– Пожалуйста. Уйди, – слова прозвучали утробно, словно он не открывал рта.
– Тебе нужна помощь…
– Нет!
– Тогда Саймон. Я позову Саймона. Я прямо…
– Нет!
Он повернулся, и я мельком увидела его лицо: искаженное, деформированное... неправильное. Он наклонил голову, прежде чем я смогла понять, что увидела.
Его вновь вырвало – звук был ужасный и грубый, словно ему вывернуло все внутренности. Он снова выгнул спину, вытянул конечности на максимальную длину, аж слышно было, как затрещали кости. Его руки стали темнее, затем посветлели, мускулы и сухожилия дрожали. Луна вышла в тот самый момент, когда у него снова потемнели руки, и я смогла увидеть, что это были волосы, выросшие достаточно, чтобы прорезать кожу, и затем скользнуть назад. И его руки... Пальцы стали длинными и искривленными, как когти, он рыл землю, выгибаясь в болезненной агонии.
И тут в памяти всплыли слова Саймона:
– Парни как Дерек имеют... выдающуюся силу, если можно так сказать. Супер сильный, как ты видела. И обостренные чувства. Такая вот фигня.
Такая вот фигня.
А потом я осторожно спросила:
– Я же не столкнусь с какими-то оборотнями или вампирами, не так ли?
И, смеясь, Саймон ответил:
– Это было бы круто.
Точнее, совсем не ответил. Избежал ответа, который не мог дать.
Дерек бился в конвульсиях: откинул голову назад, сжал челюсть; ужасное стонущее завывание вырывалось сквозь зубы. Затем он снова наклонил голову и начал ртом ловить воздух. С его губ срывались ниточки слюны.
– Дерек?
Его рвало – все тело тряслось в конвульсиях. Когда они спали, я медленно подошла к нему. Он отвернулся.
– Я могу что-нибудь сделать?
Голос в моей голове сказал: «Конечно. Бежать со всех ног!» Но это было слабое предупреждение, совсем не серьезное, сущая правда, ведь я совсем не собиралась бежать. Это не монстр из дневного киносеанса. Даже теперь, с волосами на руках, пальцами, искривленными как когти, когда он отводил взгляд и ворчал мне, чтобы я ушла, я знала, что независимо от того, что случилось, он все еще Дерек.
– Я могу что-нибудь сделать?
Смешной вопрос. Я могу представить ответ, который он бы дал в любой другой ситуации — как расширятся его глаза, искривятся губы.
Но после одного нерешительного «уйди», он просто сидел там, отвернув голову. Его всего трясло, дыхание было похоже на скрежет, перерастающий в дрожь.
– Нет, – его пальцы зарылись в землю, руки напряглись, а затем расслабились. – Уйди.
– Я не могу оставить тебя здесь. Если есть что-то, что я могу сделать...
– Нет, – резкий вдох, а затем он произнес, – не уходи.
Его голова была повернута ко мне, и я смогла различить один зеленый глаз, расширенный от ужаса.
Его руки и ноги не гнулись, лишь поднимались вверх, когда его начинало трясти. Трава была забрызгана рвотой, с каждым спазмом появлялась новая волна. Тошнотворный запах заполнил воздух.
И я сидела там, ничего не делая, потому что ничего не могла сделать. В голове роились тысячи идей, но я в мгновения ока отказывалась от них. Я осторожно подошла к нему и положила ладонь на руку, чувствуя, как жесткие волоски проталкиваются сквозь разгоряченною кожу, корчащуюся и пульсирующую. Это все, что я могла сделать – стоять и говорить ему, что я рядом.
Наконец, с заключительными судорогами, последними брызгами рвоты, пролетевшими вперед на три фута и попавшими на забор, все прекратилось. Просто остановилось.
Мускулы под моей рукой успокоились, жесткие волоски исчезли. Он расслабился: опустил спину, убрал руки с земли. Сел, отдышался. Волосы упали на лицо.
Затем он резко рухнул на бок, закрывая лицо руками. Пальцы все еще оставались длинными, деформированными, ногти толстыми, как когти. Он свернулся в калачик и застонал.
– Может, я…? Саймон. Может, я позову Саймона? Он может знать, что…?
– Нет, – слово прозвучало хрипло, гортанно, как будто его голосовые связки не принадлежали человеку.
– Все кончилось, – сказал он через минуту. – Думаю. Я уверен.
Он потер свое лицо, все еще пряча его в ладонях.
– Этого не должно было случиться. Не сейчас. Не в этом возрасте.
Другими словами, он отлично понимал, кем был, он просто не ожидал... превращения, пока не станет старше. Я чувствовала искру гнева за то, что он меня ввел в заблуждение, заставил Саймона лгать мне, но я не могла злиться. Не после того, что увидала, не сидя там, наблюдая за ним, видя, как рубашка пропиталась потом, как он изо всех сил пытался дышать, как его тело дрожало от истощения и боли.
– Иди, – прошептал он. – Со мной все будет в порядке.
– Я не…
– Хлоя, – произнес он голосом старого Дерека. – Иди. Помоги Саймону. Скажи ему, что все в порядке.
– Нет.
–Хлоя... – он прорычал мое имя.
– Пять минут. Я хочу удостовериться, что ты в порядке.
Он что-то проворчал, но ничего не сказал, а просто сидел на траве и отдыхал.
– Видишь, ты действительно порвал свою одежду, – сказала я, пытаясь говорить самым небрежным тоном. – Надеюсь, твоему сердцу не была мила эта рубашка, ведь теперь она испорчена.
Это была плохая шутка, но он ответил:
– В конце концов, зеленым я не стал.
– Нет, только... – я собиралась сказать «волосатым», но не смогла вымолвить слово, не могла отвернуться от того, что увидела.
Открылась дверь черного входа. Дерек вскочил, убирая руки от лица. Его нос выглядел переломанным, широким и плоским, скулы выступали и поднялись вверх, словно хотели встретиться друг с другом, брови стали толстыми и густыми. Не чудовище, больше похоже на художественную реконструкцию неандертальца.
Я оторвала взгляд и отползла к углу сарая. Он поймал мою ногу.
– Я буду осторожна, – прошептала я. – Только посмотрю.
Я поползла на животе, достигла угла и осмотрелась. Луч фонаря гулял по двору.
– Женщина, – прошептала я как можно тише. – Я думаю, что это Рей – но, такая худая. Мисс Абдо, возможно?
Он дернул меня за лодыжку. Джинса задралась, и его рука коснулась моей голой кожи чуть выше носка. Я чувствовала его ладонь, грубую, как подушечки на ногах собаки.
– Иди, – прошептал он. – Я помогу тебе преодолеть забор. Поднимись на следующий и…
Луч фонаря прошелся по двору.
– Кто там? – голос высокий, резкий, со слабым акцентом.
– Доктор Джилл, – прошептала я Дереку. – Откуда она…?
– Не важно. Иди!
– Я знаю, что здесь кто-то есть, – сказала она. – Я услышала вас.
Я поглядела на Дерека, его лицо все еще было искаженным. Доктор Джилл не должна увидеть его в таком состоянии.
