прекратили. Зависли, сияя острыми шпилями корпусов, пока открывались все шлюзовые. Тех из умертвий, кому удалось спастись от огня, банально придавило весом спрыгнувших на землю великанов. Вероятно, они очень торопились, иначе и не понять, почему в руках одного из первых — генерала Снорре была прихвачена парочка сломанных верхушек голубых елей. Ньорд, Рагнар, и Эсбен, появившиеся рядом с ним, тоже до сего момента явно не прохлаждались. Из-за пояса первого торчала оторванная половина бывшего эйнхерия, которую он спешно засунул в карман, чтобы не палиться, второй — вдумчиво тосковал, озадаченно глядя на раздавленное под своей подошвой умертвие, пока по его сжатым кулакам стекала какая-то зелёная слизь, а третий брезгливо поморщился, стряхивая с плеча по виду верхнюю оторванную половину того, кто частично уже пребывал в кармане генерала Ньорда, в то время, как йотуны, которых они возглавляли, продолжали приземляться один за другим. Появление Демет тоже не заставило себя ждать. Сестрица даже наличием скида для посадки не озаботилась. Как и ещё три валькирии. Хотя, в отличие от неё, Уна, Хали и Мара воспользовались в качестве подушек безопасности при приземлении всё тех же великанов. Менее отчаянные, в общем.
Пусть вокруг стало очень шумно, но каким-то провидением судьбы я всё равно различила хруст ломающихся костей и тихий короткий хрип, вмиг приковавшие всё моё внимание.
Глава 15.1
Шаккар…
Рухнул на колено.
Именно ему принадлежил жалкий хрип, когда возникший за его спиной в момент поднятия клинка эйн пробил в нём здоровенную дыру собственным кулаком, сомкнувшимся, кажется, у самого сердца, собираясь то самым заурядным образом раздавить.
— Нет! — первой отреагировала Эсма.
Ализариновый контур пал, поскольку все свои силы глава ковена крови сосредоточил исключительно на её брате, так что я с лёгкостью различила всю величину боли вперемешку с отчаянием, что отразились на женском лице.
— Не смей! — откровенно взвыла богиня. — Ты не можешь убить его! Как и меня! — бросилась им навстречу, но оступилась всего в одном шаге.
Не рискнула подходить ещё ближе, как только Шаккар болезненно зашипел и рухнул на второе колено, не в силах самостоятельно шевелиться, парализованный удерживаемый рукой за сердце моего эйна.
— Я — праматерь вашего рода. И я не пожалею ни одного из вас, если ты причинишь ему вред, — принялась причитать в открытой угрозе Эсма. — Разве ты не знаешь, что от жизни моего брата зависит устойчивость убийцы миров?
Ни один мускул не дрогнул в повелителе огненных пустынь Аксартона, когда он услышал её.
— Может и так, — холодно и в полнейшем безразличии отозвался он. — Может, ты и впрямь праматерь нашего рода и от твоего существования зависит сила ковена крови, — открыл для меня истинную причину того, почему эту несносную гадину тоже не стоило уничтожать. — Может, в самом деле от жизни твоего брата зависит устойчивость усмирённой убийцы миров. Но четверо из моих родных братьев мертвы. Нас больше не достаточно, для того, чтобы поддерживать нужный баланс. Похищенная ночь всё равно так или иначе, но пробудится. Уже начала пробуждаться. Ты и сама это знаешь. А значит, Аксартон всё равно падёт. И если мне суждено тоже умереть, как минимум одного из вас я точно заберу с собой, раз уж заточить вас обратно не получилось.
Он говорил ужасные вещи. Нет. Не про самих богов. О том, как вскоре суждено всем и вся безвозвратно кануть в небытие, несмотря на все приложенные усилия по обратному. Но так и остался совершенно равнодушным ко всему, пока по его согнутой в сгибе локтя руке стекали сочащиеся золотые сгустки из почти полностью поверженного им бога.
Выглядело…
Ужасающе.
Прониклась не я одна. Все те, кто прибыл по моему зову, тоже внимательно и молчаливо наблюдали за разворачивающейся божественной казнью. Стало до того тихо, что казалось, можно расслышать те же удары замедляющего ритма сердца Шаккара.
Эсма…
Сдалась.
— Если я соглашусь на наше новое заточение, ты оставишь его в живых? — тихо спросила она, опустив голову.
— С чего бы мне тебе верить? — ни на мгновение не задумался над её предложением эйн.
Богиня одарила его жалостливым взором. И… рухнула на колени.
— Я поклянусь, — положила руку на кинжал в поясе своего платья.
Больше ничего не делала. Никаких резких движений. Просто ждала, когда её обещание возымеет действие. Эйн и тогда не спешил соглашаться. Даже мне самой в какой-то момент захотелось выкрикнуть: «Да пусть уже поклянётся и пойдём все домой, как только с этим закончим!».
— Хорошо. Приноси клятву. Вы будете жить. Но никогда не проснётесь. До тех пор, пока я жив, ты не сможешь нарушить это своё обещание.
Лично я невольно усмехнулась, отметив про себя ещё один повод к тому, чтобы Жнец Смерти не пришёл за моим эйном ещё очень и очень долго. Желательно никогда. Но то я. Эсма всего лишь безропотно подчинилась. Всего один взмах кинжала, и по её ладони тоже потекла золотая кровь, когда она произнесла всё то, что ранее обещала. На этом не остановилась. Пока сердце бога билось всё тише и тише, а непреклонный в своём решении эйн продолжал с абсолютным безразличием наблюдать за ней, богиня сама подняла руины созданной для них гробницы. Правда, не с первого раза. Уж не знаю, по какой причине, но видимо, тоже ослабла, поскольку она из глыб чуть не придавила её, когда она вновь оступилась.
Чуть, ага…
Генерал Снорре поймал валун на лету. Аккуратно положил его рядышком с богиней. Чем и заслужил полный упрёка взгляд от легата первого легиона.
«Серьёзно?! Ещё и помогать ей будешь?!» — так и вопил направленный на него взор Демет.
Йотун, разумеется устыдился такого своего мужского благородного порыва. Ещё один скатившийся в процессе подъёма камней
