— Что ты здесь делаешь, дева?
Надин всхлипнула:
— Отца жду, господин, он при храме работает. Но его что-то нет…
— Жди, твой отец появится. Не уходи никуда.
— Но я ужасно хочу есть, а у меня все украли. Я теперь нищая…
— Ты теперь… нищая? — как-то удовлетворенно произнес ее собеседник.
— Получается…
— Так делай то, что делают все нищие — проси. И тебе подадут еду.
— Правда? — недоверчиво спросила Надин.
— Правда, — ответил странный мужчина.
— Тогда… не дадите ли вы мне немного еды? — робко попросила девушка.
— Бери, девочка моя, — он вынул из-за пазухи и протянул ей румяную горбушку.
Иссилион не мог смотреть, как его бедное одинокое дитя нахохлившись сидит на ступенях. Он понимал, что так надо, что это необходимо для дела, но его отцовское сердце разрывалось. А потому он подошел к ней, поговорил, дал хлеба и отошел следить дальше, ругая нерасторопного Зимруда на все лады и ворча сквозь зубы:
— Послал же Бог зятька!
Но вот, наконец, он заметил кравшегося как мелкий воришка Владыку, наряженного в сомнительные лохмотья, и чуть не испортил дело громовым хохотом. Однако, быстро взял себя в руки. Теперь все дело за Владыкой.
— Ну, зятек, посмотрим, на что ты годишься, — бормотал Иссилион, накидывая невидимость и присоединяясь к команде духов, осуществлявших контроль за ситуацией. Они сегодня с самого утра вели Надин, умаялись, пока все сделали как надо. Так что, свои места в партере все честно заслужили, оставалось наблюдать спектакль.
* * *
Зимруд увидел маленькую фигурку на ступенях сразу. Худенькая, вся замотана в какое-то пестрое покрывало. Такие носят женщины кочевников. Он не решался подойти, вдруг страшно стало. Какая она, его новая судьба, что должна принести спасение от того давнего проклятия. Красивая или нет… А вдруг она уродина… Или сварливая… Или калека…
Девушка не подозревала, что за ней кто-то наблюдает из укрытия, она доела хлебную корочку, стряхнула крошки. Ей, видимо, стало весело, она негромко запела. А у царя сладко заныло сердце — голосок был нежный и звонкий, он словно касался тайных струн его души. Этот голос и вывел Зимруда из укрытия и заставил подойти совсем близко.
— Кто ты? — спросил он.
Девушка вскинулась от неожиданности и на Владыку уставились огромные лучистые голубые глаза. Дух занялся у царя, а внутри все задрожало:
— Боже… Ее глаза светятся совсем как… как у моей Нитхиль… — подумал он.
Больше Зимруд не думал ни о чем и не сомневался, он знал, что его судьба дает ему еще один шанс на счастье.
— Кто ты? Какого рода? — повторил он свой вопрос.
— Я… Надин… — девушка потупилась.
Мужчина показался ей невероятно красивым, Надин таких еще не видела никогда, смущение овладело ею, румянец залил щеки, но она сочла своим долгом ответить:
— А рода я своего не знаю, потому что никогда не знала своего отца. Сегодня надеюсь его увидеть, — она помолчала пару секунд, а потом добавила, — Он работает при храме, я его тут жду. А пока вот… прошу милостыню.
— Так ты нищая и не знаешь своего рода?
— Так, господин.
Девушка кивнула, а Зимруд ужасно обрадовался. Он присел рядом, смущенная Надин пыталась отодвинуться и встать, но тот спросил:
— Почему ты хочешь сбежать? Я тебя пугаю?
— Нет… но вы меня смущаете, господин. Кто вы?
— Я никто, просто мужчина.
— Не может этого быть.
— Почему?
— Как почему? У каждого есть имя.
— А у меня нет, я просто мужчина. Так и живу, — улыбнулся Зимруд.
— Вы смеетесь надо мной? — она немного осмелела, и, глядя в его бархатные ласковые глаза, начала донимать Зимруда вопросами.
Но царь на все хитрые вопросы отвечал так легко и весело, что Надин притворно злилась, стараясь поймать его на вранье. В конце концов, они оба громко смеялись, внезапно обнаружив, что кажется, знают друг о друге все. Словно знакомы тысячу лет, словно они половинки одного целого. Тогда Зимруд, сглотнув от волнения, осторожно поправил выбившуюся из-под накидки светлую прядку волос и спросил:
— Надин, ты выйдешь за меня?
— Но я даже не знаю твоего имени, — вдруг смутилась девушка.
— Что в имени тебе моем… — Зимрул взял ее за руку, — Разве имя имеет значение?
Девушка молчала, потупившись, тогда Зимруд стал говорить горячо:
— Для тебя я просто мужчина, а ты для меня просто женщина. Ты ведь выйдешь замуж за мужчину, а не за его имя. Любить тебя будет мужчина, а не его имя! Что тебе в моем имени, желанная моя?
— Любить… — прошептала Надин.
— Любить, — прошептал Зимруд.
Он был уверен в том, что обещал ей. Он будет любить ее всю свою жизнь, до самой смерти. Других женщин у него больше не будет. Что бы не послала им судьба, они встретят это вместе. Остальное не важно.
Потому слезы навернулись на его глаза, когда девушка робко ответила:
— Хорошо, я согласна.
Осторожно притянув ее в свои объятия, Зимруд прикрыл глаза, замер, поняв, наконец, смысл того заклятия, что наложила на него Мелисандра. Она хотела, чтобы царь влюбился. По-настоящему, когда забываешь весь мир, все, даже собственное имя. И ничего не важно, кроме единственно ценного — любимого человека. И потерять его никак нельзя, потому что в нем твоя жизнь.
Иссилион, по-прежнему в одеянии с капюшоном, скрывающим лицо, обвенчал их в храме перед лицом Создателя, просто как мужчину и женщину, а после омыл водой священного источника. Застегнув на их запястьях простенькие серебряные браслеты-символ брака, Иссилион сказал, обращаясь к Надин:
— Твой отец будет ждать тебя здесь завтра и каждый день. А сейчас или со своим мужем. Будь счастлива.
Молодожены поклонились на прощание, и ушли, а вслед им смотрели Горгор, Карис, Иссилион и остальные духи-хранители дворца. Горгор перевел взгляд на Иссилиона, тот смахивал слезы, и добродушно проворчал:
— Эй, нечего тут сырость разводить. Одно слово, водный!
— Молчал бы уж, каменное твое сердце!
— Это у меня каменное? — вскипел тот, чье настоящее имя было как раз таки Валун, — Это у меня каменное?!
— Ой, молчите уже. Порадовались бы, что ваши дети обрели свое счастье.
— Да, — Горгор устыдился, — Еще бы им долгих лет жизни. Как не хочется снова и снова переживать своих детей…
Все трое вздохнули. Ибо недолог век человеческий, и духу все равно придется похоронить и детей своих, и детей их детей… Жаль… Но пока все живы, да здравствует жизнь!
По дороге Зимруд предупредил девушку, что ответит на все ее вопросы, но через пару дней, а пока пусть верит ему. Просто верит. И Надин поверила, она ведь отдала ему свою жизнь, так что такое два дня? Наконец они добрались до огромного каменного строения, даже не здания, а почти что города в городе, и подошли к маленькой дверце в стене. Зимруд порадовался, что они подошли к служебному крылу дворца и отсюда не видны знаменитые висячие сады.
