и от увиденного заливаюсь краской. Это действительно захватывающее зрелище. Я продолжаю насаживаться глядя в свое отражение и возбуждаюсь на столько, что из моего лона выступает еще больше влаги.
— Хочу вылизать твою киску! — неожиданно говорит Тимур и вынимает из меня палец, от чего я хнычу. Он тянет меня выше на себя — Иди сюда, Алина. — Мои колени теперь расположены по обе стороны от его головы. — Опусти свою девочку на меня, дай мне прикоснуться к ней языком…
Господи! Его пошлые словечки посылают в нокаут.
Опускаюсь к его рту и от соприкосновения его языка откидываю голову в удовольствии. Берусь руками за изголовье кровати и начинаю держаться, словно за спасательный круг. Язычок Тимура кружит вокруг моего клитора, разжигая внутри пожар. Мои стоны заполняют нашу спальню, превращая их в удивительную мелодию.
Он пальцами раздвигает мои складочки, предоставляя для своего языка наилучший доступ, и приступает терзать мой бугорок. Мое тело сотрясается от каждого касания, потому что его движения становятся более интенсивными, для моего нервного окончания. Я чувствую, как подступает удовольствие, оно словно растекается жаром, от моей грудной клетки ко всем остальным органам. Ноги начинают дрожать, и по позвонку бежит мелкая дрожь, словно миллионы маленьких иголочек, постепенно втыкаются, поднимаясь все выше и выше по всей спине. Я кончаю, сжимаясь всем телом, зажимая голову Тимура между своих ног. Но он продолжает ласкать своим языком мой клитор, теперь уже нежнее, продляя мой и без того сокрушительный оргазм.
Подъезжаем к папиному дому и останавливаемся прямо у подъезда. Удивляюсь, потому что вижу у двери его друга Котова. Если честно, то я даже не знаю его имени, Тим всегда обращается к нему по фамилии.
Насколько я знаю — он его помощник и правая рука. Во время отсутствия Тимура, всем руководит он. Никогда его не видела улыбающимся. Это немного пугает.
Котов открывает мою дверь, здороваясь со мной. Смотрю в его глаза и замечаю, что он хмуро смотрит в глаза Тимуру. Понимаю, что они мысленно общаются, вот только это настораживает. Что они обсуждают?
Котов что-то передает Тимуру, и сразу уходит, оставляя нас наедине. Смотрю на таинственные и задумчивый взгляд своего мужчины и понимаю, что он что-то скрывает. Глаза его выдают. Молча открываю входную дверь и первой вхожу в подъезд.
Стоя в лифте, замечаю собственное волнение, понимаю, что сейчас увижу свою тетю, и как оказалось совсем не простую, а ведьму.
Всю свою жизнь я даже не подозревала о ее необычных способностях. Нет, я конечно замечала в ней странные вещи… например, она могла зависнуть минут на пять и не реагировать на окружающих, или же она могла сверлить пугающим взглядом людей, которые ей не нравились, и что самое интересное, после этого они становились словно куклы в ее руках.
Теперь же, зная о том — кто она, я даже не представляю, как вести себя в ее присутствии. Что мне сказать ей? Можно ли обнять?
Из раздумий меня вырывает прикосновение Тимура. Он чувствует мои эмоции. Ему тревожно за меня.
— Я что-то нервничаю! — оправдываясь, сжимая ее руку.
— Все будет хорошо малышка! Я рядом.
Как только папа открыл дверь, я тут же бросилась ему на шею. Так приятно находиться в родных руках. Чувствовать родную энергетику, которой мне не хватает в последнее время. Тем более мы с ним еще не виделись с того момента как я перестала быть человеком. Мне интересно знать, как теперь он будет ко мне относиться, зная что со мной можно поговорить на любую тему. Может с этого момента наши отношения перерастут в более близкие, как и должны быть у любящих отца и дочери…
С момента папиного звонка, моя жизнь разделилась, на до и после. И знаете что? Я была бы рада вернуться в свое «до» хоть на мгновенье.
— Привет пап! — прижимаюсь к родной груди отца, при этом глаза начинают слезиться. От него пахнет заботой, теплом. Я знаю, что он меня любит, вот только не понимаю почему он ее не проявляет ко мне. — Я так рада тебя видеть!
— Привет детка! — папа гладит меня по спине. — Я тоже очень рад. Ты как? — он заглядывает в мои мокрые глаза.
— Пойдет, — отстраняюсь, вытирая уголки глаз. Не думала, что расплачусь при встрече. — Где тетя? — спрашиваю с волнением в голосе.
— В гостиной, — хмурясь, отвечает папа. — Принесли браслет? — спрашивает у Тимура и тот кивает.
Смотрю в глаза своего любимого человека и понимаю, что у него точно есть от меня секреты. Мой браслет, на сколько я помню, остался дома, на тумбочке. Почему же он теперь у Тимура? Когда он его забрал? И для каких целей? Понимаю, что сейчас не подходящее время выяснять его загадочное появление у Тимура и снова смотрю на отца.
— Проходите, — приглашает папа, задерживая взволнованный взгляд на мне. Чего он так беспокоится?
Как только мы заходим в гостиную, я замечаю лежащую на диване тетю Еву. Ее вид, говорит о том, что она очень сильно больна. Мы не виделись с ней лет пять, и в последнюю нашу встречу, она выглядела очень хорошо, чего нельзя сказать о ее нынешнем состоянии.
— Тетя, что с тобой? — подбегаю к дивану и встаю перед ней на колени. Меня беспокоит ее больной вид.
Ее кожа сухая и бледная, будто не насыщалась влагой долгое время. Синие круги под глазами, подчеркивают ее слабость, а холодные руки, и вовсе заставляет ужаснуться. Мне кажется, она вообще еле дышит.
— Алина, — хрипит она, — одень на меня свой браслет. — Просит тетя, и я перевожу взгляд на Тимура. Он быстро сокращает расстояние между нами и застегивает браслет на ее запястье.
Как только браслет оказался на ее руке — состояние тети резко изменилось. Ее щечки стали румяные, исчезли круги, глазки заблестели, температура тела определенно стала выше и как только она втянула глубокий вдох, тут же поднялась с дивана, уверенно всевая на ноги.
Что за…
Меня поражает резкая смена ее облика, вот она лежала больная на диване и не могла встать, а теперь стоит на своих ногах и почему-то сверлит Тимура своим пристальным, я бы даже сказала злым взглядом.
— Здравствуй Темный! — подает ему руку.
Мне становится не по себе. Она ведь даже не обняла меня, не поцеловала. Неужели она на столько изменилась с последней нашей встречи? Раньше она нацеловывала меня при каждой встрече, а сейчас даже не поздоровалась и сходу приступила к беседе
