— Мне всё ещё можно тебя целовать?
Я кивнула.
Его рот, наконец, накрыл мой. Некоторое время мы вдыхали друг друга, а затем его губы раздвинули мои.
— Каджика, пришло время для пресс-конференции.
Дверь позади нас со щелчком открылась.
Не отрываясь от меня, Каджика захлопнул её, затем прижал меня к двери и удерживал таким образом. Он наклонился ко мне, положив одну ладонь на дверь, а другую на поясницу.
Его поцелуи стали такими грубыми, что у меня перехватило дыхание. Он отстранился. Я притянула его обратно к себе, приглашая к продолжению. Я вцепилась ему в плечи, и он зарычал мне в рот. Мои пальцы глубоко впились в его спину, и он вжался в меня.
Он проявил ко мне нежность. Он показал мне честность. И теперь он показывал мне кое-что ещё.
Что-то грубое и плотское.
Что-то почти болезненное, но не причинявшее боли.
— Я скучал по тебе, ма мика. Геджайве, как я скучал по тебе, — пробормотал он мне в шею, покрывая поцелуями мою кожу.
Улыбка изогнула мои губы, и я откинула голову назад, прислонив её к двери. «Я чувствую, как сильно ты скучал по мне».
— То, что ты можешь почувствовать, так это то, как сильно моё тело скучало по твоему.
Он толкнулся в меня бёдрами, затем отстранился.
Я выпрямилась, недовольно застонав.
Он убрал мою ладонь со своего плеча, и прижал её к своей груди, прямо над колотящимся сердцем.
— Вот как сильно я скучал по тебе.
Рука, которая сжимала мою, тлела от моего W.
ГЛАВА 44. СТРАНИЦА
Хотя меня разрывало на части, стук в дверь раздевалки Каджики был непрекращающимся, и сопровождался криками о том, что он ведёт себя совершенно непрофессионально.
Каджика фыркнул, отстранившись от меня и приходя в себя.
— Одну минуту, Сэм!
Мужчина перестал кричать.
— У тебя есть тридцать секунд, чтобы вытащить свою задницу отсюда.
Я тихо рассмеялась.
Каджика уставился на меня сквозь растрёпанную челку.
— Ты думаешь, это смешно?
«Твоя челюсть перепачкана помадой, так что да, немного».
Его губы изогнулись. Я шагнула к нему и положила руку ему на подбородок. «Не психуй, ладно?»
— Почему я…
Он отскочил от моей пылающей ладони, но не раньше, чем мне удалось сжечь красные пятна помады. Он потёр свою челюсть, как будто я её обожгла.
— Предупреждение не помешало бы. У меня ещё есть кожа?
Я закатила глаза. «Нет, я всё сожгла».
— Возможно, ты захочешь использовать своего огня немного на себе, кичливая всезнайка.
Сленг звучал забавно в устах охотника. Я поднесла ладонь к подбородку и снова подожгла её, чтобы сжечь все оставшиеся красные пятна.
— Твои тридцать секунд истекли, Каджика. Я вхожу. Не смей меня останавливать!
Дверь распахнулась, и мужчина в костюме, которого я видела ранее, влетел внутрь. Он посмотрел на меня, потом на Каджику, а потом снова на меня.
Несмотря на то, что Сэм не представлял опасности, Каджика встал передо мной.
— Кто она? — спросил он.
— Моя пара, — сказал Каджика, отчего мои щёки вспыхнули.
— Твоя… пара?
Я бросила слово «подружка» в сторону Каджики, но он, должно быть, не услышал меня, потому что повторил:
— Да, моя пара.
Моё сердце подпрыгнуло. «Люди не используют это слово, Каджика».
— Моя будущая жена, — сказал он.
О, небеса, я была полна огня, но была почти уверена, что теперь была в огне.
Кто-то прошептал:
— Разве это не Лили Вуд?
— Кто?
— О, Джейк, ты ничего не знаешь, что происходит вокруг.
Я посмотрела вбок и заметила девушку в очках и с планшетом, стоящую рядом с молодым парнем, с которым менеджер Каджики разговаривал ранее.
Она поймала мой взгляд и резко опустила глаза на свой планшет.
— Я не знал, что ты помолвлен, — сказал Сэм.
— Потому что это не твоё дело. Это никого не касается.
Я обхватила голову ладонями, жалея, что у меня нет волос, за которыми можно спрятаться. «Разве ты не мог просто сказать ему, что я твоя девушка?»
— Девушка не включает в себя то, что ты значишь для меня, Лили.
— О, Боже, я была права, — прошипела девушка с блокнотом. — Это Лили Вуд.
Каджика пристально посмотрел на неё. Она попятилась, потеряла равновесие, но ухватилась за руку Джейка.
Сэм вздохнул, затем протянул ко мне руку. Каджика не пошевелился, и я не протянула руку к нему, чтобы пожать её, поэтому Сэм опустил её.
— Что ж, приятно познакомиться с тобой, Лили. Я прошу прощения, что прерываю ваше… воссоединение, но я должен одолжить твоего жениха.
— Мне не хочется разговаривать с прессой.
Краска залила лицо Сэма.
— Ты подписал контракт, сынок. Возможно, тебе не хочется общаться с журналистами, но по закону ты обязан это делать, так что давай.
Каджика проворчал.
Я положила руку ему на спину. «Иди. Я подожду тебя здесь».
— Ты всерьёз думаешь, что я выпущу тебя из виду?
Он развернулся и взял меня за руку до того, как я успела её опустить.
— Неужели я оглох? Она что-то сказала? — Сэм спросил Джейка, или, может быть, он спрашивал девушку с планшетом.
Девушка прошептала:
— Она немая, мистер Ходж.
Каджика смотрел на меня сверху вниз.
— Если только ты не возражаешь против общения с журналистами?
«Я провела свою жизнь рядом с ними. Давай, пара».
На лице Каджики появилась улыбка. Он обнял меня за плечи, а затем сказал своему менеджеру, что мы готовы.
* * *
Пресс-конференция была интересной. Спортивные журналисты вели себя как обозреватели светской хроники. Репортеры сто раз спрашивали меня, когда состоится свадьба моего брата и что случилось с моими волосами. Я попросила Каджику сказать им, что была больна, и именно моя болезнь стала причиной переноса свадьбы. Я терпеть не могла использовать фальшивую болезнь в качестве оправдания, но я не могла сказать им, что у меня кончался огонь.
Через полчаса нас наконец-то отпустили из зала для прессы.
— Увидимся на тренировке через три дня, — сказал Сэм.
— Я беру недельный отпуск.
Каджика крепче сжал мою руку.
— Хорошо. — Сэм фыркнул. — Одна неделя, но ни минутой больше.
Каджика кивнул.
Я почти предложила ему уволиться, но это означало бы, что он будет жить за мой счёт. Я сомневалась, что охотник согласится на это.
— Чертовски верно.
«Так много плохих слов вылетает из этого рта».
— Я пытаюсь научиться говорить, как головорез.
Я усмехнулась. «Я почти уверена, что головорезы используют сокращения».
— Я буду работать над этим, — он улыбнулся. — Позволь мне накинуть какую-нибудь одежду, и мы сможем вернуться в отель.
Он провёл нас в раздевалку, затем отпустил мою руку, чтобы взять с вешалки чёрную футболку и чёрные брюки-карго.
«Каджика…»
Я проследила за новой печатью на своём запястье.
Он натянул брюки, затем рубашку.
— Ты не хочешь вернуться со мной в отель?
«Нет. Дело совсем не в этом. Просто… Я бы хотела сводить тебя кое-куда перед этим».
Он просунул чёрный тканевый ремень через петли своих брюк, не сводя с меня глаз.
Я выхватила лист из сумочки и протянула её ему, едва осмеливаясь дышать, так боялась, что он откажется.
Он взял лист из моих дрожащих пальцев, затем разгладил его.
— Хм.
«Это означает «да»?»
— Твой брат вернулся в Неверру?
«Да».
— Тогда покажи мне дорогу.
Несмотря на то, что по моему позвоночнику пробежал трепет, я улыбнулась.
Он шагнул ко мне и обвил руками мою талию.
— Ма мика, я не пущу стрелу в грудь твоего брата, но я намерен высказать ему своё мнение и, возможно, дать поближе взглянуть на мои кулаки, даже если это принесёт мне пребывание в одном из ваших куполов.
