застыла над одной из страниц с отстраненным видом.
В воздухе ощутимо витало напряжение, усиливаясь, как перед грозой.
– Не получается сосредоточиться, Катя?
Она вздрогнула, вскинув на меня испуганные глаза. Хотела запротестовать, но, поймав мой понимающий взгляд, не стала врать и призналась честно:
– Не получается. Наверное, мне лучше уйти.
Нет! Вот уж точно не самая лучшая идея.
– Иди ко мне.
А вот теперь в ее глазах четко увидел протест и упрямство. Она напряглась и с места не сдвинулась. Причем выглядела так, словно готова в любой момент сорваться и бежать от меня.
До этого точно доводить ее не стоит, иначе взыграют охотничьи инстинкты, и я за свою выдержку тогда не ручаюсь.
– Катя, я не собираюсь на тебя набрасываться. Близости не будет, пока ты не начнешь предохраняться.
Что-то промелькнуло в ее глазах, но она скрыла их выражение, опустив ресницы, и встала с дивана. Я подождал, пока она несмело подойдет ко мне, а потом отодвинулся и потянул ее на себя, усаживая на колени.
Она лишь ахнула, а я провел носом по шее, зарываясь в волосы и вдыхая полной грудью ее аромат. Меня повело, и закружилась голова, словно хлебнул хмельного.
Сжал ее в объятиях, признавая:
– Вот так определенно намного лучше.
Губами стал пить аромат ее кожи. Она запрокинула лицо, подставляя мне шею. Возможно, чтобы избежать поцелуев в губы. Я старался не думать об этом, не собираясь торопиться. Пока ни на чем не настаивал, выводя губами узоры на ее коже, временами прихватывая или покусывая. Она не осталась безучастна, пусть никак меня и не поощряя, но я заметил, как жилка на шее забилась быстрее, выдавая участившийся пульс, а дыхание сбилось.
– Вы же говорили… – начала она в попытке меня остановить.
– И не трону в этом плане, но когда ты рядом, желание прикасаться к тебе нестерпимо.
Она отвернула лицо, переводя дыхание и пытаясь вернуть самообладание, но взгляд упал на стол, и я почувствовал, как ее передернуло, а тело сковало напряжением.
– А это еще что такое?! Катя, отчего такая реакция?
– Неприятные воспоминания.
– Первый раз? – догадался я.
Впрочем, и так все понятно.
– Нет, так дело не пойдет! – заявил ей, ссаживая с колен и становясь сзади. – Как тогда у нас было…
Одной рукой смахнул все бумаги, а второй нагнул ее, укладывая на стол и нависая сверху.
– Что вы делаете! – Она в панике дернулась и забилась подо мной. Пришлось прижать своим весом, пока не затихла. Но сердце ее колотилось так, словно было готово вырваться из груди.
– Замещаю неприятные воспоминания другими. Страшно сейчас?
– Да! – сдавленно выдохнула она со злостью.
– А чего ты боишься? Я же сказал, что не возьму. И боль причинять не собираюсь. Ты моя невеста, будущая жена. Я хочу, чтобы тебе было со мной хорошо.
– Мне так не нравится! – заявила она недовольно, но после моих слов о том, что брать ее все еще не собираюсь, заметно успокоилась и была, скорее, заинтригована.
– Так я еще ничего и не делал, чтобы тебе понравилось, – не сдержал усмешки. Катя вновь напряглась, и я сменил тон, спрашивая: – Сейчас страшно?
В ответ недовольное сопение.
– Катя, не молчи!
– Нет. Но слезьте с меня! Вы тяжелый.
– Хорошо. Давай договоримся: я отпускаю, но ты лежишь в этой же позе. Сама.
Она замерла, не спеша соглашаться. Я ее не торопил, наслаждаясь нашим тесным контактом. Подозреваю, что именно моя эрекция заставила ее решиться.
– Хорошо.
Вот и отлично! Я медленно освободил ее от своего веса, распрямляясь.
– А вы что собираетесь делать? – запоздало спохватилась она.
– Буду ласкать тебя.
Ладони на столе сжались в кулаки. И я, пока она не взбрыкнула, предупредил:
– Катя, встанешь – и не успеешь оглянуться, как окажешься голой на этом столе, и я подарю тебе такие воспоминания, что будешь краснеть до конца жизни!
– А если останусь? – замерла она.
– Узнаешь…
Я замолчал, давая ей самой решить. Секунды тянулись томительно долго. Я чувствовал ее колебания. Возможно, даже костерила меня мысленно, но потом ее пальцы разжались. Она осталась лежать.
Жаль, я бы не отказался увидеть ее голой на столе. Вернее, воображение уже подкинуло несколько горячих картинок с ее участием. Но раз у меня сегодня вынужденное воздержание, все же лучше так. Будет все для нее. Придет время, и я свое наверстаю.
Окинул изящную фигурку алчным взглядом. Свободная футболка, домашние брюки, ничего сексуального, но даже в них, покорно лежащая в ожидании моих действий, она возбуждала до крайности.
Я запустил руки под футболку, проводя ладонями сверху вниз, и начал массировать спину, разогревая.
– Что вы делаете?
– Разминаю, ты слишком напряжена. Расслабься.
– Мне что-то под ребрами мешает.
– Сейчас.
Нырнул ладонями под нее, словно случайно огладив грудь, нащупал карандаш и, отбросив его в сторону, вернулся к массажу. На самом деле все просто: вначале нужно ее расслабить. Дать привыкнуть к моим рукам. Пусть почувствует, что угрозы нет, я не позволяю себе ничего лишнего. Просто разминаю, прогоняя напряжение.
Я никуда не спешил. Плечи, шея, спина. Нежная кожа цвета топленого молока. Уже просто прикасаться к ней – одно удовольствие. А двойное – иметь возможность приласкать, погладить, ощущать, как она реагирует на мои прикосновения.
Постепенно массажными движениями спускался ниже, уделяя внимание пояснице и ягодицам, сдвигая незаметно все ниже и ниже штаны с трусиками, пока они совсем не упали.
– Переступи. Сейчас они лишние.
Ну да, Катя так и послушалась! Маленькая упрямица. Наклонился и легонько укусил за ягодицу, чтобы не поддаться искушению отшлепать. Катя ахнула, а я поцеловал место укуса и опустился на колени, завороженный столь близким видом сосредоточия женственности. Ее аромат усилился, заманивая меня в сладкую ловушку. Я и под страхом смерти не смог бы не коснуться!
Провел пальцами, чуть нажимая и распахивая еще больше ее для себя. И пропал… Склонился к ней, собирая губами росу страсти. Протяжный стон сладкой музыкой коснулся ушей. Да, девочка, вот так! И это только начало.
Мой язык порхал по складочкам, распаляя и дразня. Я подводил ее к краю и отступал, целуя внутреннюю часть бедер, руками оглаживая ее всю. А когда накал снижался, начинал танец страсти вновь. Катя приглушенно стонала, разочарованно всхлипывала, но не просила продолжить.
Нет уж, так не пойдет! Сменив язык пальцами и не снижая темпа, я поднялся, навис над ней, целуя висок, скулу, ловя прерывистое дыхание.
– Скажи, чего ты хочешь?
– Остановитесь… – простонала она, при этом вторя бедрами моим движениям.
– Ложь! Чего ты хочешь, Катя? Ну же, скажи! Умей признавать свои желания. Будь честной сама с собой. Чего… ты… хочешь?
– Дойти… ну… до этого… вы знаете! – сдалась она наконец.
– Вот и умница!
Только я не собирался давать ей так быстро то, о чем просила. Стоит довести ее до пика, как на смену удовольствию тут же придут смущение и стыд. Убрал руку, чтобы ощутила разочарование и сожаление. Пусть лучше прочувствует, каково это, когда желание горит в крови.
Я сел в кресло и потянул ее на себя,
