– В тебе тоже принцессу сейчас не узнать, – иронизирует напарник. – Надеюсь, когда пойдем на свидание, ты будешь выглядеть лучше.
– Ах, так?! – увернуться от возмущенного тычка в плечо Иллидану не удается, но, воспользовавшись моментом, он перехватывает мою руку. – Пока не научишься говорить комплименты – никаких свиданий. Так и знай!
– Я предпочитаю действовать, а не болтать попусту, уж извини, принцесса, – делает заявление мужчина. – А теперь и правда нужно ещё немного поспать. Что скажешь?
Что бы ни сказала, а Дан уже уплыл в царство Морфея.
Следующее пробуждение было мягким и сладким. Где-то вдали звучит щебет птиц, лицо обдувает легкий ветерок, а нежные как перышко поцелуи ласкают мое лицо. Веки, переносица, кончик носа, щека, опять веки, которые распахнулись сами собой.
– Привет, родная, – мама ласково гладит меня по щеке. – Как ты себя чувствуешь?
– Привет, – сладко потягиваюсь, разминая косточки. – Я больше не ощущаю Мариам. Все получилось?
– Да, получилось. Если не считать, что она едва тебя за грань не утащила. Не представляю, что бы я делала, если бы у неё это получилось.
– Расскажешь?
– Да нечего особенно рассказывать, – мама морщит нос, явно не желая вдаваться в подробности. – Зелье не успело настояться и сработало не в полную силу. Не знаю, что произошло на свадьбе, но контроль ты потеряла, и ритуал пришлось проводить в спешке. В какой-то момент я было решила, что…, – прерывисто вздохнув, мама все же находит в себе силы закончить: – Если бы не Источник, все могло сложиться иначе.
– Источник?
– Да. С его помощью нам удалось удержать тебя.
А вернее, с помощью кристалла. Теперь ясно, почему я проснулась с ним в руке, и почему ранее Источник на меня так вызверился. Опекал.
– Так что произошло? Что тебя так разозлило? Это должно быть что-то серьезное, раз даже эффект успокоительных не помог.
– Алина случилась, вот что, – настроение портится, едва перед глазами всплывает образ мерзкой девчонки. Думаю, свадьбу она вряд ли забудет.
Перескакивая с одного на другое, посвящаю маму в подробности перепалки. Я рассказывала об Антоне ранее, но не так чтобы уж слишком подробно, а сейчас вывалила на маму все, не фильтруя. С самого начала. Вот как оно есть, без всяких прикрас.
Мама под конец рассказа лишь хмурится да поджимает губы.
– Я сейчас скажу одну вещь, которая, надеюсь, позволит тебе взглянуть на ситуацию под другим углом, – наконец, выдает она. – У Антона не было шансов устоять, как мне кажется. Из твоего рассказа выходит, что мальчик всю жизнь хотел иметь отца, и не какого-нибудь, а именно того, который его отверг. Что-то вроде подсознательной матрицы поведения. Папа кумир, но я для него недостаточно хорош. И он из кожи вон лезет, чтобы доказать, что это не так. Но несмотря на достигнутые вершины и хорошую жизнь – та, самая главная цель, сидит глубоко в подсознании. И вдруг этот кумир объявляется и окружает вниманием. И хочется удержать это внимание, получить одобрение. Услышать то, о чем всегда мечтал. Это хуже чем наркозависимость.
– И что? – я понимала, о чем она говорит, но принять не могла. – Ломать ради этого одобрения свою жизнь и существовать ради чужой выгоды? Словно собака на коротком поводке.
– А это уже не тебе решать, милая. Чтобы избавиться от зависимости – в первую очередь нужно этого захотеть. Парню выпал шанс вернуть контроль над собственной жизнью, но вопрос в том, ухватится ли он за него?
Надеюсь, так оно и будет. В конце концов, это уже не мое дело, а спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Продолжить беседу не удаётся – в комнате появляется возмущенный отец, мол, пока вы тут языками чешете, там на кухне что-то горит. Мама подрывается как ужаленная, с руганью вылетая из комнаты, под громкий отцовский смех.
К этому можно и привыкнуть.
Я все ещё слышу причитания мамы, когда в комнату просачивается Дан и быстро закрывает за собой дверь.
– На кухне ничего не горит, да? – интересуюсь у напарника, чуть склонив голову на бок.
– Неа, – с широченной улыбкой заявляет это чудо. – Но запахи там такие, что слюнки текут.
– Тогда почему ты здесь, а не там?
– Эжен, видишь ли, тут такое дело…, – вид у него смущенный и упрямый одновременно.
– Мне уже не нравится начало, – предупреждаю со смешком.
– Мне пришлось кое-что сделать во время ритуала, – заявляет мужчина, сверля меня серьезным взглядом. – Ты только выслушай меня, хорошо?
И замолчал, не решаясь продолжить.
– Не тяни, Дан, ради Бога. Скажи уже как есть.
Чем дольше он молчит, тем сильнее я начинаю нервничать. Да и его напряженность, которую я буквально чувствую кожей, ситуацию не улучшает.
– Мариам почти убила тебя, пока мы её выкуривали. Ты лежала на моих руках, и я чувствовал, как с каждой секундой тебя покидает жизнь. Я не мог этого допустить, не мог потерять тебя, поэтому разделил с тобой магию.
Он замолкает, пока я пытаюсь осознать сказанное.
– Что это значит? Ты сделал меня магом?
Предполагаю очевидное, но ошибаюсь.
– Нет, – Дан пересекает комнату и присаживается на край кровати. Сжав мои ладони, он поясняет: – Это древний способ, которым пользуются маги, если хотят связать свою жизнь с обычным человеком без дара. Ещё этот способ называют брачным ритуалом.
– Поверить не могу! – шепчу ошеломленно, не зная, как реагировать на новость. Без меня меня женили. Офигеть. – Дан!
Как такое вообще возможно? С каких пор получать согласие невесты вовсе не обязательно?
– Что Дан? – взрывается напарник как бочка с порохом, вскакивая с кровати. От неожиданности я вздрагиваю, но мужчина, кажется, даже не заметил, полностью погрузившись в собственные раздумья. – Мне нужно было просто смотреть, как ты умираешь? – бегая из угла в угол, по всей комнате, рвал и метал он. – Ответь! Как бы ты поступила на моем месте? Ты столько раз спасала мою жизнь! Шла на безумный риск, даже осознавая, что я просто мог водить тебя за нос! Верила, когда другие б отвернулись! Так скажи, Эжен, как я мог позволить тебе уйти за грань?
Дан в этот момент больше всего походил на безумца. Лохматого безумца.
– Я понимаю, правда. И на твоем месте поступила бы так же – спасла любой ценой. Вот только ответь мне на один вопрос… Ты перечислил все причины или есть что-то ещё?
Я с каким-то ужасом вперемешку с эйфорией ждала его ответа, понимая, что это может изменить все.
Дан застывает как истукан, сверля меня проникновенным взглядом. Плечи его опускаются, и на одно единственное краткое мгновение я улавливаю нечто странное, некую покорность судьбе, после чего ироничный взгляд возвращается.
– Я не мог позволить уйти за грань девушке, в которую влюблен.
– Это хорошо, – выдыхаю. – Потому что я, кажется, чувствую тоже самое.
– К тому же, она задолжала мне свидание, – это Дан заявляет с такой невозмутимостью, что улыбнуться просто невозможно.
– Я согласна компенсировать долг поцелуем, но с рядом условий, – подняв ладонь, начинаю загибать пальцы, проговаривая перечень требований: – Во-первых, на брачную ночь можешь даже не рассчитывать…
– Конечно, – кивает Дан. – Не раньше, чем ты приведешь себя в порядок. Ты в зеркало смотрелась, чудо лохматое?
– Раньше надо было думать, на ком женишься, – возмущаюсь, сдувая с лица челку. – Во-вторых, я согласия на свадьбу не давала, так что какой бы ты там ритуал ацтеков ни провел – не считается! Никаких поблажек не жди!
– Ещё как считается! – отмахивается от неудобной информации, как депутат от электората.
– В третьих – папе сам все расскажешь!
– Между прочим, я уже получил разрешение на ухаживания, – я прищурила глаза, и уже через секунду мой муженек идет на попятный. – Ладно-ладно, расскажу. Слушай, это все занимательно, но, может, ты меня уже поцелуешь? А потом продолжим, а то ты ведь так можешь до бесконечности перечислять!
– Мне что, все нужно самой делать?
И именно в этот чертов момент в комнату влетает мама с ошеломительной новостью:
