И вот зачем, спрашивается? Можно подумать, есть разница: убивать новобрачную с депиляцией или без. Или, может, он сначала… того меня собирается?
Последняя мысль мне не понравилась даже больше, чем весь процесс удаления волос, и я нервно попросила, чтобы закруглялись.
— Хватит массажей!
— Почти закончили, ваше высочество, — медово отозвалась незнакомая девица. Сегодня помимо Айи с Лахьей вокруг меня их кружило с десяток. — Избранница его темнейшества должна быть совершенна, — выдала она, словно священную заповедь, и продолжила втирать в меня какую-то пахучую гадость.
Когда вернулась, в спальне ждал лёгкий обед, которого я решила не касаться, памятуя об опыте иргила-младшего. Блэй, говорят, не уехала, осталась на свадьбу, а значит, вполне могла сыпануть в еду яду.
— Совсем ничего не будете? — удивилась Лахья. — Может, хотя бы фруктов?
— Ничего, — категорично отказалась я и прошептала одними губами, обращаясь к Абель: — Велик?
Фрейлина покачала головой.
Так, в сборах, ожидании и нервном волнении прошло ещё несколько часов. Да какое там прошло… Пролетело! Пока кусала губы от напряжения, служанки уложили волосы Дамии в сложную причёску, украсив это произведение искусства прозрачными, как слёзы, камнями. К ушам же прицепили «гирьки» в виде серёжек-капель с крупными сапфирами. И точно такого же цвета, чернильно-синего, оказалось моё подвенечное платье. Как по мне, так слегка драматичное и вызывающее, ну да ладно.
Расшитый крошкой драгоценных камней корсаж венчал воротник-стойка из перьев, явно позаимствованных о собратьев Велика. Юбка была не слишком пышной (и на том спасибо), ниспадала мягкими шёлковыми складками, а сзади стелилась по полу воздушным шлейфом.
Запястья и шея тоже не остались без украшений. Массивное колье из прозрачных и синих камней, не менее массивные браслеты… Корсет затянули так, что на какое-то время я забыла как дышать. Даже мелькнула мысль, что именно его дорогой женишок избрал орудием убийства…
Позже, когда перед глазами перестали кружить цветные пятна и зеленокрылые мухи, меня усадили в кресло и надели мне на ноги атласные туфельки. Тоже тёмно-синие, как и всё в моём свадебном прикиде.
— Настоящая Полуночная королева, — восторженно выдохнули рабыни.
А я вздохнула, тяжело и безнадёжно. Правда, тут же напомнила себе про артефакт, про наш план и женское счастье лучшей подруги.
— Ради Ули, — шепнула чуть слышно.
Поблагодарила девушек за старания, бросила в зеркало ещё один взгляд и услышала тихий стук в дверь.
— Пора, — сказала вошедшая Абель. — Его темнейшество уже в храме. Ждёт свою невесту.
Ждёт. Невесту.
Меня то есть.
Ещё раз напомнив себе про Ульяну, подхватила юбки и двинулась, стуча каблучками, подметать полы замка. Ворон не вернулся, Иваром даже не пахло, зловредная соперница непонятно где притаилась и непонятно что замышляет. То же самое касалось и Саварда. Нет, он нигде не таился, торчал себе в храме, весь готовенький жениться, но стопудово что-то замышляет.
Ульяна, Саша. Ульяна!
Они с Абель должны были остаться в замке, подготовиться к обряду. А я — к Саварду…
Димка и Ульяна.
Не забывай, ради кого сегодня выходишь замуж!
♠ Глава 26 ♠ Свадьба и прочие (не)приятности
Несмотря на мысленный приказ не дрейфить, к храму тёмных богов я прилетела вся на нервах. Толпа горожан у мраморных ступеней уверенности не прибавила, как и вид разряженных придворных, сгрудившихся возле входа в святилище. По сравнению с тем, в котором проходила проверка на чистоту помыслов и тела, это выглядело ещё более внушительно. Приковывало взгляд и впечатляло. Серебряные шпили башен вонзались в облака, а в центральном куполе, как в зеркале, отражалась небесная голубизна. Стены из серого камня не выглядели ни просто, ни мрачно, увитые неведомым растением с ярко-синими цветками. Они-то и делали фасад храма ярким, каким-то сказочным. Каждый цветок, как в иные моменты иргилов, окутывала дымка тьмы. Ступени же, что вели ко входу в храм, устилали синие ковры.
Скоро меня от этого цвета начнёт тошнить.
Не успели колёса повозки проскрипеть по мостовой, как ко мне подлетели прислужницы тёмных богов. Пять девиц, обряженных в светлые, расшитые золотой нитью туники, почтительно улыбнулись и слаженно поклонились.
— Ваше высочайшее высочество, — торжественно обратилась ко мне одна из храмовых красоток, — прошу, следуйте за нами.
— В церковь? — не помня себя от волнения, спросила я зачем-то.
И тут же мысленно на себя же прикрикнула. Нет, блин, на ярмарку, Саша. Ты, идиотка такая, кажется, так и не поняла, на что подписалась!
Служительница слегка нахмурилась, не сразу сообразив, что я подразумевала под «церковью», но потом, видимо, решила, что так в Бризантии называются святилища и, снова улыбнувшись, проговорила:
— Сначала в Сад безмолвия. Для молитвы.
Приободрённая её словами (я как дитя малое радовалась малейшей отсрочке), я вышла из экипажа и последовала за прислужницами к ступеням храма. Горожане встречали будущую королеву возбуждёнными криками и громкими хлопками в ладоши. Знать у входа тоже улыбалась, но большинство без особого энтузиазма. И овациями они одарили меня совсем уж жиденькими, такими… ленивыми.
Ой, да смиритесь уже!
Я ведь смирилась…
Почти.
Мы всё-таки вошли в храм, но вместо того чтобы направиться к алтарю, сразу свернули влево и, минуя частокол из массивных колонн, двинулись в полумрак каменной галереи. Я лишь мельком увидела знать, терпеливо дожидавшуюся начала преставления… ну то есть брачного обряда в пропахшем благовониями зале, но Саварда среди придворных не было.
Может, сбежал, как испугавшаяся брачных уз невеста? Хотя вряд ли. Если уж кому и полагается сбегать, так это мне. Но я не стану.
Ради Ульяны.
Миновав старинную галерею, мы вышли во внутренний двор храма, представлявший собой яркий зелёный оазис посреди серого векового камня. Несколько дорожек, рассыпаясь по газонам лучами солнца, вели к его так называемой сердцевине — увитой всё теми же синими цветами беседке. Со всех сторон её «обнимали» молодые деревца, склоняя к белоснежному куполу свои тонкие ветви.
— По традиции перед брачным обрядом невеста должна возносить молитву тёмным богам, но вы вправе просить счастья и благословения у тех богов, к которым тянется ваше сердце, — мягко сказала всё та же храмовница и, подведя меня к беседке, снова поклонилась. — Ваше высочество…
Она ушла, забрав с собой и других служительниц. А я, поднявшись по трём белесым ступеням, опустилась на скамейку. Хорошо здесь… Так бы и сидела вечность, любуясь красотой природы, вслушиваясь в беззаботный птичий щебет и ни о чём не беспокоясь.
Молиться не хотелось. Думать, снова и снова гадая, что будет дальше, если честно, тоже. Здесь, в этом уединённом месте, я вдруг поняла, что устала нервничать, бояться, переживать. Вообще устала. И… скучаю.
По своему пропавшему ярлу.
Незаметно мысли снова сосредоточились на Иваре, и я ничего не могла с этим поделать. Не могла заставить себя о нём не думать.
Не могла перестать чувствовать.
— Не твой цвет, — раздался сбоку тихий, пронизанный не то горечью, не то насмешкой голос. — Тебе, Дамия, совершенно не идут брачные цвета тёмных.
Вздрогнув, я повернула голову и увидела Блэй, обряженную, в отличие от меня, во всё светлое.
Княжна горько усмехнулась:
— А ведь это должна была быть я. Я так долго к этому шла, так надеялась… У меня есть сила и немалая. Я могла бы подарить ему крепких, одарённых сыновей. Из меня получилась бы достойная Полуночная королева! Но он… — ещё одна печальная усмешка. — Почему-то выбрал тебя. С самого начала выделял лишь тебя.
Она приблизилась к беседке, и я с трудом подавила желание из неё выскочить.
Сад безмолвия уже не казался идеальным местом для рефлексии и отдыха. Птичий щебет не успокаивал, и шелест листвы больше не помогал расслабиться. Теперь меня всё напрягало, особенно — скользнувшая в беседку мерзавка. Блэй мягко опустилась на соседнюю скамейку, улыбнулась мне, почти дружески.
