Я ненадолго задумалась, параллельно сбив еще несколько «шипов» и уточнила:
— А что если отрезать ему ногу? Это поможет?
— Могло бы. Но это нужно было делать сразу. Мы же были заняты спасением с тонущего шаттла и не сразу наложили жгут.
Я поморщилась. Действительно, сразу после того, как мы выбрались из покореженного стального чрева, все наши усилия были направлены на спасение. Нужно было как можно скорее оказаться на твердой поверхности, при этом не попав в кислотную жижу. На нашу удачу, берег оказался не очень далеко. Собственно, тот камень в который врезался наш корабль, был его началом. Так что переправиться на сушу нам удалось относительно просто, но это все равно потребовало определенных временных затрат.
Вообще эта часть планеты больше напоминала болота, чем пустыню, к которой я уже успела привыкнуть. Здесь было очень много бездонных водоемов, перемежавшихся небольшими участками суши, кочками, островками и более-менее сухими стежками. По этой причине проложить себе оптимальный путь было задачей не из простых. Все осложнялось еще и тем, что как только мы подходили ближе к воде из ее глубин поднимались целые полчища живых «шипов». При таких обстоятельствах нас спасал лишь небольшой сканнер, который мог выявить самый безопасный путь по суше и избежать тупиковых ответвлений. Только его радиус действия ограничивался двумя километрами и нам пришлось несколько раз возвращаться из-за того, что Дерек обнаруживал скорый обрыв тропы, по которой мы шли.
Все мы были измотаны, но упрямо двигались вперед. Ведь отступление сейчас было равносильно самоубийству. И для того чтобы выжить, нам необходимо было покинуть эту влажную зону. Согласно рассказу военного, мы только успели миновать небольшое плоскогорье, когда собственно и случилась наша диверсия. Корабль несколько раз сильно закрутило, но прежде чем отключиться он все же смог указать приблизительное направление. Что ж, этот парень явно понимал, что нужно делать для того чтобы его не бросили на съедение местным обитателям. И как ни прискорбно это признавать, навигационные знания пилота и знакомство с картами местности нам еще могут ни раз пригодиться в будущем. Жаль, что у меня нет подстраховки в этом вопросе и придется верить теперь уже врагу на слово.
Вскоре я тоже увидела обещанную Хаттери возвышенность. Это оказался действительно высокий холм, знаменующий начало горной гряды. Возможно по галактическим меркам это лишь небольшая возвышенность, но находясь у ее подножья начинаешь чувствовать себя не более чем жалкой бактерией. В сумерках мне даже показалось, что это сгущающиеся грозовые облака. Как и сказал Сито, на этой части планеты сезон дождей только вступал в свои права, потому дождь я ожидала с внутренним содроганием.
Еще пребывая на базе колонистов, я часто любила наблюдать за тем как шарки возятся в грязи под проливными струями. Тогда мне казалось, что их осклизшие тела оживших растений выполняют некий ритуальный, завораживающий танец. Однако сейчас мне меньше всего хотелось попасть под дождь, ведь это означало, что шарков больше ничто не будет сдерживать в пределах их любимых грязевых убежищ.
Наконец мы начали подъем по склону безымянного холма. Здесь не было ни единой тропки или другого намека на присутствие разумной жизни. Да и ступала ли здесь когда-либо вообще нога человека? Учитывая, что планета была открыта сравнительно недавно и построено всего несколько баз на другой стороне этого космического шарика это было маловероятно. Что значит в современных реалиях каких-то тридцать пять лет в конце концов? Даже с последними технологическими новинками ученным жизни не хватит чтобы по верхам обследовать хотя бы одно полушарие, что уже говорить о названиях и прочей беллетристике?
Другие члены нашего спонтанного похода явно не задумывались о столь отдаленных вещах. Сито откровенно пыхтел, что-то возмущенно цедя сквозь зубы. Каюдзава шел молча, но он явно был на пределе. Рана не голове бывшего пилота снова открылась и кровоточила. Но ни один из мужчин не бросил волокуши, за что я была им неимоверно благодарно. Все же, как бы я ни пыталась мысленно оправдывать свои действия, но перед бессознательным воякой и его погибшими соратниками испытывала огромное чувство вины. Именно оно не позволяло мне следуя логике, бросить солдата на произвол судьбы и шарков даже не взирая на все его знания. Хотя тот же Бенедикт счел бы подобное решение нерациональным и пустой тратой ограниченных ресурсов.
Воспоминание о некогда друге, если даже не больше, больно чиркнуло по сердцу. До крови прикусив губу, я встряхнулась и отдала приказ:
— Привал. Десять минут. — И, внимательно осмотрев окрестности на предмет видимых угроз, добавила: — Дерек, брось мне сканер. Нужно оценить наше местоположение.
Пока мужчину отдыхали, я напряженно всматривалась в небольшой экран. Если мне не изменяет память и если карты из командного пункта Просперос-1 верны, то эти горы и окружающая их местность очень сильно напоминали район где был размещен один из полностью автоматизированных метеоцентров. Погода на Просперосе отыгрывала немаловажную роль и такие небольшие станции были разбросаны тут и там в пределах трехсот километров друг от друга. В нашей ситуации главным было не промахнуться и не ошибиться с направлением. И это снова подводило меня к тому, что нашего отравленного красавца непременно нужно было привести в сознание. Иначе не долог тот час, когда мы все последуем следом за ним. Я тихо вздохнула и вернула Дереку сканер. Жаль, что Наоки не знаком с картами этой планеты и ни разу здесь не летал. Тогда бы сейчас у нас было бы гораздо меньше хлопот.
Спустя еще минут сорок мы наконец закончили восхождение. Преодолев по сути лишь небольшой бугорок на полотне гор, мы уже чувствовали себя как престарелые старцы, хотя среди нас такой был всего один. Солнце окончательно скрылось за отрогами, оставив на прощание розовато-оранжевые блики на облаках. Хаттери и Каюдзава обессиленно повалились на землю. Доктор, кряхтя, последовал их примеру. Снова заполучив сканер, я настроила его на поиск возможных мест, подходящих для временной остановки.
— Скоро должен быть дождь. — Невесело протянул Сито, глядя на небо.
Вторя его словам на востоке вспыхнула далёкая еще зарница. Грома пока не было слышно, но я чувствовала, что ветер стал усиливаться. Да, гроза была на пороге. Но это обстоятельство имело и положительную сторону. Благодаря электро-магнитной буре, что образовывалась в областях где начинался сезон дождей на этой планете, сканеры корабля комиссии, что завис на орбите, не могли нас засечь. Слишком много помех. Вообще магнитное поле Проспероса сильнее чем земное. Невзирая на довольно скромные габариты по сравнению с прародительницей рода человеческого, плотность грунта Проспероса значительно больше. И это очень существенно влияет спектр возможных проблем. Их список выходит далеко за рамки стандартных мигреней, нервных срывов и неполадок с техникой. Еще один повод вернуться на базу или разжиться шаттлом, где есть возможности поддерживать нормальную гравитацию. Так что нам нужно было заранее найти укрытие, пока буря не накрыла нас, фактически лишив возможности прощупывать дорогу. Да и забывать об идущих за влагой шарках не стоило.
— Схожу-ка я прогуляюсь.
Вор опять был подозрительно бодр. Видимо избавившись от груза, он получил дополнительный заряд энергии. При сложившихся обстоятельствах это было вполне вероятно. Развернувшись на пятках, он уже хотел было направиться в сторону ближайшей горы, но я его одернула.
— Мистер Геларт, нам нельзя разделяться! Это может быть опасно!
Мужчина на мгновение замер, а затем рывком обернулся.
— О да, это несомненно опасно, милочка. Как и весь этот наш безумный поход! Но я не собираюсь просто так сидеть сложа ручки и ждать пока нас накроет новыми проблемами.
Я немного растерялась от подобного напора, но твердо ответила:
— Именно поэтому мы должны держаться вместе. Так процент выживаемости больше.
