в тени.
Я выдохнула, фигура не двигалась в мою сторону, лишь смотрела на меня. Это я хорошо ощущала и сидела на подоконнике в моем любимом месте, где я раньше рисовала.
— А могу узнать кто это? — вежливо спросила я. Тот момент с моим незнакомцем научил меня, вначале узнать кто это.
— А это важно? — тихий ответный вопрос, — раньше ты не спрашивала, — я была уверена, что он хмыкнул и улыбнулся.
Так, вот сейчас не поняла, это что мой незнакомец? Но, Аллан, только недавно был здесь.
Так может ему тоже нравиться загадка? Нравиться наша игра в прятки? Скорее всего иначе бы нашел меня раньше? А вот и самый волнующий меня вопрос. Тот который я боялась себе задать. А искал ли он меня вообще до этого? Или он сразу узнал меня?
— Мне важно… я искала тебя… и…
— Знаю, знаю милая, я тоже тебя искал, — нежный хриплый голос, уже более мне знакомый. Оказывается, без шепота, я его не узнаю.
— Правда? — не выдержала я наивного вопроса и попыталась посмотреть в лицо незнакомцу, но свет совсем не обличал мне вид. Лишь темноту. Хотя мне казалось, что я вижу подбородок и губы. Ни пухлые и не тонкие, обычные средние губы.
— Правда, ты мне была нужна.
— Зачем?
— После того раза, ты что-то сделала, мне стало легче, не знаю, что… хоть я тебя и напугал, что ты бежала, сверкая пятками… прости за это, я не хотел, я лишь боялся, что сделаю тебе больно, — он вздохнул и отвернулся в окно и мне снова стал виден профиль.
Зачем Аллан прячется? Может сказать, что я его уже узнала и не нужно все это. Хотя игра и мне сейчас уже нравилась.
— Не думаю, что ты мог мне навредить.
— А вот я был не уверен.
Он встала и начал подходить к кровати. Я как-то немного напряглась, все же на расстоянии было безопасней. И плюс ко всему я была не одета.
Он остановился возле края.
— Закрой глаза, милая, — такая тихая и робкая просьба, — Позволишь? Я хочу коснуться тебя… — настолько хриплый голос, что мне кажется, он снова зарычит.
Ну уж нет, я уже не наивная девочка.
— Аллан, я не понимаю зачем эти игры?
Тут фигура так напряглась, что казалось я ощутила это физически. Атмосфера начала заряжаться энергией, как молнии в тучах. Как-то мне стало еще более не по себе. Что я такого сказала?
Я инстинктивно закрылась от фигуры одеялом — подтянула до груди и сжала.
— Милая, улыбнись…
И вот в этом "улыбнись" у меня волоски стали дыбом и мурашки по всему телу побежали. Я испытала тот ужас из своих кошмаров. Ведь принц говорил лишь это, когда хотел меня коснуться и приближался своим искаженным лицом ко мне. Я мгновенно соскочила с кровати в противоположную сторону от него и уже хотела попросить Аллана, так не делать, но когда развернулась, никого не увидела. Вообще ничего. Как будто мгновение назад в комнате его не было.
Барсы — это кошки и они ступают бесшумно, но все же, неужели он такой быстрый? И что это вообще сейчас было? Сердце стучала о ребра, дышала рвано и учащенно. Надо поговорить с ним, больше никаких свиданий в темноте. Хватит, а то мне уже принц мерещиться.
Глава 23. Отбор теперь не для меня, а для Анники.
Адриан.
— Ты звал меня?
Небрежная поза у прохода, облокотился плечом о стену и скучающее лицо. Сейчас Аллан бесил меня неимоверно. Я думал порву его, как только увижу эту самодовольную морду. Но нет, сдержался. Все же я кронпринц и привык вести себя соответствующе. Я придумывал разные извращенные попытки убийства, а из последних моих фантазий, самые неожиданные — это приказать корням обвить его тело и душить, как змея свою жертву, но я знал, что о такой моей способности пока никто знать не должен. Ведь я сам о ней узнал, фантазируя об этом. Мой дар удивил меня самого — дошел до того, что я могу даже деревья заставить ненавидеть кого-то и сделать их соответствующее действие. В комнате прямо передо мной зашевелились корни, и я сам не ожидал такого. Ведь они тоже живые и тоже чувствуют, но на другом уровне. И мой дар дошел даже до растений. Такого дара не было еще ни в одни времена. Я начинал бояться сам себя. Его некуда девать, меня распирает и когда теряю контроль… Боюсь даже смотреть на то, что сотворил. Я настоящий зверь. Чудовище, что не может утихомирить свои страсти и желания. Меня невозможно полюбить искренне. Не потому, что я не хорош собой или характер скверный. А в том, что я больше заставляю влюбиться, боюсь, что стоит мне подумать или захотеть. Одним взглядом влюблю в себя любую. Что сам не замечу этого. Но ведь это не любовь, это приказ, насилие над метаморфом. Просто как рабу приказать. И то он может быть честнее. Ведь и сама жертва не поймет, что это не искренне. Она будет считать, что любит. Одна из причин, почему еще я расстался с Виоли. Хотя там было все до раскрытия такого масштаба способностей.
— Да, я хочу поговорить.
Я указал на кресло напротив себя, через свой стол за которым работал и немного вальяжно сам облокотился на спинку. Разговор будет тяжелым, я чувствую эмоции Аллана, он настроен решительно, а еще, гиены бы огненные сожрали, он и правда был влюблен в Аннику. Это я почувствовал еще раньше.
Анника… вся проблема в ней. Все эти два года… Я думал… нет, надеялся, что мне станет легче. Что Филия не успела сделать меня избранником. Ведь тогда в темноте, я сам еще не знал кого целовал. Да и порыв был по юношески необдуманным. Но ее запах и нежность кожи просто свела сума. Мои эмоции вышли из-под контроля. А еще, что было самое удивительное, я не ощущал ее внутреннего состояния, а угадывал, как любой метаморф без моего дара. Угадывал по движению рук, отголоску тела на прикосновения, по дыханию. И мне это настолько безумно понравилось, что я не сдержался. Тогда я подумал, что это я погрузился в свои чувства так глубоко, что не заметил ее, но нет. Когда я нашел свою "темную девочку". Это было не сложно, скорее я просто не ожидал, что ею окажется юная девочка, что даже ни разу не пыталась меня соблазнить. Нет я видел ее восхищенный
