галактику. А там у Милены, должно быть, врагов хватает. Так что мы будем делать с гражданством, Кристюш?
Мое лицо сморщилось, готовясь вот-вот заплакать. Почему этот мир такой жестокий? Неужели я навсегда останусь узницей Нод-Алора? Но другого выбора не было, если, конечно, чудовище не врет. Шмыгнув носом, я плаксиво ответила:
— Хватит издеваться. Я уже поняла, что мне отсюда не выбраться. Просто дай свое гражданство уже.
— Ну-ну, не реви, — по-доброму усмехнулся он, похлопав меня по плечу. — Все не так плохо. Будучи подданной Нод-Алора ты сможешь свободно путешествовать по галактике. Фактически эта планета лишь условно имеет статус страны, но по большому счету мы являемся судебной властью с исключительными полномочиями по всей галактике. Мы не участвуем в политике, но не входим в юрисдикцию других ведомств. Иные страны не имеют здесь реальной власти, поэтому нас можно назвать анклавом. Таким образом, хоть Нод-Алор и не государство, его служащие не могут являться подданными других стран.
Я мрачно посмотрела на парня и подытожила:
— Короче говоря, если я работаю на тебя, то могу только стать частью Нод-Алора, и увольнение автоматически лишит меня гражданства. Либо я работаю на тебя до конца жизни, либо я — бомж.
— Тц, такая умненькая, — похвалил Болдан, поощрительно погладив по голове. В два щелчка закончив вводить мою информацию, он выключил сканирование, приобнял меня за плечи и бодро потащил из кабинета, расписывая дальнейшие планы: — А теперь пойдем купим тебе что-нибудь.
Я тут же оживилась, поспешно следуя за своим новым шефом, но не могла не спросить:
— А я что, уже начала получать зарплату?
Парень покосился на меня и с усмешкой спросил:
— Уже забыла? По условиям Контракта я тебя обеспечиваю. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы сгладить неловкую ситуацию между нами. Конечно, я не мог предусмотреть, что в теле разыскиваемой по всей галактике преступницы окажется маленькая актриса, но и ты не своим пешком в наш мир пришла. Мы, так сказать, жертвы обстоятельств. К чему нам воевать? Будет лучше, если этот конфликт разрешится на дружеской ноте. Ты ведь не откажешься со мной дружить?
Вот же ж речистый какой! Гладко у него так все, мирно. Такое чувство, будто я торжественно и неспеша забираюсь в непроходимую топь, в которой увязну при первой же попытке повернуть назад. Дружить, говоришь? Впервые мне предлагают дружбу в ультимативной форме.
— Не откажусь, — ответила я, послушно опуская голову и пряча выражение лица.
— Спасибо, — тепло улыбнулся тюремщик. — Рад слышать. Ты не пожалеешь, я — отличный друг.
В тот момент я была слишком наивна, дорогой дневник. Тогда я еще не знала, что означает френдзона хозяина Нод-Алора.
Гуляя под руку и разговаривая обо всем на свете, мы обошли весь небоскреб с верху до низу. Неожиданно мой тюремщик оказался очень легким и интересным в общении, а его шутки заставляли меня смеяться на протяжении всего вечера.
Мы побывали во всех торговых и развлекательных центрах, он представил меня всем управляющим и администраторам, и я смогла увидеть десятки самых натянутых улыбок в истории кинематографа. Едва мы появлялись на этаже, к нам сразу же бежал главный менеджер отдела, кланяясь так низко, что лоб коленей касался.
Он купил мне личные планшет и коммуникатор, открыл счет в галобанке и перевел на него сумму, значения которой я пока не поняла, но семь нулей запомнила.
Он провел меня по всем бутикам модной одежды и лично участвовал в подборе гардероба. До этого я даже подумать не могла, что с парнем может быть так весело ходить за шмотками.
Мы не пропустили ни одного отдела с футболками. Ранее я уже имела возможность узнать, насколько те нравятся нашему хозяину, но теперь он и меня заразил этой любовью. Там мы провели больше всего времени, поэтому у меня образовалась собственная коллекция футболок с разными надписями.
От новых впечатлений кружилась голова, и эйфория туманила разум, поэтому я даже не поняла в какой момент мы оказались одеты в парные футболки. На моей красовалась надпись "Алмаз", что совсем не удивительно, учитывая фамилию, а на его — "Ломбард", что должно было навести на какие-то мысли.
После посещения каждого магазина нам выделяли человека, который нес пакеты к покупками, поэтому к концу вечера позади грустно волочилась целая свита, как у короля и королевы. Однако стоило мне обернуться, как они все тут же расправляли плечи и бодро улыбались, демонстрируя радость от сопровождения таких важных персон.
Не обошли стороной и мебельные салоны. Чудовище объяснило, что в нашей новой квартире почти нет мебели, поэтому я могу выбрать что угодно на свой вкус. А так как ни дизайн интерьера, ни размеры комнат мне были не известны, выбирали мы мебель совместными усилиями. Туда же вошли шторы, люстры, ковры и постельное белье.
Только один раз он не вошел со мной в торговый зал — когда я пошла в магазин нижнего белья.
Тактичный, деликатный, понимающий, умный, интересный, добрый, веселый, щедрый, заботливый.
Сильный, могущественный, богатый.
Самый лучший повар в мире.
Вот у какого парня я оказалась во френдзоне.
Что же касается неконтролируемого страха перед ним, то он никуда не делся. Есть такое понятие, как "эффект подвесного моста". Это когда ты идешь над обрывом, сердце бешено колотится, адреналин зашкаливает, тело напряжено до предела, а навстречу тебе идет другой человек. И вот ты смотришь на него, испытывая все эти чувства, и легко поддаться иллюзии, что дело не в бездне под ногами, а в человеке напротив.
Под конец, так как было уже довольно поздно идти что-то готовить, мы зашли в ресторан поужинать, а доставка отправилась с нашими вещами по новому адресу. Дан сказал, что его люди со всем разберутся к нашему возвращению, поэтому можно никуда не спешить. Еда была прекрасна, собеседник остроумен, и я совсем не чувствовала усталости, проведя столько времени в приятных хлопотах.
Ресторан находился на верхних этажах небоскреба, поэтому вид из высокого окна открывался удивительный. Это не то, что похоже на ночной город моего родного мира, тут скорее кадр из фантастического фильма. Нод-Алор — антиутопия межгалактической эпохи. Типовые высотки, стоящие строгими рядами, никакой наружной рекламы, фонарей и мигающих баннеров и, словно плавающие звезды среди монолитных колонн, проносятся на разной высоте корветы и эсминцы. А в небе, высоко-высоко, будто плавающий остров, гигантская металлическая платформа космопорта.
— Я в другом мире. Я, действительно, в другом мире, — вдруг тихо сказала я, глядя затуманенным взглядом на открывающийся вид.
На секунду между нами повисла тишина.
