— …принять поздравления от всего боярство, кое, как известно, столпы и опора всего княжества, а перво-наперво, княгини Светлой… — нудел боярин. Я отключила слух, и старалась только улыбаться не слишком страдальчески. Впрочем, улыбаться, кивать и делать величественное лицо оказалось не так уж сложно, зато было время подумать…
Надо ли говорить, что в покоях своих я оказалась глубокой ночью, плавно переходящей в раннее утро? Но и там отдохнуть мне не дали. Навстречу мне с кровати легко поднялся Король-Колдун.
— Ты знаешь, вчера я погорячился, сравнивая тебя с привидением, — начал он. Я хотела было обрадоваться, но этот преподнес мне еще одну гадость. — Ты больше похожа на труп, который умер давно, но которого откопали совсем недавно…
— И этот человек говорил мне что-то о любви… — буркнула я, без сил оседая на кровать.
— Конечно, — с достоинством кивнул Король. — Я очень люблю свое призвание — а в связи с ним мне часто приходится сталкиваться и с привидениями и с трупами…
Я дрыгнула ногой, в бесплодной попытке одновременно и избавиться от намозолившей туфельки, и попасть ею в Колдуна. Увы, мечты мои не оправдались.
— Как жаль, мне лень вставать, чтобы убить тебя, — умирающим голосом произнесла я, ложась на кровать.
— Решила пополнить список моих врагов? — интригующе произнес Колдун шепотом, наклоняясь ко мне.
— Скорее, возглавить список твоих убийц, — не поддалась на провокацию я.
— А я тебе поесть принес… — задумчиво произнес Король. Я резко почувствовала, как много у меня, оказывается сил! Просто масса, если вдуматься, и все их я хочу потратить именно на эту чудную корзинку, что стоит на прикроватном столике…
— Забавно наблюдать за голодной благородной женщиной, — с иронией произнес Колдун. Я сделала попытку подавиться.
— Почему это? — подозрительно осведомилась я.
— А потому что тебе хочется есть побыстрее и руками, но ты отчаянно себя сдерживаешь, ешь столовыми приборами, медленно и аккуратно. Кстати, где-то на дне корзинки был ножик для чистки фруктов — это на тот случай, если тебе захочется себя помучить и снять шкурку с яблока… — нагло заявил Король.
— А можно не с яблока, а с тебя? Фрукт-то мне ничего не сделал… — спросила я, без церемоний вгрызаясь в невинный плод.
— Если укусишь меня также… — размечтался мужчина. — Постой, что с твоими руками?
— Да так, ритуальная травма… — я коротко поведала ему обо всех странных случаях за сегодняшний день. Он осторожно размотал мои перевязанные ладони, что-то прошептал, подул на них, и все раны исчезли, как не бывало! Нет, все-таки определенная польза в колдовстве есть, это точно…
— Завтра у кого увидишь чирей во все лицо — тот и виновен, — усмехнулся Колдун. — Надо же, с магией заигрывать решили…
Я благодарно ему улыбнулась, чувствуя, как сытость и сонливость навалились на меня с силой снежной лавины. Колдун поцеловал меня напоследок, уложил на кровать, и, забрав корзинку, исчез.
Нет, все-таки он — потрясающий. И, наверное, то будущее, что я в запале обрисовала ему когда-то, стоит жертв с наших сторон…
Следующая неделя стала для меня натуральным кошмаром. Казалось, что в Княжестве просто нет такого дела, которое не свершилось бы с позволения, или ведома Светлой княгини.
— Светлая княгиня! Удой коров в восточных провинциях падает!
— Попробуйте кормить их получше… В крайнем случае — почитайте им стихи!
— Отправить к ним нашего палача?
— Вы что, хотите, чтобы коровы совершили массовое самоубийство?
— Светлая княгиня! После тризны и праздников казначей ушел в запой, и выходить оттуда не желает!
— Казначею — дать по шапке, от казны найти запасной ключ. И вообще, где помощники казначея?
— Так в запое…
— Светлая княгиня! Боярин Козлов позволил себе хулительно высказаться о власти княжеской.
— Двадцать плетей на конюшне.
— Так боярин же, неудобственно…
— Хорошо, двадцать плетей на площади. И да, оббейте плети тканью подороже — боярин же…
— Светлая княгиня! Казначей вышел из запоя.
— И что?
— Клянется, что случайно принял ключ за закуску, и проглотил его.
— Казначея отдать палачу. Пусть почитает ему что-нибудь особо проникновенное. И найдите, наконец, запасной ключ!
— Никак невозможно, ключ существует в единственном роде…
— Хорошо, пусть палач хоть выжмет казначея, но ключ доставить мне сегодня же! И проведите обыск в казначейском доме… У меня почему-то такое ощущение, что некоторую часть нашей казны можно найти там…
И вот так изо дня в день. Тонны пергаментов на подпись, бесконечное число указов, законов, нововведений. Неисчислимое количество жалобщиков и просильщиков. Да, я прекрасно понимала Колдуна — это нудная, выматывающая, скучная работа, но что делать? Впрочем, истинное удовлетворение доставило мне известие о том, что вдовствующая княгиня на людях показываться не изволит, ибо чирей у ней во все лицо выскочил! Не знаю кто как, а лично я считаю это справедливостью.
Поводов для раздумий добавил Альберт, укативший на родину. Дело в том, что его там тоже ждала коронация — родители умерли из-за несчастного случая на охоте. Кони испугались, понесли, споткнулись, сломали себе шеи, а наездникам — позвоночники. Престраннейший случай, однако упрекнуть Альберта не в чем — все знают, что последнее время он жил в моем тереме, ввиду подготовки к свадьбе. Надо сказать, с его отъездом я почувствовала себя гораздо увереннее и свободнее. Нет, я знала, что за мной продолжают следить, о моих шагах продолжают докладывать жениху, но… За это время я убедила себя, что он — враг. А видеть врага каждый день и мило с ним беседовать — не лучшее времяпрепровождение.
Впрочем, если вдуматься, все вышеописанное было сущими пустяками по сравнению с тем, что я вдруг поняла в конце недели. Я не хотела верить до последнего, я убеждала себя, что просто мало времени провожу на свежем воздухе, и у меня желудочное недомогание, но… я была беременна. Причем, как можно догадаться, не от своего жениха, ибо того я подпускала только к ручке, и то неохотно. Варианты «ветром надуло», «съела вишенку с косточкой» не проходили… Нет, отца ребенка я прекрасно знала, но вот от этого становилось не легче!
Помнится, был у нас такой исторический пример. Дело происходило в те времена, когда в Чудиновом бору заправлял царь нечисти Костюш. Это был как раз расцвет его правления, и он предавался любимой забаве всех правителей — похищал девиц из благородных семей. Надо сказать, что многие короли даже ведут между собой негласное состязание — кто больше похитит.
