– Ваше Величество, вы нужны немедленно, – говорит он ему, кивая в мою сторону. – И приспешница тьмы тоже.
Он разворачивается на пятках и уносится назад.
Он не спешит повернуться к нам, будто бы не желает сообщать об этом при Благом Дворе. Наконец, словно не видя выхода, он вздыхает.
– Проход открыт. Ваши испытания начались. Пора идти.
Глава восемнадцатая
Вернувшись в Лощину, я сразу же снимаю с себя бесценное платье, сшитое для меня Прядильщицей. И оставлю его на полу грудой ткани, закутывая воспоминания о вечере в тонких складках. Я разберусь с ним, когда мы вернемся. Мне неизвестно, сколько у нас времени. Не так уж много, учитывая, что Гейдж вернул нас сюда через петлю.
Я открываю другой сверток, который дала мне Прядильщица, и обнаруживаю там утепленные легинсы, почти такие же прочные, как те, что она сделала для Ислы. Единственное отличие – толщина материала. И десятки карманов для моих ножей. Во вшитых кобурах на бедрах уже хранятся мои томагавки. Рубашка же крайне простовата. Кремовая льняная туника плотно прилегает к моему телу благодаря комбинации жилета и корсета, предназначенных для хранения еще большего количества ножей. Интересно, о чем знает Прядильщица, чего не знаю я?
В фойе дома Элли сорвала ошейник со своей шеи, бросив усыпанную бриллиантами вещь на пол, словно символ спасения. Она роется в моем шкафу, выискивая что-нибудь, что подойдет ей. И обращается ко мне, когда сдергивает с вешалки платье, порвав его в процессе.
– Я иду с тобой.
Я высовываю голову из-за двери.
– Ни в коем случае.
Элли фыркает в ответ, натягивая пару очень даже человеческих легинсов.
– Я серьезно, Эль. – Но она игнорирует меня, подпрыгивая на одной ноге, чтобы засунуть другую в штанину. – Я только что вернула тебя. И я хотела бы найти время выяснить, что же с тобой там случилось, чтобы хоть как-то обосновать причину, по которой мне придется разорвать Солиэль на части, но это подождет.
Она пожимает одним обнаженным, изящным плечом, доставая сложенную футболку с полки.
– Все в порядке. Я буду рядом, куда бы мы ни направлялись. Кстати, куда мы идем?
Я моргаю, наблюдая за ней и прикидывая, сколько еще времени она планирует упрямиться. Когда она стягивает через голову рубашку, я захлопываю дверь гардероба и подпираю дверную ручку стулом.
Она кричит что-то невнятное, но ее возмущение мне понятно.
– Прости, – кричу я в ответ. – Ты сможешь злиться на меня сколько угодно, когда я вернусь, обещаю. – Я не говорю «если». Звезды знают, что ее маниакальная сущность может вырваться наружу, кем бы она ни была.
Я сталкиваюсь с Ислой на лестнице. Она колеблется, на ее лице буквально написано, что она собирается сказать что-то неловкое для нас обеих.
– Элли заперта в моей гардеробной. – Я заговариваю первой, не давая ей времени опомниться.
Она на мгновение замирает.
– Прошу прощения?
– Элли. Она пыталась пойти с нами. И я заперла ее в гардеробной.
– Ох. Хорошо. – Она кивает, наконец-то посмотрев мне в глаза. – Я позабочусь о ней.
Я понятия не имею, что она думает о событиях сегодняшнего вечера, и я сейчас не в состоянии справиться с этим. Надеюсь, у меня хотя бы получилось нормально ей улыбнуться.
– Спасибо. Может быть, – прочищаю я горло, – мы поговорим, когда я вернусь?
Она кивает.
– Разумеется, миледи.
Я вздыхаю.
– Я думала…
– И вы сможете отчитать меня за использование «миледи», когда вернетесь, – говорит она, слегка улыбаясь. – Берегите себя. Пожалуйста.
Я отмахиваюсь от ее слов.
– Гейдж будет рядом. Поэтому я не переживаю.
Ее улыбка гаснет, и я начинаю корить себя за то, что упомянула его имя.
– И все же, – тихо говорит она, проходя мимо меня. – Я позабочусь об Элли.
Я позволяю задержать свой взгляд на ней, а потом спускаюсь вниз, чтобы встретиться с Гейджем в Подземелье.
* * *
Гейдж тоже успел переодеться после нашего возвращения: его черные бриджи и льняная рубашка достаточно скромны. Но меч, висящий на боку, намекает, что практичность для него важнее, чем внешний вид.
– Не очень-то это похоже на проход, – говорю я ему, пытаясь заполнить царящую тишину, которая, кажется, тянется из зияющей черной расщелины в стене за троном.
Он пропускает мой комментарий мимо ушей.
– Тебе нужно будет следить за каждым своим шагом там, внизу. Хорошо? – Он смотрит на меня, и я киваю. – Держись рядом со мной, что бы ты ни увидела или ни услышала. – Он рассеянно проводит пальцами по рукояти своего оружия.
Впервые беспокойство начинает грызть меня изнутри.
– Что ты имеешь в виду? Что там, внутри?
Он направляется к двери и останавливается, чтобы оглянуться на меня.
– Все. – Он, повернувшись боком, входит в расщелину, и я следую за ним.
Я задеваю каменную стену каждые несколько футов, но, похоже, моя одежда была создана специально для таких условий. Расщелина приводит нас в лес с величавыми деревьями. Свисающий вниз мох рисует узоры из пробивающихся сквозь них лучей дневного света. Дневной свет. Дневной свет под землей. И плевать, что стояла глубокая ночь, когда мы покинули Лощину.
– Гейдж…
– Вот истинное обличье мира фейри. Тут действуют свои, особые, правила, – говорит он мне. – Человеческого царства здесь не существует. – Он идет вперед, в сторону какого-то строения за деревьями, которое выглядит так, будто состоит из частично разрушенных стен, а наполовину – из невероятно высоких живых изгородей. Его стены простираются в противоположные стороны, я не вижу им конца, и только проем перед нами нарушает его целостность. Гейдж жестом указывает на него.
– Добро пожаловать в Лабиринт. Первое испытание. Готова?
– Будем… блуждать по тропкам? – спрашиваю я, встав на цыпочки, чтобы попытаться заглянуть за стену.
Гейдж издевательски смеется.
– Слишком просто для этого места. – Он ведет меня вперед. – Держись рядом. Лабиринт может измениться, когда захочет, и крайне проворно. Нам нужно постараться не разделиться. – Он останавливается у входа и оглядывается на меня. – В какую сторону?
– Разве ты не проходил это испытание? Ты помнишь дорогу?
– Я же говорил тебе, – говорит он, качнув головой. – Лабиринт – живая тварь. Не сомневаюсь, что со времен моего испытания он спутал все маршруты.
Я смотрю по сторонам, на идентичные участки живой изгороди и стены, которые расширяются и простираются под прямым углом.
– Тогда налево? – Он кивает и позволяет мне идти вперед.
Он подгоняет нас двигаться быстрее, и после нескольких поворотов мои нервы начинают понемногу затихать.
– Все не так уж плохо, честно говоря.
Гейдж фыркает.
– Конечно. Главное, чтобы мы не остались внутри этой дряни после наступления ночи.
– Почему?
– В этих стенах… обосновались разные существа. И они голодны.
Я корчу ему рожицы.
– Ну, это довольно мило и мрачно.
– Просто хотел убедиться, что ты понимаешь, с чем мы столкнемся.
– Но почему ты не обсудил все со мной до нашего ухода? – интересуюсь я. Мы снова поворачиваем направо. Ветви заросшей живой изгороди нависают
