Отец Милы тихо пошёл на кухню, стараясь не шуметь, чтобы никого не разбудить. Свет решил не включать. На автомате повернул к раковине, взял с полки стакан и налил воды из фильтра.
- Не спится? – раздалось из угла.
Михаил аж подпрыгнул от неожиданности, но быстро собрался и повернулся лицом к угловому дивану. Богдан сидел за столом, и в темноте казалось, что глаза у него светятся голубым.
- Смотрю тебе тоже? – ответил мужчина вопросом на вопрос.
- Ждал тебя, понимаю, что за дочь беспокоишься, садись, поговорим.
Миша молча сел рядом с избранником Меланьи, что тот может сказать отцу? Как успокоит сердце того, кто эту малышку с младенчества растил, оберегал, защищал, считал своей принцессой, холил и лелеял.
- Я понимаю, слова в этом деле пустое, - будто ответив на его внутренние вопросы, произнёс Богдан. – Я много говорить и не буду, я тебе просто покажу и дам слово колдуна, что буду беречь твою дочь до самой смерти.
- А вы ещё и умираете? – почему-то Мише хотелось съязвить побольнее, уколоть собеседника, вывести его на эмоции.
Но Богдан на провокацию не поддался, а продолжил спокойным ровным тоном. Стало немного стыдно за своё поведение. Михаил чувствовал превосходство этого мужчины, чувствовал, что тот может одним взглядом размазать его, уж что-что, а колдовство благодаря дочери он научился узнавать, но уязвлённое мужское начало отца требовало «быть на коне». Колдун же протянул руку своему будущему тестю, и крепко сжал его запястье.
- Закрой глаза и расслабься, всё что ты увидишь – это то, что было. За эти полгода, пока я её учил было многое. В душу она мне запала крепко, да и я у неё в сердце, так что помешать нам быть вместе ты всё равно не сможешь. Смотри, видишь её улыбку?
Михаил выхватывал картинки из потоком идущей информации, это было так странно, будто бесконечная лента фотографий постоянно мельтешит перед глазами, а вытягиваешь одну и уже можно рассмотреть. Он так и делал, останавливал, брал кадр, рассматривал, везде была его любимая дочурка. Вот она хмурится, вот злится, вот губки от обиды надула, а здесь старается, а здесь… На этом кадре он задержался дольше, здесь он увидел робкий влюблённый взгляд. Дальше снова разные эмоции, обучение идёт, знания закрепляются практикой, учитель и хвалит и журит, а Милка смотрит на него и улыбается, светится изнутри, счастлива.
Пока Михаил разглядывал то, что показывал ему колдун, тот продолжал говорить.
- Мы пережили с ней многое, а переживём ещё больше. Характер у Милы взбалмошный, но я умею её направлять. Сила у неё большая, но я помогу использовать её правильно и не во вред. Я научил многому, но смогу дать ей ещё больше.
Михаил видел, как его дочь трепетно прижимается к груди своего учителя, отдавая ему частичку себя, раньше она так прижималась к нему. Теперь у неё появился тот, кто в её жизни будет главнее отца. Скупая мужская слеза блеснула в уголке глаза, но не пролилась. Конечно же он примет, у него нет другого выбора. Вздохнув, Миша разжал свои пальцы с запястья Богдана и встал.
- Хорошо, - согласился он. – Я не буду вам препятствовать.
- Благодарю, - коротко ответил колдун.
Мужчины тихо разошлись по комнатам, оставшаяся часть ночи пролетела легко и быстро.
Утро порадовало солнышком, бодрящий запах кофе распутывал сонные мысли, хрустящие тосты и тонкая ветчина с сыром вкусно укладывались в желудки.
- А теперь куда? – спросил Михаил молодых о планах.
- Сейчас на кладбище съездим и в Москву, - отвечала Меланья. – Проведаем Вадечку и Машу.
- А Маша это кто? – про крестника Михаил знал, а про Машу ещё не слышал.
- Это племянница Богдана, - легко ответила Милка. – У них с Лёхой любовь, а Богдану нужно всё под контролем держать, - рассмеялась она.
Богдан при этих словах поморщился, что не скрылось от внимательных глаз Михаила. Вот, так то, порадовался мужчина, понимаешь значит, как тяжело своих девочек чужим мужикам отдавать.
Потом были сборы на работу и в дорогу, все разъехались, квартира опустела. В зале тихо тикали большие часы в натуральной деревянной оправе, на кухне мерно гудел вечно работающий холодильник, жизнь не останавливалась ни на секунду.
7.Ты рвёшь мои миры
Богдан за пять часов дороги устал, хотелось полежать. А Милка во дворе дома Марии увидела своего крестника, которого папа вывез на прогулку.
- Я буду в квартире, - не желая сейчас ни с кем разговаривать, колдун быстро скрылся в подъезде.
Мила же осталась на улице с Лёхой и Вадимом. Маша была ещё на учёбе, на отдых пара часов точно есть. Увидев, как коляску повезли в сторону парка, колдун улёгся на кровать и закрыл глаза, просто сна не хотелось.
Мысленно он перебирал места, куда можно отправиться отдохнуть, очень манила пещера в Хрустале, но решил отложить её, там возможно понадобится длительное пребывание. Сейчас же нужно что-то лёгкое и расслабляющее. Остров, самое то!
Плотно стиснув веки, до характерных искорок, Богдан начал накладывать на себя ощущения присутствия. Первой подключилась кожа, и он почувствовал лёгкий бриз. Сразу же подтянулось обоняние, и вдох солёного свежего воздуха наполнил лёгкие. Следующими включились мышцы тела, колдун шёл и свободно размахивал руками. Яркое тропическое солнце ударило в глаза, всё можно открывать веки.
Наблюдая перед собой совершенную картину рая на земле, Богдан вспомнил Милу. Может, надо было сначала её сюда привести, может, Хрусталь для неё слишком сложен и непонятен, а здесь всё просто и как в жизни. Присев на мокрый песок возле кромки океана, колдун вытянул ноги и наслаждался волнами. Эти пушистые пенные барашки сначала убегали, а потом смело накатывали, разбиваясь о его пятки и запутываясь песчинками в волосах на ногах. Приятно.
Нет, он должен обязательно прийти сюда с любимой, такого отдыха просто сном не получишь. Колдун откинулся на спину и посмотрел на чистое голубое небо. Ни облачка. Релакс. Хотелось закрыть глаза и погрузиться только в ощущения, но нельзя, если разорвёт связь с картинкой, то и ощущения уйдут. Будет смотреть, просто смотреть, слушать и чувствовать волны.
Сзади раздался странный треск. Вставать не хотелось, и Богдан продолжал наслаждаться. Шум повторился, и колдун увидел, как голубое небо рвётся надвое, обнажая глубокую черную впадину. Он быстро сел и обернулся назад. Острова уже не было, разорвало. Стон негодования вырвался из груди. Надо уходить. Ну почему так? Это был уже третий мир, который рвался таким образом. Что именно провоцировало разрыв, он не понимал, но восстановлению он теперь не подлежит. Жаль остров.
Богдан закрыл глаза и буквально вышвырнул себя из приятной неги. Ощутив спиной мягкое покрывало и подушку под головой, он медленно открыл глаза. На кровати рядом с ним сидела Мила и улыбалась.
- Давно ты здесь?
- Нет, только вернулась, я не хотела тебя будить, ты так мило улыбался во сне, извини.
В голове беспокойно мельтешила страшная догадка, он отчаянно пытался вспомнить, в какой момент порвался первый и второй мир. Неужели это она? Такого не может быть, не должно быть, он этого не хочет.
- А что ты делала, когда я спал?
- Ничего, просто смотрела на тебя и посылала лучики своей любви. Тебе снился хороший сон, ты расстроился?
Она прилегла рядом, положив свою голову ему на плечо. Как кошка, прижалась к тёплому боку, не хватало только мерного урчания.
- Сколько сейчас времени? – спросил колдун.
- Два часа, - посмотрела она на часы.
- Машка только через час придёт, - прикинул он. – Тогда мы сейчас с тобой сходим к хозяину квартиры, это недалеко, а там по пути есть кафе, зайдём, пообедаем, не против?
- Я думала, мы обедать все вместе будем, когда Маша вернётся, - удивилась Мила.
- Поужинаем вместе, а потом поедем обратно.
- Как, даже не переночуем?
- А ты хотела в гостиницу ехать? Или у своего крестника собралась ночевать, - усмехнулся он.
