— Нет, — по-прежнему потешалась Яна, — вот если б Грэй, так я была б против, а так, не-е, сойдет!
— Ну вы и нахалки, — не выдержал блондин, — а кстати, чем тебе Грэй не угодил?
— На Земле это кличка для собак, чаще крупных пород. Представляешь, тебя подзывают, — Грэй, Грэй, Грэй, — Яна причмокнула и свистнула, — ты подбегаешь, хвостиком виль, виль, зубками щелк!
Они с русалкой заливались смехом, угорая над возмущенным эльфом. Тот поняв, что сопротивление бесполезно, перестал изображать оскорбленную добродетель и вскоре уже сам хохотал, представив картинку.
Смеясь и прикалываясь, Яна старательно не обращала внимания на Джара, сидевшего, скрестив ноги, на облучке и пристально наблюдавшего за ней исподлобья.
— Ну же поехали, прокатимся! За городом сейчас красота, дороги пустые, а эти лошадки могут выдать та-акую скорость, не пожалеете! Решайтесь, малышки, обещаю, понравится, домчим вас до Горного цветка, там и поужинаем, — уговаривал Геллэриэль, улыбаясь всем девушкам сразу.
— Мо-о-ожно, — томно протянула русалка…
— Нет, не надо, вы что, девочки, сегодня же ночь Сэнноу… — Миола испуганно попятилась, — я не хочу…
— Глупости, — фыркнул эльф, — что за древние суеверия, уверяю, что с нами вам никакие местные божки не страшны!
— О-о-о, — внезапно закричала Свел, тыча пальцем на деревянного дракона, — до меня тока щ-щас дошло, Селька должна была обязательно с нами ехать, вот тогда бы все получилось в точности!!
— А что всё-то? — улыбнулся Сэйнт, — и с чего это вам вздумалось звать дракона, да ещё так странно?
— Ха, так вы ничего не знаете! — русалка всплеснула руками.
Яна попыталась было заткнуть подвыпившую и оттого слишком возбужденную подругу, но та не унималась:
— Нам сегодня такое нагадали, то есть не нам, а Яне, то есть это мы думали, что ей, хотя нет, колдунья сказала, что ей, но мы-то потом поняли, тетка все перепутала, это было предсказание для Сельки, вот!
— Ничего не понял, — хохотал Сэйнт, — успокойся и расскажи по порядку!
— Да не помню я стихи, — Свела прищелкнула пальцами, — она все стихами…
— Я помню, — подала голос Талина, — Сели всех затащила в палатку к оракулу, её же хлебом не корми, дай погадать, а та возьми и скажи, мол, только одной буду предсказывать, и на Яну показала.
— А Яна не хотела, — вставила Свел, — а Сели её за плечи держала, прям так и держала, не отпускала! А когда гадалка нашу снегурочку за руку взяла, она на самом деле про рыжую всё и увидела, а вовсе не про Яну…Ну теперь ты говори, я стихи не помню…
–.. И в объятиях дракона
Будет дева лежать…, — закончив декламировать, Талина с гордостью оглядела слушателей, — я в точности всё запомнила!
— Да, да, — с готовностью закивала Миола, — у Талины память ух-х! Она у нас ходячая энциклопедия.
Улыбка Сэйнта застыла на лице, как приклеенная. Геллэриэль, нервно сглотнув, фальшиво рассмеялся, но тут же замолчал. Несмотря на хмель, бродивший в голове, Свел почувствовала странное напряжение, повисшее в воздухе, и притихла, украдкой переводя взгляд с одного на другого.
Яна, переглядываясь с Джаром (приятно, все-таки, было дразнить его), отвлеклась от неприятного для неё рассказа о гаданье и, потеряв нить беседы, неожиданно для всех выпалила в наступившей тишине:
— А на Земле было принято, спуская на воду корабль, разбивать о борт бутылку вина, но я точно не помню, — она наморщила лоб, — или надо было окропить его вином, ну что-то вроде того, вот черт, забыла.
— Это мы мигом, — обрадовалась русалка, — я же предлагала дракону вина, — она поднесла почти полную кружку к резной пасти, бордовые капли пролились на снег…
— Я за него, — перехватил её руку Сэй, — нечего добру пропадать, — он допил грог и облизнулся…
— Ну вот, — русалка надула губы, — не тебе ж было предназначено, я же сказала — дракону!
— А в Горном цветке вино — не сравнить, — вновь ожил эльф, — и кухня там, м-м-м, просто чудо, язык проглотишь! Всё, всё, никаких отговорок, поехали, красавицы.
— Нет, — упиралась Миола.
Джар, до этого не участвовавший в разговоре, и все это время так и просидевший на шее дракона, поднялся и, потянувшись, бесшумной походкой хищника приблизился к спорщикам, — о чем шумим!?
— Сегодня на дорогах катается бог Зимы, вы что, не знаете поверья?
— Дорог много, детка, а бог один, — Джар покосился на свою синеглазку, — ручаюсь, мы выберем такую, чтоб с ним не столкнуться!
Наконец, Милу уговорили, а точнее, Сэйнт с красавчиком эльфом, подхватив трусиху под локти, мгновенно запихнули её на переднее сиденье. Смеясь и толкаясь, Свел с Талиной уселись по бокам, не давая ей сбежать, Сэй уместился рядышком с русалкой. Два места оставались только позади.
Яна заколебалась, "да что они, нарочно что ли, ведь знают же, что я предпочла бы сидеть подальше от… этого! Вот ч-черт, может вообще не ехать". Но в эту минуту Джар, не давая ей передумать, подхватил на руки и понес к саням…
Укутав её поплотнее меховой полостью*, он поспешно сел рядом, и крикнул: "Гелл, трогай!". * Полости представляют собой суконные или бархатные покрывала (пледы) под цвет обивки сиденья, с меховой опушкой и подкладкой из байки или меха (медведя, волка, рыси, лисы, бобра). В ногах полости пришиты отвесы из меха. В санях для знати использовались дорогие двухсторонние меховые полости. Для застегивания полости "имелись шишки или лапы медные, и к ним петли тесьмянные".
Эльф свистнул, дернул вожжи, и сани заскользили, вначале медленно, объезжая группы подвыпившего народа, потом чуть быстрее. На потемневшем небе зажглись первые мерцающие звезды и поднялся серебряный серп месяца. Пока ехали по городским улицам, огни и дым костров, дома и деревья скрывали сияние убывающей луны, но едва оказались за крепостной стеной, справа открылась поразительной красоты алмазно-искрящаяся равнина, вся облитая лунным блеском, застывшая, словно зачарованная. "Кучер" щелкнул кнутом, тройка рванула и понеслась. Увидев темнеющий с левой стороны провал обрыва, в котором пряталась река, Яна тихонько взвизгнув, от страха непроизвольно прижалась к своему спутнику.
— Не бойся, — Джар обнял её обеими руками, — Гелл самый лучший возница из всех, кого я знаю, и потом…, я ни за что не позволю тебе упасть!
— Интересно, как? — скептически подумала девочка, — трепаться-то все горазды, а на деле просто свалишься вместе со мной, да и вся недолга…
Кони помчались ещё быстрей, словно у них выросли крылья, холодный воздух ударил в лицо и перехватил дыхание. Дорога свернула, и тройка въехала в темный волшебный лес, — серебристо-седой и тихий, он словно спал, укрытый белой периной. В полной тишине сани летели стрелой, лишь ветер свистел в ушах, да изредка визжали подрезы* на поворотах. *подрезы — тормоза на полозьях.
