас с Нейсом. Вопреки моим страхам, комната была довольно чистая.
- Только вы это, госпожа знахарка, в зал лучше одна не спускайтесь, - смущенно посоветовал мне хозяин. - А лучше вообще не спускайтесь. Воду мы вам мигом натаскаем, и ужин принесем. А то ведь народ у меня разный собирается. В основном выпить заходят. Как бы чего не вышло.
Я заверила, что мы с мальчиком с удовольствием поужинаем в номере, и без особой необходимости носа за дверь не высунем. За это нам быстро в четыре руки натаскали за ширму бадью теплой воды. В придачу трактирщик притащил ворох мальчишеской одежды. Все было ношенное, но чистое, в гораздо лучшем состоянии, чем одежда Нейса.
- Вот, от сыновей моих осталось. Парни выросли давно да разъехались, а одежонка так в сундуке и лежит.
Мы не стали привередничать, за пару медяшек Нейс обзавелся парой вполне приличных рубашек и всего в одном месте зашитыми штанами, деревенские дети и похуже носят.
Утром вернулись на рынок, уже в качестве покупателей. Мы с Нейсом шли по рядам, высматривая лавки с готовой одеждой. Ткань у меня есть, рубашек я ему нашью, но предстояло найти подходящую обувь и, если получится, суконную куртку. Лето - оно не всегда теплое бывает.
- Нейс, мальчик мой, ты ли это?! – внезапно окликнул моего воспитанника продавец одной из лавок.
Увидев его, Нейс было разулыбался, но потом пугливо покосился на меня. Я ободряюще кивнула и первой шагнула к прилавку, уставленному деревянными, ярко раскрашенными игрушками. Продавал их пожилой мужчина с пышными усами и лысиной, окруженной венчиком седых волос. У него была располагающая улыбка доброго дядюшки, сразу хотелось улыбнуться в ответ.
- И ты, госпожа, присаживайся, уважь старика. Сосед я вот этого сорванца, на одной улице жили. Слышал, слышал уже, что Нейса какая-то магичка себе забрала. То ли опыты над ним ставить будет, то ли в услужение заберет, - он лукаво посмотрел на мое вытянувшееся лицо и сдержанно захихикал. - А что поделать? Людям ведь только повод дай, насочиняют еще и похлеще.
- Здравствуйте, я травница и новый опекун Нейса. А есть в нем пока нечего, кости одни, откормить сначала требуется, - криво улыбнулась я, обозначая, что это только шутка, а то кто их знает, этих любителей посплетничать.
Нейс пристроился разглядывать игрушки. Он брал их по очереди, с восторгом рассматривал со всех сторон и осторожно ставил на место.
- Ты уж будь с ним поласковей, – тихо попросил новый знакомый, поглядывая на играющего ребенка. – Он хороший мальчик, только вот с родными ему не повезло. Тебе уже рассказали, как он родился?
- В общих чертах. Странная какая-то история.
- А чего там странного? Старый Озин все выгадывал, за кого бы дочку повыгодней пристроить, женихов перебирал. А тут этот маг появился, молодой, неженатый, комнату снять хочет. Озин сразу его к себе и зазвал. Что уж у них там случилось – не знаю, а выдумывать не буду. Да только спустя две недели тот маг уехал, как и собирался. А спустя месяца три-четыре бабы приметили, что у Делмы живот расти начал, шушукаться стали. Тут Озин и начал всем жаловаться, что тот маг заезжий дочку его снасильничал.
Старик немного помолчал и тяжело вздохнув, продолжил:
- Как Нейс родился, Озин снова стал пытаться Делму замуж пристроить. Только если раньше он надеялся с этого денег поиметь, то теперь пришлось самому раскошелиться. Не сразу, но нашелся согласный. Симас так-то мужик неплохой, выпить только любит, а работать не очень. Вечно у
