Выяснилось, что населённых миров у аборигенов четыре, все они похожи друг на друга и находятся относительно близко: чуть больше, чем в сутках пути. На это время пассажиры погружались в глубокий искусственный сон, чтобы избежать психологической травмы как мазуров, так и их «сожителей».
По поводу дальней связи Сур не то чтобы соврал, но не сказал всей правды. Связь между населёнными мирами была вполне устойчивой. Другое дело, что на более значительных расстояниях она действительно не работала: не хватало концентрации информационного поля. Но местные активно работали над этой проблемой.
Что касается ненаучных сфер жизни, досуг местные жители проводили так же, как и в моём родном мире: рисовали, слушали музыку, читали книги, занимались спортом и местным аналогом голографии, путешествовали и вдохновенно бездельничали. У них даже были собственные виртуальные игры, знакомиться с которыми я, впрочем, не спешила.
Да и в личной жизни всё было не так уж страшно. Легко относясь к интимной сфере и не видя ничего зазорного в одноразовых любовниках, они тем не менее подходили к вопросу семьи даже более ответственно, чем мы. Может быть, именно потому, что гораздо реже путали увлечение и желание плоти с настоящими чувствами.
Тут я вспомнила, что хотела поинтересоваться историей возникновения этой цивилизации и начала разыскивать информацию на тему, но меня некстати прервали приглашением к столу, а потом и вовсе стало не до того: вернулся дядя Боря в сопровождении Сургута.
— Ну, как оно? — едва ли не хором поприветствовали мы капитана. Он в ответ поморщился и отмахнулся:
— Да никак, просто полоски какие-то нарисовали и всё. Хотя, говорят, это оно ещё спит.
— Тебе бы тоже стоило поспать, — явно не в первый раз проговорил сопровождающий. — Из практики наблюдения могу сказать, что знакомство с симбионтом лучше начинать на ясную голову, утром, — с лёгкой вежливой улыбкой заметил он.
— Ладно, зечики с тобой, — смирился дядя. — Пойду.
Тётя, разумеется, последовала за мужем в качестве моральной поддержки, а Сур — вновь сослался на неотложные дела и покинул наше общество. Вдохновлённые его примером, засобирались и гости: неожиданно обнаружилось, что время незаметно подобралось к вечеру, а то, что я посчитала обедом, на самом деле оказалось ужином.
— Алёна, можно тебя на пару слов? — неожиданно обратился ко мне Вараксин.
— Почему бы и нет, — я растерянно пожала плечами, задумавшись, где можно поговорить с мужчиной наедине. Но остальные проявили тактичность: учёные дружно покинули нас без своего товарища, а Василич вытолкал зубоскалящего Ваньку со словами «не лезь к сестре!».
— Собственно, я хотел пригласить тебя немного прогуляться, — спокойно проговорил мужчина, а я потерянно оглянулась, как будто рядом стоял некто, способный ответить на вопрос за меня.
— Только прогуляться? — с нажимом переспросила я. — Ничего кроме?
— Разумеется, — мужчина нахмурился, — ты за кого меня вообще принимаешь?
— Извини, — тут же пошла на попятный я. — Просто… мало ли? Местные вон не задумываются над темой близких контактов, может, и ты от них нахватался, — заметила со смешком, пытаясь сгладить неловкость. — Пойдём, конечно, ничего не имею против. А ты уже сумел разобраться с местным транспортом? — полюбопытствовала, когда собеседник вежливо пропустил меня вперёд в лифт.
Вот тоже странность. Я никогда не терялась в общении с мужчинами, — наверное, потому, что, во — первых, осознавала себя привлекательной, а, во — вторых, мне ничего от них не было нужно, — но сейчас с Анатолием чувствовала себя неуверенно. Гораздо неувереннее, чем с тем же Суром, хотя, казалось бы, тот — непонятный и непредсказуемый чужак, а этот — почти земляк.
Надеюсь, это всё потому, что к Сургуту у меня было время привыкнуть. Ну, или Вараксин просто меньше нравится мне как мужчина.
— Это не так сложно, как может показаться на первый взгляд, — пожав плечами, спокойно ответил он. — Если хочешь, я покажу. С одной стороны, тот факт, что эти существа живые, здорово нервирует. Но, с другой, в древние времена люди тоже пользовались ездовыми животными, и никому это не казалось странным, да и плюсы свои есть. Например, если животное хорошо обучено, оно может оказаться умнее и аккуратнее своего пассажира. И избежать столкновения на спине живого существа, определённо, проще: у него есть инстинкт самосохранения, оно проявит осторожность там, где техника послушно позволила бы пилоту разбиться.
— И когда ты только это успел, — растерянно хмыкнула я, качнув головой. — Я ещё только с теорией начала знакомиться!
Вот что значит — человек занимался делом, а не терзался вопросами «кто виноват», «что делать» и проблемами не то реально появившейся, не то воображаемой личной жизни.
— Местные охотно делятся знаниями. Во всяком случае, некоторыми, — со странной задумчивостью проговорил он.
В это время мы уже поднялись на окутанную туманом крышу здания, где ожидала готовая к старту пета. Интересно, когда Вараксин успел её вызвать? Может, планировал заранее?
Странно всё это и неожиданно. Мне не показалось, что мужчина так уж сильно заинтересовался моей скромной персоной, чтобы приглашать на романтические прогулки. Или просто умело скрывал свой интерес? Может, он вообще скуп на проявление эмоций, иногда и такое бывает.
Наверное, было опрометчиво вот так сходу доверять малознакомому мужчине, но я здорово сомневалась, что Анатолий решит сделать мне какую-то гадость. Во всяком случае, давно знакомый с ним профессор полностью доверял «ответственному по всему», да и моё старшее поколение отнеслось к нему с уважением. Василич так вообще был настроен весьма благодушно: кажется, у них нашлись общие темы для разговоров.
— Как тебе нравится это место? — спросил Вараксин, вежливо подавая мне руку, чтобы помочь подняться на спину зверя. В отличие от Сура, на неровной поверхности Анатолий держался неуверенно, — наверное, как и я, не мог до конца довериться симбионту, — поэтому тут же присел и жестом пригласил меня последовать примеру. Я не стала возражать и устроилась рядом в такой же позе, лицом по ходу движения.
— Здесь красиво, — осторожно ответила я. — Но странно. Один душ чего стоит! Я, по — моему, до сих пор не привыкла к окружающей реальности и не могу поверить, что это теперь навсегда, — пожаловалась я, радуясь внимательному слушателю. Мужчина поглядывал на меня с лёгким сочувствием и пониманием, и это подкупало. — Но, с другой стороны, можно найти плюсы. Как минимум, мы живы, и это не может не радовать.
— Живы, да, — мрачно хмыкнул он, пустым взглядом созерцая пространство прямо перед собой.
