Забеременеть оказалось не так просто, как я думала. Несколько раз я думала, что да, но потом оказывалось, что это всего лишь задержка.
Но когда этот день настал, он оказался еще более волшебным, чем я могла себе представить. Теперь пришла моя очередь попытаться блокировать свои мысли. Я собиралась сообщить эту новость Блейку за ужином.
Блейк отсутствовал несколько дней, помогая моему отцу с некоторыми проблемами, которые снова доставляли виверны. Мне не нравилось, когда его так долго не было.
Даже мой отец еще не знал, но Констанс сказала, что сообщит ему перед ужином, как только он вернется, чтобы это стало сюрпризом только для Блейка.
Я провела весь день, ожидая его у окна нашей комнаты, молясь увидеть его очертания вдалеке.
— Констанс! — закричала я и выбежала из комнаты. — Они здесь!
Он, конечно, Рубикон, но виверны есть виверны. Я рада, что он вернулся целым и невредимым.
Он тяжело приземлился. Земля загрохотала; его драконья форма была больше, чем когда-либо.
Он вернулся в свою человеческий облик, и я тут же заключила его в объятия, целуя его повсюду.
— Меня не было всего три дня, Елена.
— Три дня — это слишком долго.
Он рассмеялся.
— Так как поживает любовь всей моей жизни? — спросил он, прищурившись.
— Идеально.
— Что ты пытаешься от меня скрыть? — спросил он серьезным тоном.
— Ничего! Я ничего не скрываю.
— Почему я не могу прочитать твои мысли, Елена?
— Не можешь? — Я попыталась изобразить удивление. — Кажется, я наконец-то нашла способ блокировать тебя.
Он покачал головой.
— Ладно, неважно, — пробормотал он и взял халат, который протянул ему Дживс.
— Спасибо, Дживс.
— С возвращением, ваше высочество, — поприветствовал тот.
Блейк фыркнул.
— Никак не привыкну, — сказал он, натягивая халат на тело. Он обнял меня, и мы бок о бок пошли к замку. — Серьезно, Елена. Ты начинаешь меня немного пугать.
— Совсем ничего? Ты совсем ничего не слышишь?
Я улыбалась от уха до уха.
— Совсем. Это пугает.
Он сделал тяжелый вдох, и я засмеялась.
— Это не смешно! Я чувствую себя выбитым из колеи.
— Скоро. Просто наберись терпения.
Мы приготовились к ужину и спустились вниз где-то в семь часов. Было приятно видеть, что стол сегодня накрыли по максимуму.
Изабель пришла на ужин. Сэр Роберт был в отъезде с моим отцом, так что он тоже ни о чем не знал.
Отец поймал меня на кухне прямо перед тем, как мы сели за стол.
— Горошинка моя, — прошептал он со слезами на глазах, крепко обнимая меня. — Я не буду ничего говорить. Ты так старалась сохранить это в секрете.
— Тише, пап.
— Извини, — сказал он и одними губами произнес: «Поздравляю».
Мы сели, и ужин начался.
Они говорили о вивернах и обо всем, что произошло за последние три дня.
Блейк был тих, очень тих. Я попыталась заглянуть в его разум в надежде понять, что его беспокоит, но испугалась, что это позволит ему увидеть мои мысли и испортит сюрприз.
Наконец, пришло время для десерта.
Все слуги покинули столовую. Перед каждым из нас поставили тарелку, накрытую серебряной чашей.
Все разом подняли серебряные крышки и увидели десерт… кроме Блейка. На его тарелке лежала пара пинеток.
Я тихонько наблюдала, как он сидит рядом и молча смотрит на свою тарелку. Очень, очень долгое время.
За столом повисла тишина, все смотрели на него, ожидая его реакции. Никто не думал, что он застынет.
Я посмотрел на своего отца, на лице которого все еще было написано волнение. Я глазами умоляла его что-нибудь сделать, но он пожал плечами.
Блейк все еще смотрел на дурацкую тарелку.
Затем, наконец, он повернул голову и встретился со мной взглядом.
— Это не шутка?
Я замотала головой.
— Я стану отцом?
Меня пугала его реакция.
— Да, ты станешь отцом.
На его лице расплылась довольная ухмылка. Он схватил меня и крепко обнял, когда я сняла блок со своего разума, и мои мысли открылись ему.
Он рассмеялся.
— Хороший сюрприз? — спросила я.
— Самый лучший, — сказал он, касаясь моего живота и целуя меня в губы.
Беременность прошла потрясающе. Время тянулось медленно, но в конце концов настал знаменательный день.
Я не знала, кто больше нервничал… мой отец или Блейк.
Констанс велела им обоим подождать в гостиной. Я решила, что королевские роды пройдут дома.
Красивая маленькая девочка торжественно появилась на свет четыре часа спустя. Мы назвали ее Силхо.
У нее был темный пушок на затылке и ангельское личико. Она взяла от меня и Блейка все самое лучшее.
Жизнь была прекрасна. О большем и мечтать нельзя.
ПОЛТОРА ГОДА СПУСТЯ
Мы готовились к королевскому турниру по частниссу.
Это не Варбельские игры. Частнисс гораздо веселее. Чем-то напоминает лакросс, но с драконами. Как и все игры с драконами, частнисс очень опасен.
Надевая костюм под сверкающим ночным небом и наблюдая, как Блейк превращается в дракона, я напомнила себе о правилах. Нам разрешили использовать наши способности… за исключением Блейка и меня, нам разрешили использовать только одну, без обмена. Розовый поцелуй был запрещен, так как он был убийственным. Буквально. Эта способность приводила к ужасной смерти. Поэтому мы обычно использовали молнии или мороз.
Я забралась Блейку на спину, и он грациозно взмыл в небо. Мое сердце дрогнуло от волнения. Полеты никогда мне не наскучат.
Всадники играли со старым мячом из овчины верхом на драконе. Для удара по мячу использовалась огромная ракетка, затем игроки гонялись за ним и снова били. Команды были три против трех. Дракон занимал позицию вратаря и стоял на страже перед сеткой, расположенной близко к земле или высоко в небе.
Нашей целью было небо, так как Блейк любил летать, а команда соперника была на земле. Нам предстояло много летать и много защищаться, следя за тем, чтобы мяч оставался близко к воротам наших соперников.
В промежутках между всем этим надо изворачиваться и уклоняться от чужих способностей. Блейк жульничал поначалу, меняя способности, которые использовал на других, но из-за этого нас отстраняли на десять минут, что приводило нашу команду к поражению.
«Любимая, хватит витать в облаках и держись крепче», — голос Блейка возник в моей голове и вернул меня на землю… или, точнее, обратно в реальность, где я сидела у него на спине.
Я слегка намотала несколько его усиков, похожих на усы сома, на свою руку и мысленно послала сообщение: «Я готова».
Моему отцу не нравилось, что мы не говорим друг другу ни единого слова, но когда мы объяснили ему, что на самом деле общаемся, просто молча, он расслабился. Он был весьма впечатлен тем, что нам это удалось. Восхищение часто светилось в его глазах, когда он понимал, что мы разговариваем друг с другом по-своему. Он был в искреннем восторге от нас.
— Вперед! — закричала Бекки. Они с Джорджем всегда были на нашей стороне.
С тех пор, как Джордж впервые увидел Блейка, застрявшего в том месте, которое мы теперь зовем Преисподней, у него было много видений про нас… И хороших, и плохих, но рассказывать он не хотел. Это пугало меня. Он даже Бекки не говорил.
Я вскрикнула от волнения, когда ударила ракеткой по мячу.
Сэр Роберт промчался мимо нас. Мой отец ударил по мячу первым, и тот полетел вниз.
Блейк хмыкнул и развернулся, а мой отец радостно рассмеялся. Мы погнались за мячом.
Бекки точным пасом вернула его мне. Я ударила по мячу прежде, чем отец успел до меня добраться.
— Притормози, Елена, пока ты не поранилась! — закричал отец.
