Папа, подумала я. Арчер. Дженна. Кэл. Нужно выбраться, чтобы вытащить их.
Потайной ход был такой тесный, что приходилось сгибаться в три погибели, и такой извилистый, что уже через несколько шагов я потеряла вход из виду, а значит, стало совершенно черно. Я машинально подняла руку — призвать магический огонек — и вспомнила, что не могу колдовать.
Я быстро шла вперед. Сзади слышался шум боя — глухие удары, грохот, похожий на гром, и снова мне почудились вдали крики. Я не позволяла себе останавливаться, с ужасом гадая, что там происходит. «Папа, Арчер, Дженна, Кэл», — повторяла я без конца. Я не смогу помочь им, если умру.
Потайной ход пошел вверх, а потолок опускался все ниже. Остаток пути пришлось ползти на четвереньках. Наконец я стукнулась головой обо что-то твердое. Пощупала — люк.
Я нажала посильнее, и люк открылся, осыпав меня землей и мелкими камушками. Надо мной высились живые изгороди садового лабиринта, — значит, я оказалась позади дома.
Выбравшись на поверхность, я зажмурилась от яркого света и на минуту решила даже, что солнце уже взошло. Да нет, когда мы с Элизабет и миссис Каснофф бежали по коридорам, было еще темно. Не так уж много времени прошло, и свет не солнечный — мягкий, лимонный, — а жесткий рыжий свет пожара.
Я поднялась на ноги и обернулась к дому.
Дом горел.
Из окон верхнего этажа вырывались языки пламени, лизали стены. Целый акр крыши, сказала нам Лара в наш первый день в аббатстве, и сейчас весь этот акр был охвачен огнем. Жар опалил кожу, я поперхнулась дымом. Воняло гарью.
Так вот почему…
С грохотом обрушилась массивная створка парадной двери. Дом, где Алису превратили в демона, где прожил жизнь мой отец. Штаб-квартира Совета — ничего этого больше не было.
А внутри остались папа и Арчер.
Мне хотелось упасть на колени, прямо в траву, и зарыдать, но чья-то рука схватила меня за плечо. Я заорала и, размахнувшись, со всей силы ударила того, кто меня держал. Впервые до меня дошло, насколько беззащитной я стала, лишившись магии. От моих слабеньких ударов никакого толка, а волшебная сила впустую исходит криком взаперти.
— Софи, это я! Я! — кричал тот, от кого я отбивалась.
Кэл.
— Все хорошо, — повторял он, прижимая меня к себе. — Все хорошо.
Я припала к нему, обессилев от страха, так что даже плакать не могла.
— Где ты был?
— Совет взял у меня показания и отправил обратно в «Гекату». Но я… Не знаю, как чуял, что здесь беда. Вернулся через итинерис. Что за чертовщина творится?
В его карих глазах отражалось пламя пожара.
— Да все Совет. Они призывали демонов. Это они обратили Ника и Дейзи. Ник поубивал кучу народу, Арчера приговорили к смерти, и… — Я захлебнулась слезами. — Из-за этого явилось «Око» и теперь штурмует дом, а Лара натравила на них Дейзи. А папа… все еще там, в подземелье. И Арчер. И с Дженной что-то сделали, только я не знаю что.
Я замолчала, и как раз в эту секунду рухнула одна из многочисленных печных труб, подняв столб огня и дыма. Странно — я словно сама не осознавала масштабов потери, пока не произнесла все это вслух. Я больше не могу колдовать. Дженна пропала, — может быть, погибла. Папа и Арчер заперты в горящем здании.
— Ничего, — тихо сказал Кэл и прибавил тверже: — Иди к итинерису. Я использовал ту линию, которую создал Арчер для путешествия в «Гекату» и обратно. Она еще цела. Уходи по ней.
— Как? — спросила я, с трудом собирая расползающиеся мысли. — У меня отняли магию.
— Тебе не понадобится колдовать. У итинериса собственная магия.
— И куда я пойду? Я понятия не имею, где мама.
Горло мучительно сжалось. Папа обещал ей позвонить. Что, если она сейчас едет сюда? Примчится — а тут такое.
— Ты был в «Гекате». Она там?
Кэл покачал головой:
— Нет.
В доме снова что-то загрохотало.
— Иди к итинерису и скажи, что хочешь попасть к Эйлин Брэнник. Переместишься либо прямо туда, либо куда-нибудь поблизости.
Если бы он велел мне обежать вокруг мельницы и переместиться в Нарнию, я, наверное, и то бы так не удивилась.
— Что? — завопила я, перекрикивая шум пожара. — Зачем мне туда?
— Потому что там твоя мама, — ответил он, пристально глядя мне в глаза.
Я вцепилась в его рубашку.
— Господи, они ее поймали?
Кэл снова покачал головой.
— Нет. Некогда объяснять. Просто поверь. Тебя там не тронут. Мне сейчас не приходит в голову другого безопасного для тебя места. А я постараюсь помочь твоему папе. И Кроссу.
Я стиснула его руку.
— Кэл, это самоубийство!
Видит Бог, я хотела спасти папу и Арчера, но от одной мысли, что Кэл сунется в этот ад, у меня сердце сжалось от страха.
Кэл осторожно отвел мою руку.
— Я должен, — сказал он тихо.
Шагнул прочь и вдруг остановился, как будто передумал. Я ждала, что он пойдет со мной к итинерису, а он вместо этого наклонился, взял мое лицо в ладони и поцеловал.
Я оцепенела от потрясения, рука так и замерла в воздухе возле плеча Кэла. Поцелуй был короткий — хотя все-таки слишком долгий, чтобы считаться целомудренным. Кэл отстранился, а я таращилась на него, разинув рот. Он провел большим пальцем по моим губам, и от этого по всему телу словно побежали искры.
— Прощай, Софи.
И он скрылся в горящем доме. Еще одно имя в списке моих потерь.
Говорят, от горя сознание словно замыкается в себе. Реакция организма ради выживания. Наверное, это и случилось со мной. Мне как будто вкатили громадную дозу новокаина в мозг.
Я повернулась спиной к аббатству Торн и пошла на мельницу. Не побежала сломя голову. Просто шла. Одна нога, потом другая. Кэл сказал — иди к Эйлин Брэнник. Там твоя мама. Ладно, Эйлин, так Эйлин.
На мельнице я сразу нашла цепочку Арчера. Она лежала в двух шагах от меча. Все правильно — он уронил ее здесь в ту страшную ночь.
Я подняла цепочку чужими, непослушными пальцами. Ощутила ее вес на ладони. Возьму ее с собой, на случай, если больше не увижу Арчера.
И тут на меня нахлынуло новое чувство. Вернее, предчувствие, похожее на то, что преследовало меня со дня отъезда из школы. Только на этот раз я не испытывала страха.
Это было ощущение счастья. И надежды.
Я увижу его снова! Не могу объяснить, откуда я это знала. Просто знала, и все.
Магия шевельнулась внутри. Бессильная, она все-таки была со мной. Оцепенение постепенно проходило, уступая место железной решимости. Если Арчер переживет эту ночь, может быть, и папа, и Кэл останутся живы. И Дженна, где бы она ни была сейчас.
А вместе мы, быть может, сумеем остановить все это безумие. Я крепко сжала рукоять меча, а свободной рукой накинула цепочку на шею.
