уберись из жизни моего драгоценного чада!».
И вот когда я уже предвкушала стать частью настоящей любовной истории (а без такой сцены и любовный роман, не роман), раздался короткий стук и в гостиную решительно шагнул Клаверси.
Я, признаться, даже растерялась на мгновение. Нет, его приход меня, конечно радовал, но я морально уже приготовилась разыграть спектакль на тему душевных мук «что важнее деньги или любовь?».
Хотя я так и не определилась, разыграть гордую и влюбленную или расчётливую стерву. Оба варианта по-своему привлекательны.
Но поймав его обеспокоенный взгляд, ощутила необъяснимое тепло на сердце. Черт возьми, а он же и правда переживал, что его мать меня отговорит… Он прибежал спасать меня от собственной родительницы! Это так… мило.
Если забыть, что он фактически сам же ее на меня натравил.
- Леди Лизетта, - вежливо кивнул он мне.
А я вспомнила, что стоило бы вскочить и исполнить положенный реверанс. И судя по взгляду свекрови она эту промашку уже отметила. Но я все равно поднялась и склонила голову приветствуя гостя.
- Ваша светлость.
- Мама, - довольно сухо кивнул он вдовствующей герцогине. – Не ожидал тебя здесь встретить.
- Ну как же, дорогой, - улыбнулась ему женщина, поднимаясь с дивана, - ты огорошил меня вчера этой новостью. Конечно же, я поспешила приехать, чтобы познакомиться с твоей невестой.
- И? – вопросительно вскинул он бровь, подходя ближе ко мне и встав практически позади, явно пытаясь обеспечить моральную поддержку.
- Я увидела все, что хотела, - скупо заметила леди Клаверси. – Лизетта, было приятно познакомиться, но боюсь мне пора, - холодно улыбнулись мне. - Будьте так добры проводить меня.
- Конечно, конечно.
В коридор леди вышла первой, сама прекрасно зная, где в нашем доме выход. Мне оставалось поспешить следом, а замыкал шествие сам герцог. Пока герцогиня принимала и прислуги перчатки и пристраивала шляпку, я мелкими шажочками подобралась поближе к мужчине, чтобы зашипеть на ультразвуке:
-Кто-то мне обещал, что помолвка будет пока тайной…
И да, укоризны в голосе я не скрывала.
- Лиз, она моя мать, - так же тихо ответил он мне, - конечно я поделился с ней счастливым известием. А когда по-твоему я должен был ей это сказать? После официального объявления?
- Я бы предпочла, чтобы она узнала об этом вообще часа за четыре до церемонии. Чтобы единственное, что она успела до нее это - прийти в себя после обморока и привести себя в порядок, - процедила сквозь зубы, продолжая улыбаться уже собравшейся герцогине.
Тео подавился следующей фразой, и я не стала ждать, пока он придет в себя, поспешила проводить леди на крыльцо.
- Подумайте хорошенько обо всем, что я вам сказала, - холодно посоветовала мне женщина.
- Обязательно, ваша светлость, - склонилась в глубоком поклоне. – Благодарю за ваш визит.
Меня одарили последним неодобрительным взглядом, разочарованна вздохнули на появление Клаверси за моим плечом и поспешили к своей карете.
- Скажи мне пожалуйста, о чем ты так напряженно размышляла, когда я прервал ваш разговор? – раздался голос прямо у меня над ухом. – Неужели, маме и правда удалось уговорить тебя отказать мне?
- Не совсем, - хмыкнула я, следя как герцогиня забирается в карету. – Я ждала, что она предложит мне денег, чтобы я оставила тебя в покое.
Мужчина за моей спиной, кажется, снова подавился.
- И ты бы согласилась? – сипло уточнил он.
- Хммм…. Не знаю, - призналась. – Вообще, я задумывалась о том, чтобы взять, чисто чтобы оценить во сколько конкретно она оценивает счастье своего ребенка, а потом просто отдать их тебе, в казну герцогства. Но сейчас склоняюсь, что скорее стоило показать ей выписку со своего счета и заявить, что это ты женишься на мне ради денег для разработки алмазного рудника. Надо же было ей хоть какие-то плюсы моей кандидатуры предоставить.
Какое-то время за спиной стояла подозрительная тишина. А потом я почувствовала горячие руки, приобнимающие меня за талию и ухо защекотал тихий мужской смех.
- Лиз, и откуда ты только берешь эти странные идеи…
Я невозмутимо пожала плечами. Почему же странные, как раз для этого мира это должен быть типичный сюжет…
Тем временем карета наконец отъехала от нашего порога, позволяя мне облегченно вздохнуть.
Или не совсем…
Мужские руки на талии вдруг резко сжались и Клаверси словно дернулся.
- Что случилось? – резко обернулась я к нему.
Тео тем временем мрачно и настороженно осматривал пустующую улицу.
- Только что кто-то ушел отсюда порталом, - напряженно заметил мужчина. – Не скажу точно куда.
Ой что-то мне это не нравится.
- Похоже, за твоим домом следили, - опустил Теофрен хмурый взгляд на меня. – И боюсь, визит вдовствующей герцогини Клаверси в твой дом будет расценен весьма однозначно.
Я раздраженно выдохнула.
- И я даже догадываюсь, по чьему приказу за мной наблюдали… Надеюсь ты готов…
- К чему? – недоуменно уточнил мужчина.
- К скандалу, - ответила мрачно. – И помни, ты обещал не бросать меня… Если что, моя мама всегда может найти тебя и напомнить об обещании.
Раз уж я опасаюсь свекрови, справедливо, если Клаверси будет остерегаться тещи. И там действительно есть чего бояться…
***
Не то чтобы я рассчитывала на поблажку со стороны злодейки и соперницы, но скорость с которой она организовала подставу просто поражала. Уже на следующее утро моя добрая и милая Анника будила меня причитаниями: «Как же так, молодая госпожа? Какой скандал!». А дело все в том, что как минимум три главных издания страны пестрели утренними заголовками вроде: «Раскрыта личность скандально известной писательницы!».
Признаться, что во мне именно скандального я так и не поняла. Как и причины расстройства горничной.
Как показала практика, родители поднятой шумихой тоже не впечатлились. Леди Виола за завтраком лишь укоризненно покачала головой, кивнув на стопку утренних газет рядом с отцом. Но закатывать скандал и с отчаяньем хвататься за голову вовсе не собиралась. Родительницу, как и меня, беспокоило лишь навязчивое внимание, которое несомненно будет теперь мне обеспеченно в полной мере. Думаю, именно поэтому она посоветовала мне связаться с Теофреном, чтобы вместе решить, как можно будет оградить меня от излишне усердных тружеников пера. В том, что вскорости наш дом начнут осаждать газетчики, она не сомневалась.
Папенька… вообще, похоже, не понял в чем сыр-бор. Конечно, он-то давно знал, что его прелестная дочурка написала чудеснейший
